Страх... Это удивительное чувство! Столько адреналина! Столько сильнейшей энергетики, выброшенной в окружающее пространство! Если бы вы только знали... Сколько порождений тьмы вы притягиваете, как магнитом, предаваясь своим страхам и фобиям. Сколько сил они черпают из вашей слабости, с каждым разом приобретая все более реальную форму, трансформируясь из ночных кошмаров в материальные создания. Если бы вы знали, что ваше самое уязвимое место - это страх...
Я стряхнул пепел на дорогой ковер, привезенный моей благоверной из очередного ее путешествия. Ее это так злит, а я люблю, когда она злится. Меня заводит созерцание ее неистовой жестикуляции, горящих глаз и повышенных тональностей. Но, к счастью или к сожалению, она сейчас очень далеко, за тысячи миль отсюда, покоряет очередную горную вершину, а может бурную реку или черт знает что еще.
Залпом я осушил стакан. Мда, хороший виски, однако. Но, как говорится, делу время, а потехе час. Пройдя в прихожую, я задержался возле зеркала. Из всех образов и подобий этот мне нравился больше всех. Черные волосы, зачесанные на бок, смуглая кожа, волевой подбородок и жгучий взгляд. Люблю я 20- е, эпоха джаза, безумных вечеринок и элегантного ретро. Жаль, что эти времена канули в небытие. Я поправил ворот пальто и, натягивая кожаные перчатки, усмехнулся собственному отражению:
- Ну что, старина, нас ждет увлекательная ночка!
Красивый, молодой мужчина в зеркале криво ухмыльнулся и по гладкой поверхности пробежала рябь...
Я стряхнул пепел на дорогой ковер, привезенный моей благоверной из очередного ее путешествия. Ее это так злит, а я люблю, когда она злится. Меня заводит созерцание ее неистовой жестикуляции, горящих глаз и повышенных тональностей. Но, к счастью или к сожалению, она сейчас очень далеко, за тысячи миль отсюда, покоряет очередную горную вершину, а может бурную реку или черт знает что еще.
Залпом я осушил стакан. Мда, хороший виски, однако. Но, как говорится, делу время, а потехе час. Пройдя в прихожую, я задержался возле зеркала. Из всех образов и подобий этот мне нравился больше всех. Черные волосы, зачесанные на бок, смуглая кожа, волевой подбородок и жгучий взгляд. Люблю я 20- е, эпоха джаза, безумных вечеринок и элегантного ретро. Жаль, что эти времена канули в небытие. Я поправил ворот пальто и, натягивая кожаные перчатки, усмехнулся собственному отражению:
- Ну что, старина, нас ждет увлекательная ночка!
Красивый, молодой мужчина в зеркале криво ухмыльнулся и по гладкой поверхности пробежала рябь...
- Ты же мне позвонишь? - он погладил ее по щеке. - Я буду ждать.
Ева звонко рассмеялась и замотала головой, отчего ее огненно-рыжие локоны разметались по плечам.
- Нет, конечно! Я не буду тебе звонить! Женщине не к лицу звонить первой. Ты ведь не поставишь меня в неловкое положение? - она лукаво улыбнулась, слегка закусив губу.
- Что ты, я бы не посмел.
Он усмехнулся и чуть наклонил голову, глядя ей в глаза.
В мягком свете фонаря кружились крупные снежинки. Их становилось все больше и больше, они приземлялись прямо на ее волосы и плечи и становились похожими на белоснежное кружево. Девушка улыбалась. От легкого мороза ее щеки покрыл легкий румянец.
- Ты прекрасна, Ева.
Он наклонился и поцеловал ее. Ева прижалась к нему, запрокинув кудрявую голову назад.
- Интересно, - он удивленно вскинул бровь. - Ты боишься собак?
- Что? Откуда ты...
- Угадал, - не дал договорить мужчина. - Это один из моих многочисленных талантов!
Она рассмеялась.
- Да. А еще я боюсь высоты.
- Это, поэтому ты выбрала квартиру на 12-м этаже?
Ева покачала головой, стряхивая снег.
- Это папа мне ее подарил. А дареному коню, как говорится... - она вздохнула. - Мне пора. Уже поздно, а завтра на работу...
- Да, мне тоже, - он приподнял ворот пальто. - Прощай, моя принцесса.
- Может, лучше до свиданья?
- Лучше до встречи, - он как-то печально улыбнулся и поцеловал ее в щеку.
Она с каким-то детским восторгом обняла его и, помахав на прощанье, запорхнула в подъезд.
Поднявшись на свой этаж, девушка долго искала ключи, потом порядком возилась со старым, постоянно заедавшим замком, прежде, чем ей все-таки удалось его открыть. Но никакие неудобства не могли омрачить ее настроения. Напевая какую-то песенку и пританцовывая, Ева направилась в сторону кухни. Она потянулась к выключателю, но вдруг замолчала. В окружающей тишине она ясно слышала чье-то тяжелое, хриплое дыхание. Что за черт?! Дверь ведь была заперта. Не в силах больше терпеть неизвестность, она включила свет...
Девушка вскрикнула и тут же зажала рот трясущейся рукой. В двух метрах от нее стоял ее худший кошмар. Две огромные псины, явно бродячие, с грязной, свалявшейся шерстью и острыми клыками. Они скалились и глухо рычали. У одной из них из уголка пасти тонкой струйкой стекала слюна.
Ева завизжала и, схватив со стола кухонный нож, бросилась в ближайшую комнату. Едва она задвинула щеколду, как дверь сотряслась от мощного удара. Еще и еще! Дверь ходила ходуном, а за ней слышалось рычание, лай и скрежет когтей, раздирающих хлипкую фанерную поверхность. Она кричала и плакала навзрыд, вжавшись в дальний угол и все крепче сжимала рукоять ножа, не отводя взгляда от двери. И вот последняя не выдержала, с противным визгом слетев с петель. Собаки ворвались вовнутрь, скользя по паркету, на секунду замерли и с оглушительным лаем бросились на Еву.
Она кричала и отбивалась, но бесполезно! Острые зубы рвали ее тело, с размаху вгрызаясь в живую плоть. Девушка обезумела от боли и, зажмурив глаза, мысленно простилась со своей жалкой жизнью. Но... ничего не происходило. Прошло секунд тридцать, прежде, чем она осмелилась открыть глаза. Никого! В комнате никого не было! Что за черт?! Ей не могло это почудиться! О реальности происходящего говорило ее израненное, окровавленное тело. С трудом поднявшись на ноги, она добралась до кровати и упала ничком. Сил не осталось. Так девушка пролежала очень долго, как ей казалось, целую вечность. И тут, сквозь полузабытье, она опять услышала глухое рычание... Все внутри похолодело, звуки доносились из-под кровати, причем очень четко и ясно.
Ева поджала под себя ноги и стала медленно отползать к изголовью, над, которым находился широкий подоконник. Край одеяла колыхнулся и оттуда показалась окровавленная собачья морда. Она медленно повернулась в сторону несчастной и ощетинилась. Девушка уже с ногами взобралась на подоконник и ужасом наблюдала за псом, который стоял напротив, переминаясь с ноги на ногу. Еще секунда и мощные лапы отталкиваются от пола, Ева в ужасе закрывает лицо руками и инстинктивно делает шаг назад...
Окно со скрипом распахнулось и морозный зимний воздух принял в свои ледяные объятия хрупкое тело девушки...
Она лежала на снегу, широко раскинув руки, как падший ангел. Снежинки, кружились в своем беспорядочном танце и ложились, не тая, на прекрасное фарфоровое лицо и огненно-рыжие волосы. А вокруг, подобно крыльям, расползалось кровавое пятно, жадно поглощая белый снег...
Я опустился на колени рядом и провел рукой по ее холодной щеке. В широко распахнутых глазах застыло выражение животного страха. Мне не было ее жаль. Обычная девушка, ничем не отличающаяся от тех, кто был до нее и от тех, кто будет после. Но было в ее смерти что-то завораживающе прекрасное, я бы даже сказал, поэтическое.
- Прощай, Ева...
Я улыбнулся и, отряхнув снег с брюк, пошел прочь.
Удачная была охота...
Ева звонко рассмеялась и замотала головой, отчего ее огненно-рыжие локоны разметались по плечам.
- Нет, конечно! Я не буду тебе звонить! Женщине не к лицу звонить первой. Ты ведь не поставишь меня в неловкое положение? - она лукаво улыбнулась, слегка закусив губу.
- Что ты, я бы не посмел.
Он усмехнулся и чуть наклонил голову, глядя ей в глаза.
В мягком свете фонаря кружились крупные снежинки. Их становилось все больше и больше, они приземлялись прямо на ее волосы и плечи и становились похожими на белоснежное кружево. Девушка улыбалась. От легкого мороза ее щеки покрыл легкий румянец.
- Ты прекрасна, Ева.
Он наклонился и поцеловал ее. Ева прижалась к нему, запрокинув кудрявую голову назад.
- Интересно, - он удивленно вскинул бровь. - Ты боишься собак?
- Что? Откуда ты...
- Угадал, - не дал договорить мужчина. - Это один из моих многочисленных талантов!
Она рассмеялась.
- Да. А еще я боюсь высоты.
- Это, поэтому ты выбрала квартиру на 12-м этаже?
Ева покачала головой, стряхивая снег.
- Это папа мне ее подарил. А дареному коню, как говорится... - она вздохнула. - Мне пора. Уже поздно, а завтра на работу...
- Да, мне тоже, - он приподнял ворот пальто. - Прощай, моя принцесса.
- Может, лучше до свиданья?
- Лучше до встречи, - он как-то печально улыбнулся и поцеловал ее в щеку.
Она с каким-то детским восторгом обняла его и, помахав на прощанье, запорхнула в подъезд.
Поднявшись на свой этаж, девушка долго искала ключи, потом порядком возилась со старым, постоянно заедавшим замком, прежде, чем ей все-таки удалось его открыть. Но никакие неудобства не могли омрачить ее настроения. Напевая какую-то песенку и пританцовывая, Ева направилась в сторону кухни. Она потянулась к выключателю, но вдруг замолчала. В окружающей тишине она ясно слышала чье-то тяжелое, хриплое дыхание. Что за черт?! Дверь ведь была заперта. Не в силах больше терпеть неизвестность, она включила свет...
Девушка вскрикнула и тут же зажала рот трясущейся рукой. В двух метрах от нее стоял ее худший кошмар. Две огромные псины, явно бродячие, с грязной, свалявшейся шерстью и острыми клыками. Они скалились и глухо рычали. У одной из них из уголка пасти тонкой струйкой стекала слюна.
Ева завизжала и, схватив со стола кухонный нож, бросилась в ближайшую комнату. Едва она задвинула щеколду, как дверь сотряслась от мощного удара. Еще и еще! Дверь ходила ходуном, а за ней слышалось рычание, лай и скрежет когтей, раздирающих хлипкую фанерную поверхность. Она кричала и плакала навзрыд, вжавшись в дальний угол и все крепче сжимала рукоять ножа, не отводя взгляда от двери. И вот последняя не выдержала, с противным визгом слетев с петель. Собаки ворвались вовнутрь, скользя по паркету, на секунду замерли и с оглушительным лаем бросились на Еву.
Она кричала и отбивалась, но бесполезно! Острые зубы рвали ее тело, с размаху вгрызаясь в живую плоть. Девушка обезумела от боли и, зажмурив глаза, мысленно простилась со своей жалкой жизнью. Но... ничего не происходило. Прошло секунд тридцать, прежде, чем она осмелилась открыть глаза. Никого! В комнате никого не было! Что за черт?! Ей не могло это почудиться! О реальности происходящего говорило ее израненное, окровавленное тело. С трудом поднявшись на ноги, она добралась до кровати и упала ничком. Сил не осталось. Так девушка пролежала очень долго, как ей казалось, целую вечность. И тут, сквозь полузабытье, она опять услышала глухое рычание... Все внутри похолодело, звуки доносились из-под кровати, причем очень четко и ясно.
Ева поджала под себя ноги и стала медленно отползать к изголовью, над, которым находился широкий подоконник. Край одеяла колыхнулся и оттуда показалась окровавленная собачья морда. Она медленно повернулась в сторону несчастной и ощетинилась. Девушка уже с ногами взобралась на подоконник и ужасом наблюдала за псом, который стоял напротив, переминаясь с ноги на ногу. Еще секунда и мощные лапы отталкиваются от пола, Ева в ужасе закрывает лицо руками и инстинктивно делает шаг назад...
Окно со скрипом распахнулось и морозный зимний воздух принял в свои ледяные объятия хрупкое тело девушки...
Она лежала на снегу, широко раскинув руки, как падший ангел. Снежинки, кружились в своем беспорядочном танце и ложились, не тая, на прекрасное фарфоровое лицо и огненно-рыжие волосы. А вокруг, подобно крыльям, расползалось кровавое пятно, жадно поглощая белый снег...
Я опустился на колени рядом и провел рукой по ее холодной щеке. В широко распахнутых глазах застыло выражение животного страха. Мне не было ее жаль. Обычная девушка, ничем не отличающаяся от тех, кто был до нее и от тех, кто будет после. Но было в ее смерти что-то завораживающе прекрасное, я бы даже сказал, поэтическое.
- Прощай, Ева...
Я улыбнулся и, отряхнув снег с брюк, пошел прочь.
Удачная была охота...
ифрит