Как-то раз наш класс, решили сводить в местную колонию несовершеннолетних преступников. Идея, конечно, жутка, но не менее захватывающая. Многие родители были против, но это и понятно, мои - тоже не стали исключением, после двухчасового уговаривания меня пустили. Только с одним уговором, я свою любознательность "оставлю дома" и буду четко следовать по маршруту. Я дал свое согласие и отписался учителю в беседу, пообещав на завтра принести от родителей записку.
И вот, суббота, утро перед поездкой. Собравшись, я вышел на остановку напротив дома и ждал автобус. Подъехавший автобус был почти полон... Возле колонии нас ждал сам начальник, немного полный мужчина строго вида с лысой головой и в военной форме. Его сопровождали еще 4 человека с автоматами, но в балаклавах.
Когда мы переступили забор, сразу почувствовалась жуткая атмосфера. Первым, что я заметил, все здания были серые, даже детская площадка поверх была затемнена слоями пыли и грязи. Единственное, что разбавляло серость окружения - это рисунок панды и кораблика прямо на горке. Нас построили парами и окруженных вооруженными охранниками повели в здание, чтоб показать, как содержат "заключенных".
И вот, суббота, утро перед поездкой. Собравшись, я вышел на остановку напротив дома и ждал автобус. Подъехавший автобус был почти полон... Возле колонии нас ждал сам начальник, немного полный мужчина строго вида с лысой головой и в военной форме. Его сопровождали еще 4 человека с автоматами, но в балаклавах.
Когда мы переступили забор, сразу почувствовалась жуткая атмосфера. Первым, что я заметил, все здания были серые, даже детская площадка поверх была затемнена слоями пыли и грязи. Единственное, что разбавляло серость окружения - это рисунок панды и кораблика прямо на горке. Нас построили парами и окруженных вооруженными охранниками повели в здание, чтоб показать, как содержат "заключенных".
В здании мы поднялись на последней этаж. Попутно расформировывая нас на маленькие группки: "Так проще было уследить за сорванцами" - сказал, Генадий Борисович. По пути на лестнице я у него многое спрашивал. Мне было интересно, есть ли у "Лучика" (именно так называлась эта колония) психолог (мне хотелось с ним пообщаться). Все ответы были максимально коротки.
И вот мы на последнем этаже. Небольшой коридор с дверями, в них маленькие окошки для коммуникации с заключенными. Одно окошко отворилось, и я заметил пару лиц заключенных, сделав максимально доброжелательный вид, посмотрел им в глаза. Они были пустые, абсолютное безразличие. Мы продолжили путь в конец коридора, на одном этаже с детьми была комната для псов (что очень странно), проходя мимо, я сразу услышал звонкий лай собак. В конец коридора Генадий Борисович открыл комнату, в ней спали заключенные. Это были ребята лет 10-13. Совсем маленькие еще, но вид у них был жуткий.
И вдруг шорох, нас быстро выпихнули из комнаты и закрыли дверь. Мы стояли с охранником, минут через 5-10 Генадий Борисович вышел из комнаты. Спрашивать о произошедшем я не стал, хоть и было интересно, но страшно. По коридору бродила уборщица. Я заметил, что открылась одна дверь, и вышел мальчик небольшого роста, я сказал директору, но он меня проигнорировал, а охранника и след простыл.
Мы открывали вторую дверь, к моменту, как он отворил, коридор наполнился детьми, как в школе на переменах, только вместо пеналов и тетрадей, они держали заточки. Генадий Борисович быстро зашел в комнату, завел нас с собой и полез на окно, и кричал: "В простыню меня в воду". Это было очень странно. Я пытался удержать дверь, но их было слишком много. Они влились в комнату, так быстро, как вода наливается в стакан и залепили директора. Он долго кричал и стонал, но гул обидчиков был громче. Слышались стоны собак. И крики: будешь знать, педофил проклятый. Я все понял.
После 2 минут криков и гулов, голос из толпы крикнул:
- А с этими, что делать будем?
- Не трожь их, Сявка - послышалось в ответ.
Все разошлись, и к нам подошел парень, видимо, главный. Это был тот самый, которого я поприветствовал.
- Добрый вечер, молодые люди, вы кем будете?
Он пытался говорить максимально по-людски.
Мой друг молчал, он был до жути напуган. Я тоже, пару раз мелькала мысль, что нас попросту зарежут.
- Серым меня кличут, мы со школьной экскурсии.
Попытался я ответить на сидевший манер. Но получалось у меня так себе.
Он переглянулся и сказал:
- Пошли.
Я молча решил следовать за ним, не навлекая на себя беду. Он провел нас по коридору и подвел к двери.
- Брысь отсюда. Быстро.
Мы вышли за дверь, и она с грохотом захлопнулась.
Переведя дух, я постучал в окошко. Слышался стук берцев, поднимающихся по лестнице.
Его открыл тот самый парень.
- Че надо? Валите отсюда.
Я положил на окно свой тормозок и пару шоколадных батончиков.
- Приятного.
В ответ я услышал.
- Спасибо.
Такое робкое и невинное. Оно было, определенно, самое искрение.
Окошко захлопнулось.
Домой мы поехали не скоро, нас ожидала беседа с тем самым тюремным психологом.
И вот мы на последнем этаже. Небольшой коридор с дверями, в них маленькие окошки для коммуникации с заключенными. Одно окошко отворилось, и я заметил пару лиц заключенных, сделав максимально доброжелательный вид, посмотрел им в глаза. Они были пустые, абсолютное безразличие. Мы продолжили путь в конец коридора, на одном этаже с детьми была комната для псов (что очень странно), проходя мимо, я сразу услышал звонкий лай собак. В конец коридора Генадий Борисович открыл комнату, в ней спали заключенные. Это были ребята лет 10-13. Совсем маленькие еще, но вид у них был жуткий.
И вдруг шорох, нас быстро выпихнули из комнаты и закрыли дверь. Мы стояли с охранником, минут через 5-10 Генадий Борисович вышел из комнаты. Спрашивать о произошедшем я не стал, хоть и было интересно, но страшно. По коридору бродила уборщица. Я заметил, что открылась одна дверь, и вышел мальчик небольшого роста, я сказал директору, но он меня проигнорировал, а охранника и след простыл.
Мы открывали вторую дверь, к моменту, как он отворил, коридор наполнился детьми, как в школе на переменах, только вместо пеналов и тетрадей, они держали заточки. Генадий Борисович быстро зашел в комнату, завел нас с собой и полез на окно, и кричал: "В простыню меня в воду". Это было очень странно. Я пытался удержать дверь, но их было слишком много. Они влились в комнату, так быстро, как вода наливается в стакан и залепили директора. Он долго кричал и стонал, но гул обидчиков был громче. Слышались стоны собак. И крики: будешь знать, педофил проклятый. Я все понял.
После 2 минут криков и гулов, голос из толпы крикнул:
- А с этими, что делать будем?
- Не трожь их, Сявка - послышалось в ответ.
Все разошлись, и к нам подошел парень, видимо, главный. Это был тот самый, которого я поприветствовал.
- Добрый вечер, молодые люди, вы кем будете?
Он пытался говорить максимально по-людски.
Мой друг молчал, он был до жути напуган. Я тоже, пару раз мелькала мысль, что нас попросту зарежут.
- Серым меня кличут, мы со школьной экскурсии.
Попытался я ответить на сидевший манер. Но получалось у меня так себе.
Он переглянулся и сказал:
- Пошли.
Я молча решил следовать за ним, не навлекая на себя беду. Он провел нас по коридору и подвел к двери.
- Брысь отсюда. Быстро.
Мы вышли за дверь, и она с грохотом захлопнулась.
Переведя дух, я постучал в окошко. Слышался стук берцев, поднимающихся по лестнице.
Его открыл тот самый парень.
- Че надо? Валите отсюда.
Я положил на окно свой тормозок и пару шоколадных батончиков.
- Приятного.
В ответ я услышал.
- Спасибо.
Такое робкое и невинное. Оно было, определенно, самое искрение.
Окошко захлопнулось.
Домой мы поехали не скоро, нас ожидала беседа с тем самым тюремным психологом.
HazelNut