Страшные истории и мистические истории

Я подозвала Графа и сказала:
- Кошка. Кошка. Ищи.
Пес прижал нос к земле и медленно двинулся наискосок сада.
Граф очень быстро нашел след Локки. Он посмотрел на меня, гавкнул и уверенно двинулся к забору. Видимо, здесь Локки взгромоздился на изгородь, чтобы выбраться на улицу.
На изгородь я влезать не стала. Мы добежали до прокопанного Графом лаза и выбрались через него на улицу. Граф быстро отыскал след пропавшего кошака и двинулся по нему.
Сначала Локки брел вдоль дороги. Он пребывал в хорошем настроении - очень скоро мы обнаружили задавленную им лягушку. Видимо, Локки вышел немного погулять и размять свои кости перед серьезным преступлением. Скоро он перебрался на другую сторону улицы, дошел до перекрестка, немножко подумал и направился вверх по холму.
Раньше на холме стояла водокачка, к водокачке вела липовая аллея. Но в войну водокачку разбомбили, а потом ничего уже и строить не стали. Аллея разрослась, и вся верхушка холма покрылась липами, получился лес, который все почему-то называли парком. На самом деле это уже был настоящий лес, правда, не очень густой. Лес как шапка. Наверху лес, а под ним деревня, бухта, железная дорога, озеро. Лет двадцать назад собирались лес на холме вырубить и понастроить еще дач, но народ воспротивился и лес отстоял.
Локки зачем-то направился в лес.
Я сам не очень люблю этот "парк". Кусок древней тоски в самом сердце цивилизации. Вросшие в землю валуны, красные кирпичные развалины, неприбранность какая-то. Но Локки пошел именно сюда.
Сначала Локки уверенно направлялся в лесную чащу, чтобы задрать там дикого хомяка или какую-нибудь птицу малиновку. Я поняла это по тому, как плотно шел по следу Граф. Но затем, характер следов Локки, вероятно, изменился. Локки вдруг пошел извилисто, стал шастать туда-сюда. От дерева к дереву. Сначала я думала, что Локки просто рехнулся. Но потом я догадалась.
Локки здесь не просто шел, Локки убегал. Запутывал следы.
Граф остановился и зарычал. Мне это совершенно не понравилось. День перестал быть солнечным и беззаботным. И я перестала быть беззаботной, я похлопала Графа по загривку, и мы двинулись дальше.
Мы обогнули остатки кирпичной стены и вышли в заросшую липовую аллею. В аллее Локки заметался еще сильнее. Отчаянно заметался, даже мох кое-где лапами повыдирал.
Я шагала медленно, настороженно. Странно, но Граф, обычно такой веселый и жизнерадостный, как-то сжался и тащился рядом, к тому же постоянно оглядываясь на меня.
Аллея заканчивалась трехсотлетней липой. Там, возле этой толстой черной липы, Граф остановился.
- Вперед, - приказала я.
Но пес не сдвинулся.
- Вперед! - повторила я.
Граф зарычал, и его шерсть встала дыбом.
Я оглянулась. Никого.
- Двигай... - сказала я уже не так уверенно.
Граф пригнул морду к земле. Он рычал и не трогался с места.
Такого Графа я раньше никогда не видела.

Граф заскулил. И я положила руку ему на голову.
Вокруг был запах. Этим кошмарным запахом было пропитано все вокруг. Этот запах был сильнее. Он перебивал запах зверя.
И я поняла, что это был за запах.
Смерть.

Вы верите в предчувствия? Я верю. Стоя перед липой на вершине холма, я уже знала, что эта история закончится для меня плохо. Как если бы с горы сорвался огромный камень и покатился вниз, и я чувствовала, что рано или поздно этот камень меня раздавит. Куда бы я ни убегала, где бы я ни спасалась.
Итак, я стояла почти на самой верхушке холма. Мне хотелось снова убежать и где-нибудь спрятаться. Чтобы не нашли. Судя по морде Графа, он испытывал такие же чувства. Но мы не убежали. Я понимала, что страх - он в голове, а значит, с ним можно справиться. Поэтому я пошла дальше.
Через сорок шагов я оказалась на верхушке холма.
Справа сквозь листья блестело озеро. Мне даже почудилось, что я слышу запах жареной рыбы с набережной. Граф, кстати, тоже облизнулся. Я бы с удовольствием посидела тут, наслаждалась бы тишиной, послушала бы озеро и крикливых чаек, но мне надо было все узнать, и я пошагала вниз, на другую сторону.
Скоро я обнаружила и другие следы, для этого даже чутье Графа не понадобилось. На земле и на стволах некоторых лип виднелись клоки кошачьей шерсти. Локки волокли.
Мы двинулись дальше.
Более-менее проходимый лес закончился, и начались густые кусты, настоящие джунгли. Пробираться сквозь них было тяжело и неприятно. Все кусты были в шерсти Локки, она забивалась мне за шиворот и лезла в нос, отчего хотелось чихать. На некоторых кустах эта шерсть была красной.
Граф морщился.
Потом мы вышли на полянку. Полянка была небольшая, шагов двадцать в диаметре. В центре рос тополь. Высоченный, как все дикие тополя. К тополю был прибит гвоздями Локки. Мертвый и как-то высушенный, будто это был не настоящий кот, а набитое опилками чучело.
Граф зарычал.
Я огляделась и прислушалась. Граф тоже понюхал воздух. Он продолжал морщиться, но явных признаков беспокойства не выказывал. Все было тихо. Тогда я подошел поближе и рассмотрел тополь получше.
Сначала я думала, что Локки прибили, чтобы посильнее помучить. Но потом поняла, его прибили, чтобы он не дергался - нижняя челюсть у Локки была вырвана, отчего морда у него стала какая-то вампирская. Еще под деревом лежали несколько мертвых птиц, ворон. Вороны были распотрошены, перья грязными кучками рассыпаны рядом.
Меня затошнило. Я отвернулась и закрыла глаза. Подождала, пока желудок успокоится. Граф вообще не смотрел в сторону дерева.
Я оглядела это место еще раз. И надеялась, что Локки поймали местные хулиганы или бродяги или просто какие-то подонки, мучители животных, но следов людей не было. А люди оставляют следы.
Локки поймало и убило что-то другое. Я развернулась и побежала к дому.
Я бежала быстро, изо всех сил, стараясь выкинуть из головы мысли и воспоминания, пытаясь избавиться от осевшего в легких запаха гнилой листвы и кошачьей шерсти. Но мысли все равно меня не оставляли. Теперь я знала, что в этом городке появилось нечто, чего раньше здесь не было.