Писк доносится из каждого потайного угла этого чертова дома. По стенам карабкаются тараканы. Обои местами содраны. Пол скрипит под ногами, действуя на нервы. Слишком много места для моей тушки. Это, пожалуй, единственное достоинство данного строения.
- Не унывай, даже здесь лучше, чем в дешевых мотелях.
Выдыхаю, падая на дряхлое кресло. Облака пыли вздымаются вверх, вызывая приступ кашля. Ноги горят адским пламенем. Голова гудит от перегрузки. Глаза закатываются от усталости.
Если быстро обойти все этажи, мельком заглядывая в пропахшие плесенью комнаты, то может даже показаться, что здесь уютно. Вся жуть дома растаяла в воздухе, забирая детские страхи. Вот только вопрос с электричеством стоит решить побыстрее.
Все мои вещи помещаются в две картонные коробки, их разбрасывание по площади занимает не более пятнадцати минут. Ночевать приходится на диване с прожженной дыркой, ибо уж очень не хочется подниматься в эту спальню с громоздкой кроватью и неприятным облезлым шкафом.
- Не унывай, даже здесь лучше, чем в дешевых мотелях.
Выдыхаю, падая на дряхлое кресло. Облака пыли вздымаются вверх, вызывая приступ кашля. Ноги горят адским пламенем. Голова гудит от перегрузки. Глаза закатываются от усталости.
Если быстро обойти все этажи, мельком заглядывая в пропахшие плесенью комнаты, то может даже показаться, что здесь уютно. Вся жуть дома растаяла в воздухе, забирая детские страхи. Вот только вопрос с электричеством стоит решить побыстрее.
Все мои вещи помещаются в две картонные коробки, их разбрасывание по площади занимает не более пятнадцати минут. Ночевать приходится на диване с прожженной дыркой, ибо уж очень не хочется подниматься в эту спальню с громоздкой кроватью и неприятным облезлым шкафом.
Спустя пару недель дом становится родным. Теплый свет согревает, приглушенная музыка льется непрерывным потоком. То, что ты хотел, только без ремонта.
Днями и ночами, с фонариками, тряпками и веником, ползаешь по дому, сдувая пыль, паутины и прочие мерзости. Находя что-то интересное в древних шкафчиках, заглядывая в самые недоступные места. Передвигаюсь по жилью пританцовывая и горланя очередную песню. Подобное веселит. Даже если ты так же одинок и всеми забыт.
От мыслительного процесса отрывает трель звонка, отдающаяся от стен и долетающая до последней комнаты третьего этажа.
- Господи, только бы не поднимать много шума, только бы не начать паниковать. Какого дурного человека могло занести в такую глушь?
На трясущихся ногах медленно спускаюсь, но ступеньки подводят. Отвратительный скрип царапает винтажные окна. Руки до них все не доходили. Так до сих пор грязными и остались.
Резко срываюсь с места, за секунду долетаю до двери и распахиваю, впуская в уютное помещение холодный воздух. На пороге мужчина средних лет, в кожаном пальто и шляпе. Он протягивает мне руку, улыбаясь.
- Впустите меня на ночь? Совсем негде остановиться.
- С каких пор отели находятся на болотах?
Мужчина мрачнеет, приобретая серьезный вид, хмуря брови и цепенея. Рядом с ним я больше похожу на щупленькую девчонку, нежели на вполне зрелого парня. Весьма унизительное ощущение.
- Как знаете, - он уходит, насвистывая знакомый мотив и слегка подпрыгивая.
Наверху что-то падает. Вздрагиваю.
На деле-то оказалась просто папка со старыми бумагами. Странно то, что не замечал ее раньше. Большая часть написанного - личные записки, письма, куски дневников, списки и прочий хлам. Но так как этот хлам все же был чьим-то, то лучшим решением было отзвониться агенту по недвижимости и избавиться от чужого следующим утром.
Дни летели незаметно, а продовольствия заканчивались. Мысли о неизбежной поездке в город роились в голове, не желая отпускать уже битый час.
Накинув на плечи пальто, медленно приоткрываю входную дверь. Что-то подпирает ее снаружи, мешая выйти. Толкаю сильнее. После десяти минут тщетных попыток нормально открыть дверь, со злость захлопываю ее. Да что же это такое? Живот подает первые признаки жизни, уничтожая гнетущую тишину дома своим урчанием. Чувство голода дает мне некую решимость.
Резко наваливаюсь всем телом на злосчастную преграду и она со скрипом открывается. Вылезаю на улицу, осматриваясь. Препятствием оказалась всего лишь та самая коробка, которую я уже было хотел сбагрить агенту. Рядом с ней расположился белый пакет.
- Придется мне самому с этим справляться.
Ледяной ветер растрепал каштановые волосы, обдувая лицо и пробираясь под пальто, заставляя ежиться. Желание вернуться в дом сильнее, чем желание вкусно пообедать. Тем более, что в пакете оказалась еда.
Скидываю предмет одежды на вешалку, сжимая в руках записку от агента. "Старые хозяева дома погибли, родственников у них нет, поэтому мне некому отдать эти вещи. Вы можете их уничтожить. Мне жаль, что так вышло".
Странно все это, слишком странно. Почему вещи погибших вообще должны здесь находиться? Зачем же мне их прислали обратно, если можно было их просто сразу выкинуть?
Откладываю записку. Придется их разбирать, читать и копаться. Как же не хочется ворошить чужие воспоминания.
Решение приходит внезапно. Просто сожгу их.
- Здравствуйте, я звонил Вам несколько дней назад, Вы приезжали за вещами, оставленными другими владельцами. Зачем мне их прислали обратно?
На другом конце отвечать не спешат.
- Мне никто не звонил, я никуда не ездила, извините.
И гудки. Что за?
Разыграть решили. Да, они просто решили меня разыграть. Это ведь весело. В детстве все меня всегда разыгрывали. А еще пинали, били и издевались. Но я привык. Уже привык.
Любопытство пересиливает здравый смысл. Жуя яблоко, я подтащил коробку к себе, заглядывая внутрь. Ах ты ж, как воняет-то.
Ничего особо интересного там не оказалось, кроме небольшой кожаной книжечки на самом дне. Остальное же - вырезки из газет, письма от мужей к любовницам, вырванные листы со схемами. Скукота.
Первая же страница книжонки пестрила разными пометками о доме. На следующих нашлась карта строения. Красным карандашом отмечены "наиболее активные участки". Похоже, что кто-то изучал это место вдоль и поперек. И что-то у него не сложилось.
Последние листы исписаны наблюдениями: "Нет ничего страшнее сада. Но от дома он держится немного поодаль. Они не входят в контакт. Так что в помещении безопасно. Страшиться нужно только незваных гостей. Все они хотят переночевать. Не пускайте их. Не пускайте!"
Я вздрогнул, вспомнив того странного человека на пороге. Что еще за бредни? До меня здесь жили явно сумасшедшие. По спине пробежали мурашки. Кто-то стучит в винтажные окна. Отпускаю нервный смешок, запуская вспотевшие руки в волосы. Медленно поднимаюсь, пытаясь сохранять спокойствие.
Тебе это кажется. Начитался всяких страшилок. Еще и книги Кинга сюда притащил, дубина. Он тебя совсем с ума сведет.
Каждый шаг отдается скрипом половицы. О Господи, что же за день?
Дрожь не отпускает. Стук продолжается. Еще немного и окно грозится быть разбитым. Стучат настойчиво, не сбавляя темпа. Оконная рама еле заметно подрагивает. Шумно выдыхаю, когда на другой стороне виднеется ветка дерева. Что ты себе напридумывал? Призраки, ага. Пришли по твою душу. Темные волосы падают на лицо, частично закрывая обзор.
Перед тобой никого нет, но что-то толкает вниз. Чувствуешь прикосновения, но рук не видишь. Перила слишком далеко, чтобы за них можно было ухватиться. Отступаешь назад, не попадая ногой на ступеньку, летишь кувырком вниз, чувствуя только удары. От стен дома отлетает громкий смех, врезаясь в сознание. Четкая картина происходящего быстро ускользает, а глаза закрываются при последнем ударе о ровную поверхность.
Днями и ночами, с фонариками, тряпками и веником, ползаешь по дому, сдувая пыль, паутины и прочие мерзости. Находя что-то интересное в древних шкафчиках, заглядывая в самые недоступные места. Передвигаюсь по жилью пританцовывая и горланя очередную песню. Подобное веселит. Даже если ты так же одинок и всеми забыт.
От мыслительного процесса отрывает трель звонка, отдающаяся от стен и долетающая до последней комнаты третьего этажа.
- Господи, только бы не поднимать много шума, только бы не начать паниковать. Какого дурного человека могло занести в такую глушь?
На трясущихся ногах медленно спускаюсь, но ступеньки подводят. Отвратительный скрип царапает винтажные окна. Руки до них все не доходили. Так до сих пор грязными и остались.
Резко срываюсь с места, за секунду долетаю до двери и распахиваю, впуская в уютное помещение холодный воздух. На пороге мужчина средних лет, в кожаном пальто и шляпе. Он протягивает мне руку, улыбаясь.
- Впустите меня на ночь? Совсем негде остановиться.
- С каких пор отели находятся на болотах?
Мужчина мрачнеет, приобретая серьезный вид, хмуря брови и цепенея. Рядом с ним я больше похожу на щупленькую девчонку, нежели на вполне зрелого парня. Весьма унизительное ощущение.
- Как знаете, - он уходит, насвистывая знакомый мотив и слегка подпрыгивая.
Наверху что-то падает. Вздрагиваю.
На деле-то оказалась просто папка со старыми бумагами. Странно то, что не замечал ее раньше. Большая часть написанного - личные записки, письма, куски дневников, списки и прочий хлам. Но так как этот хлам все же был чьим-то, то лучшим решением было отзвониться агенту по недвижимости и избавиться от чужого следующим утром.
Дни летели незаметно, а продовольствия заканчивались. Мысли о неизбежной поездке в город роились в голове, не желая отпускать уже битый час.
Накинув на плечи пальто, медленно приоткрываю входную дверь. Что-то подпирает ее снаружи, мешая выйти. Толкаю сильнее. После десяти минут тщетных попыток нормально открыть дверь, со злость захлопываю ее. Да что же это такое? Живот подает первые признаки жизни, уничтожая гнетущую тишину дома своим урчанием. Чувство голода дает мне некую решимость.
Резко наваливаюсь всем телом на злосчастную преграду и она со скрипом открывается. Вылезаю на улицу, осматриваясь. Препятствием оказалась всего лишь та самая коробка, которую я уже было хотел сбагрить агенту. Рядом с ней расположился белый пакет.
- Придется мне самому с этим справляться.
Ледяной ветер растрепал каштановые волосы, обдувая лицо и пробираясь под пальто, заставляя ежиться. Желание вернуться в дом сильнее, чем желание вкусно пообедать. Тем более, что в пакете оказалась еда.
Скидываю предмет одежды на вешалку, сжимая в руках записку от агента. "Старые хозяева дома погибли, родственников у них нет, поэтому мне некому отдать эти вещи. Вы можете их уничтожить. Мне жаль, что так вышло".
Странно все это, слишком странно. Почему вещи погибших вообще должны здесь находиться? Зачем же мне их прислали обратно, если можно было их просто сразу выкинуть?
Откладываю записку. Придется их разбирать, читать и копаться. Как же не хочется ворошить чужие воспоминания.
Решение приходит внезапно. Просто сожгу их.
- Здравствуйте, я звонил Вам несколько дней назад, Вы приезжали за вещами, оставленными другими владельцами. Зачем мне их прислали обратно?
На другом конце отвечать не спешат.
- Мне никто не звонил, я никуда не ездила, извините.
И гудки. Что за?
Разыграть решили. Да, они просто решили меня разыграть. Это ведь весело. В детстве все меня всегда разыгрывали. А еще пинали, били и издевались. Но я привык. Уже привык.
Любопытство пересиливает здравый смысл. Жуя яблоко, я подтащил коробку к себе, заглядывая внутрь. Ах ты ж, как воняет-то.
Ничего особо интересного там не оказалось, кроме небольшой кожаной книжечки на самом дне. Остальное же - вырезки из газет, письма от мужей к любовницам, вырванные листы со схемами. Скукота.
Первая же страница книжонки пестрила разными пометками о доме. На следующих нашлась карта строения. Красным карандашом отмечены "наиболее активные участки". Похоже, что кто-то изучал это место вдоль и поперек. И что-то у него не сложилось.
Последние листы исписаны наблюдениями: "Нет ничего страшнее сада. Но от дома он держится немного поодаль. Они не входят в контакт. Так что в помещении безопасно. Страшиться нужно только незваных гостей. Все они хотят переночевать. Не пускайте их. Не пускайте!"
Я вздрогнул, вспомнив того странного человека на пороге. Что еще за бредни? До меня здесь жили явно сумасшедшие. По спине пробежали мурашки. Кто-то стучит в винтажные окна. Отпускаю нервный смешок, запуская вспотевшие руки в волосы. Медленно поднимаюсь, пытаясь сохранять спокойствие.
Тебе это кажется. Начитался всяких страшилок. Еще и книги Кинга сюда притащил, дубина. Он тебя совсем с ума сведет.
Каждый шаг отдается скрипом половицы. О Господи, что же за день?
Дрожь не отпускает. Стук продолжается. Еще немного и окно грозится быть разбитым. Стучат настойчиво, не сбавляя темпа. Оконная рама еле заметно подрагивает. Шумно выдыхаю, когда на другой стороне виднеется ветка дерева. Что ты себе напридумывал? Призраки, ага. Пришли по твою душу. Темные волосы падают на лицо, частично закрывая обзор.
Перед тобой никого нет, но что-то толкает вниз. Чувствуешь прикосновения, но рук не видишь. Перила слишком далеко, чтобы за них можно было ухватиться. Отступаешь назад, не попадая ногой на ступеньку, летишь кувырком вниз, чувствуя только удары. От стен дома отлетает громкий смех, врезаясь в сознание. Четкая картина происходящего быстро ускользает, а глаза закрываются при последнем ударе о ровную поверхность.
Майнкрафтер1