- Опять, - сказало радио гнусавым голосом диктора, - опять совершено совершенно нахальное ограбление. И снова - ювелирный магазин. Кровавые подробности с места событий обрисует...
Джимми Клоул выключил радио и прибавил газу. Уже начало светать и надо было попасть домой затемно. За окнами мелькали домишки, дома, магазины, забегаловки... Картина была привычной и Джим не отвлекался, чтобы бросить взгляд окно. Он ехал домой. Чутье подсказывало ему, что в это утро он вновь не встретит полицию нравов. Кто-кто, а копы точно не позволят ему иметь собственный дом. Его просто убьют. Сразу - без раздумий и сожалений.
Солнце нехотя поднималось из-за горизонта, пробуждая город к жизни. Старенький "Форд" пару раз подпрыгнул на выбоинах дороги, чем заставил водителя беззлобно выругаться. У Джимми немного ныл зуб, который он повредил с неделю назад, пытаясь побыстрее расправиться с особо крепким куском мяса. Он включил радио, зная, что "кровавый репортаж" уже закончен. Да не было в нем ничего кровавого - один-два трупа, плавающих в маленьких лужицах крови. Но толпа хотела подробностей и она получала их.
Вот и дом. Он полубегом направлялся к двери, неся в руках сумку. Дверь открылась, пропуская его внутрь. В доме царила приятная полутьма.
Джимми Клоул выключил радио и прибавил газу. Уже начало светать и надо было попасть домой затемно. За окнами мелькали домишки, дома, магазины, забегаловки... Картина была привычной и Джим не отвлекался, чтобы бросить взгляд окно. Он ехал домой. Чутье подсказывало ему, что в это утро он вновь не встретит полицию нравов. Кто-кто, а копы точно не позволят ему иметь собственный дом. Его просто убьют. Сразу - без раздумий и сожалений.
Солнце нехотя поднималось из-за горизонта, пробуждая город к жизни. Старенький "Форд" пару раз подпрыгнул на выбоинах дороги, чем заставил водителя беззлобно выругаться. У Джимми немного ныл зуб, который он повредил с неделю назад, пытаясь побыстрее расправиться с особо крепким куском мяса. Он включил радио, зная, что "кровавый репортаж" уже закончен. Да не было в нем ничего кровавого - один-два трупа, плавающих в маленьких лужицах крови. Но толпа хотела подробностей и она получала их.
Вот и дом. Он полубегом направлялся к двери, неся в руках сумку. Дверь открылась, пропуская его внутрь. В доме царила приятная полутьма.
- Давай сумку, - пробурчала хозяйка.
Эвелина была незлой женщиной, но когда речь шла о деньгах...
- Как все прошло? - поинтересовался Сэм Виллер, не вставая со своего кресла перед камином.
- Неплохо.
Джимми кивнул головой в сторону занавешенного окна.
- Скоро совсем рассветет.
- Да, - отозвалась Эвелина, копаясь в новых украшениях. - Думаю, эту можно выгодно продать.
Она разглядывала великолепную брошь, которая несмотря на полутьму искрилась сотнями крохотных бриллиантов.
- Потом, Эвелина! Джимми надо накормить и отправить в подвал... Так ведь, Джим?
В голосе хозяина была насмешка, но Джимми стерпел.
- Да.
Он знал, что приятный сумрак подвальной клетушки похоронит его на весь день, не давая свету попасть на кожу. Никакая полиция нравов не найдет его там. И там будет свежая кровь. Он никогда не спрашивал, откуда она. Ему это было неинтересно...
И действительно, когда лязгнули ключи, запирая клетку и Эвелина застучала каблучками по ступенькам, Джимми нащупал рядом с собой трехлитровую бутыль. Он знал, что в ней. Кровь! Пища.
- Ну, - задумчиво произнесла Эвелина Виллер, - он неплохо поработал. Там тысяч на двести.
- Конечно, - насмешливо ответил ее муж, - все хорошо, пока полиция не знает.
Она притворно вздохнула. Радость прямо распирала ее. Они были одними из немногих, кто смог сохранить ЖИВОГО ВАMПИРА. Теперь у них был домашний вампир, который за спасение от карающего меча полиции мог делать все, что они хотели. Эвелина хотела денег.
- Знаешь, - сказала она, - я в детстве мечтала иметь домашнего вампира. И все в точности так, как я того хотела.
Она зажгла свет и начала готовить завтрак.
Начинался новый день.
Эвелина была незлой женщиной, но когда речь шла о деньгах...
- Как все прошло? - поинтересовался Сэм Виллер, не вставая со своего кресла перед камином.
- Неплохо.
Джимми кивнул головой в сторону занавешенного окна.
- Скоро совсем рассветет.
- Да, - отозвалась Эвелина, копаясь в новых украшениях. - Думаю, эту можно выгодно продать.
Она разглядывала великолепную брошь, которая несмотря на полутьму искрилась сотнями крохотных бриллиантов.
- Потом, Эвелина! Джимми надо накормить и отправить в подвал... Так ведь, Джим?
В голосе хозяина была насмешка, но Джимми стерпел.
- Да.
Он знал, что приятный сумрак подвальной клетушки похоронит его на весь день, не давая свету попасть на кожу. Никакая полиция нравов не найдет его там. И там будет свежая кровь. Он никогда не спрашивал, откуда она. Ему это было неинтересно...
И действительно, когда лязгнули ключи, запирая клетку и Эвелина застучала каблучками по ступенькам, Джимми нащупал рядом с собой трехлитровую бутыль. Он знал, что в ней. Кровь! Пища.
- Ну, - задумчиво произнесла Эвелина Виллер, - он неплохо поработал. Там тысяч на двести.
- Конечно, - насмешливо ответил ее муж, - все хорошо, пока полиция не знает.
Она притворно вздохнула. Радость прямо распирала ее. Они были одними из немногих, кто смог сохранить ЖИВОГО ВАMПИРА. Теперь у них был домашний вампир, который за спасение от карающего меча полиции мог делать все, что они хотели. Эвелина хотела денег.
- Знаешь, - сказала она, - я в детстве мечтала иметь домашнего вампира. И все в точности так, как я того хотела.
Она зажгла свет и начала готовить завтрак.
Начинался новый день.
Jack Frost