Страшилка » Страшные рассказы » Крики Будущего. Акт Второй

 
 
 

Крики Будущего. Акт Второй

Автор: Creepevan от 12-10-2019, 13:53

Приступы отступили.

Уже почти месяц Пётр спокойно жил в своё удовольствие, не ощущая на себе болезненных дискомфортов непонятной паранормальной мигрени, которая так сильно его подкосила, хоть и на довольно короткий срок. Однако, паранойя по поводу возвращения таинственной болезни всё ещё не покидали голову мужчины, и почти каждую ночь он боялся проснуться оглохнувшим от громких воплей. Но время сделало своё и уже по истечению второй недели, Пётр почти полностью забыл об этом инциденте. Первую неделю он ещё пытался осмыслить произошедшее, ведь может быть у него просто случились какие-то галлюцинации. Возможно, это и было бы так, если бы не одно «но»...
Когда вместе с женой он возвращался домой по той же тропинке, где и должно было произойти убийство, если верить сну, Бельдин увидел, как по ту сторону шоссе идёт загадочный человек в чёрной толстовке, а лицо его было скрыто капюшоном — прямо как напавший на Аню в его сне. Всё-таки, ему хотелось верить в нелепое совпадение, но в тот же момент он сверил время и с ужасом увидел цифры «20:36». Это была не болезнь, не галлюцинации. Об этом также давало знать странное поведение кота Шуры в тот день. Явно было что-то нечистое, что-то неясное для человеческого понимания, что-то, что нельзя объяснить современной наукой или чем-то ещё. Он не посещал врача, так как после того, как шёл вместе с женой уже минут 10, Петру стало гораздо лучше — кожа вернула прежний здоровый оттенок, отдышка исчезла, став ровным дыханием. Сойдясь на том, что Пётр выздоровел, супруги просто вернулись домой и больше старались не вспоминать эти два дня неизведанной болезни.

И вот прошёл месяц. Пётр вернулся в прежний режим, который заключался в непрерывной работе в столице, отчего его начали угнетать прежние звуки недовольства клиентов и прочие говоры, которые можно услышать в оживлённом социуме. И вот каждый день, кроме выходных, мужчина уезжал рано утром и приезжал поздно ночью, совершенно уставший и, даже не ужиная, отправлявшийся моментально в постель. И вот наконец-то пятница — приедет Пётр поздно, но рано вставать ему не придётся, что несказанно радовало его. Он с нетерпением ожидал приезда домой, но с момента того инцидента Бельдин стал выходить на другой станции, которая, как ему казалось, была ближе к дому, нежели та, где он подхватил необычную заразу. Но этот день его подвёл...

Прошлый месяц был довольно сухим, лишь один раз осадки с неимоверной силой вылились на головы жителей подмосковья, но начавшийся новый месяц не радовал погодой от слова совсем, ведь уже неделю подряд льют непрерывные ливни. Обычно, их буйство начиналось где-то ближе к ночи, и заканчивалось на короткий промежуток в семь утра, после чего продолжал лить вновь, в ожидании маленького перерыва уже вечером. И хотя, график ливня мог порой меняться, но было ясно, примерно в какое время он начнётся и закончится. И вот, последний поезд прибывает на станцию в самый разгар дождя. Пётр вышел из вагона с уже заранее подготовленным зонтиком. Не успели капли дождя обмочить мужчину, как тот моментально раскрыл свой чёрный зонт и направился в сторону зоны прохода, как вдруг он услышал крик...

— Твою мать... — прошептал Пётр.
Но это был не тот крик, что был раньше...
Более низкий голос, даже несколько хриплый, видимо, это был мужской голос. Крик был обрывистым, не протяжным, больше смахивал на рыдания во время истерики. Если предыдущий крик был криком ужаса, то этот крик был криком боли. Однако, Пётр всё ещё не был уверен в том, что это не разыгравшаяся фантазия или кто-то действительно попал в беду. Мужчина прошёл к зоне прохода и, не закрывая зонт, вошёл в небольшое помещение, которое имело при себе лестницу ведущую вниз — в подземный переход. Чем ниже он спускался, тем громче и отчётливее становился крик. Крик ещё не был «вредным» и «болезненным» и на данный момент, заставлял лишь мурашки бегать по всей спине. Бельдин подошёл к контролёру, который сидел на раскладном стуле в уголке подземного перехода и тыкал пальцами в телефон. Пётр подошёл к нему.

— И-извините, что потревожил вас, но могу я кое-что спросить? — спросил мужчина.
— Валяй, — холодно ответил контролёр.
Пётр заметил, что всё это время он жевал что-то.
— Это может быть несколько странным, но вы ничего подозрительного не слышите? — поинтересовался Бельдин. Крик медленно нарастал.

Контролёр оторвался от телефона, посмотрел на Петра, потом по сторонам, после чего, вновь уткнувшись в экран устройства, отрицательно покачал головой. Пётр прошептал еле слышимое «ясно» и побрёл к выходу в город.

Сильный дождь несколько заглушал крик, но в этот раз казалось, будто он и не пытается быть излишне громким, словно эта непонятная мигрень понимала, что у Петра есть небольшой опыт. Словно, она, или даже оно, знало, что Пётр всё прекрасно понимает, а значит, уже готов. Мужчина в свою очередь попытался вслушаться в крики. Мужские вопли казались ему незнакомыми, он не мог определить, кого же может ждать опасность на этот раз.

«Чёрт, мне нужна подсказка!» — подумал Пётр. Он легонько стукнул ладонью об висок, — «Ну, давай! Подсказка!».
Но крик всё ещё продолжался. Пётр напрягал виски, сжимал кулаки, скрипел зубами, всячески пытаясь усилить эффект необычной болезни.
Крик был всё ещё незнаком Петру, он был будто обезображивающим человеческий голос до меняющего тембр шипения — то пискляво, то очень грубо, в некоторой степени, даже демонически. Крик становился громче, но не разборчивее. Жуткая какофония из воплей заполонила голову Петра.

— Чёрт! Нормальнее! — гневно рявкнул Пётр, сильнее ударив себя по виску. Внезапно, он обратил свой взгляд на смотрящего на него смуглого паренька, что стоял в лавке шаурмы. Пётр немного встал в ступор, но после, немного очнувшись от нахлынувшего стыда, он пролепетал: — Извините! Просто наушники плохо работают, я по телефону общаюсь!

Пётр прижал голову к груди. Он смущённо побежал к пешеходному переходу. Как раз вовремя загорелся зелёный свет и мужчина быстро перебежал дорогу в стремлении пойти дворами до дома. Людей в такое время немного, окна у всех скорее всего закрыты, а значит, если Пётр сорвётся на своего внутреннего экстрасенса, то никто на это не обратит внимание. С каждой новой минутой, которые, как казалось, длились невероятно долго, голос становился всё разборчивее, но начинал уже раздражать. Заболела голова. Пётр начал осознавать, что кроме крика и голоса перестаёт слышать всё вокруг. Он видел, какой сильный был дождь, но он не слышал его.

«Хватит...» — сказал он про себя. Но голоса и крики не прекратились. — «Пожалуйста, прекрати... Прекрати. Стой. Хватит! Хватит!» — крик всё ещё продолжался.
— Я сказал перестань! — крикнул Пётр. Всё вокруг затихло и прежний слух вернулся к мужчине. Поправив взъерошенные волосы, которые от ударов по голове спали на лоб, он стал чувствовать, как голова переставала болеть. Дышать стало даже как-то легче. Пройдя вперёд какое-то время, слушая только как капли дождя падают на асфальт или в другие лужи, образовывая шумящий гам, как будто бы Пётр стоял у водопада. — Продолжай... — прошептал Пётр и легко махнул рукой.

Но крик не продолжился.
Бельдин постучал себя по виску, но ничего не произошло. Он ещё раз стукнул, но крик не возобновился. Пётр усмехнулся. Он непонимающе оглядел улицу, тряхнул головой и в небольшом смятении направился по улице вперёд дальше. От внезапной тишины стало немного не по себе. Ноги слегка подкосились, из-за чего Пётр шёл медленнее, чем раньше. Он всё ещё оглядывал улицу, в надежде, что прямо сейчас крик снова прозвучит в голове. С этим чувством он дошёл до самого дома, но в итоге, лишь разочарованно выдохнул и уже со спокойной душой, что всё прекратилось, достал ключи и зашёл подъезд.
Оставшийся вечер Пётр уже почти забыл об очередном приступе. Посвятил он его ужину и подготовке ко сну. Обменявшись парой нежностей с Аней, он устроился в постели и собирался было заснуть, но вдруг, его сознание породило страшную мысль...

А что если он не успел?

Бельдин широко распахнул глаза и оглядел тёмный потолок. Он повернулся на бок и увидел спящую жену, перевернулся на другой и увидел лежащего на подоконнике кота. В комнате царила тишина, но это лишь пугало Петра. Мрак и безмолвие словно говорило о том, что пришло вместе с уходом приступов. Но как так? В прошлый раз, мужчина был только рад такому раскладу, но что сейчас?
Сердце бешено билось, было трудно дышать. В голове крутилась лишь одна навязчивая мысль — а что если он не успел?
Он медленно встал с кровати, тяжёлыми шагами прошёл к столу, взял из стоящего на нём портфеля пачку сигарет и направился на балкон. У Петра было неспокойно на душе. Он знал — крик приходит к нему не для того, чтобы заставить мужчину оглохнуть, совсем нет. Крик — это звоночек перед какой-нибудь страшной трагедией. Если крик затихал, значит, трагедия была предотвращена. Но ведь Пётр ничего для этого не сделал. Может ли внезапная тишина в голове значить не только, что несчастье не произошло, но и наоборот? Но тогда кто мог попасть под удар смерти? Родственник? Друг? Коллега? Дальний знакомый? Питомец?
Жадно втягивая дым сигарет в грудь, а затем с лёгким кашлем выдыхая его, Пётр стоял на балконе и смотрел на пустой, мокрый, холодный и тёмный двор. Лишь тусклый свет уличного фонаря, что стоял где-то в самом дальнем углу, увязши в рыхлой земле, липкой грязи и мутной воде, мало-мальски освещал дорогу, которая была покрыта лужами, машины, что устроились у самого бордюра, клумбы с увядшими цветами и обнажённые кусты, чьи листья лежали где-то внизу. Когда сердце останавливается, тело человека превращается в похожий двор — пустой и холодный, где есть только один тусклый фонарь, единственный и недолгий проблеск жизни — мозг, который несмотря на отказ поставления крови, из последних сил, продолжает работать, заставляя человека ощущать прикосновения смерти, её объятия, растянутые до такого, что прошлое проноситься прямо перед глазами, и так до тех пор, пока в тоннеле не загорится свет. Что если он не успел?..

Пётр выкинул окурок в окно, после чего вернулся в комнату. Он остановился в самом центре её, вглядываясь в тёмный коридор. Кот, лежавший на подоконнике, спрыгнул на пол и прошёл прямо во мрак холла, шаркая когтистыми лапами по линолеуму в направление кухни. Напрягающая тишина начинала становится самым настоящим адом для Бельдина, поэтому он решил последовать за питомцем на кухню, где стоял небольшой телевизор, который мог бы немного скрасить омраченные мысли мужчины. Он медленно вышел в коридор, пол изредка скрипел под тяжестью ног, но всё же, Пётр успешно добрался до кухни, включил свет и тихо закрыл дверь, чтобы не разбудить жену. Найдя пульт, мужчина включил телевизор и сел за стол, лениво поглядывая на экран, в котором происходили разные вещи, но они были такими неинтересными, что вскоре, Пётр оторвал свой взгляд от телевизора и сконцентрировался на лежащем у микроволновки кота. Бубнёж из телевизора отвлёк мужчину и наконец, глаза начали слипаться, рот широко раскрываться в зевках. Пётр облокотился на стол и спустя некоторое время, закрыв глаза, заснул.

***

— Петя. Петя-яя!
Аня настойчиво толкала мужа в плечо до тех пор, пока тот не пробудился. Только-только открывшиеся глаза были ослеплены ярким солнечным света из окна. Пётр приподнял со стола и оглядел кухню. За прошедшую ночь изменений она, к счастью, не претерпела, кроме того, что телевизор был выключен, а миска для кошачьего корма пустовала. Мужчина встал со стула и не обращая внимания на жену, прошёл в ванную. В голове продолжала крутиться мысль о том, что кто-то мог погибнуть. Аня что-то говорила, но Пётр её не слышал. Точнее, не слушал. Крик всё ещё не звучал в голове, не дребезжал мерзкий и противный звон в ушах, от которого шла кровь.

Чтобы убедиться в том, что внезапное молчание со стороны навязчивого привидения ничего не значит и он просто параноит, Пётр, умывшись, взял телефон и начал проверять контакты. Он звонил каждому абоненту, если же не дозванивался, то писал сообщение, и ставя себе условие, что если за прошедший день ему не ответят или не перезвонят, можно было начинать бить тревогу, продолжал выяснять, кто попался в костлявые руки смерти. Однако, каждый из набранных абонентов благополучно отвечал, если не через один, то через два или три повторных звонка. Круг сужался, что вызывало невольный тремор в пальцах Петра. Пройдя большую часть контактов, Бельдин приблизился к концу списка, составленного в алфавитном порядке.
Всего четыре контакта — на «У», «Ф» и «Ю».
Однако, ничего странного не произошло. Абонент «Ульянов», фамилия одного из старых знакомых Петра, чьё имя он не записал, так как по привычке звал его только по фамилии, выглядел наиболее подозрительным. Он не ответил на звонок, но написав ему сообщение, Ульянов быстро его прочитал и написал в ответ о том, что с ним всё в порядке.
Абонент «Федька», который был никем иным, как родным братом Петра, так и не ответил, оттого волнение было практически на пределе. В трубке лишь прозвучали гудки, после чего она была автоматически сброшена. Пётр начал перезванивать Федьке и вскоре, брат взял трубку и Бельдин убедившись, что и с ним всё в порядке, продолжил.
Последний абонент, абонент «Юля», та самая подруга его жены, которая месяц назад поломала Петру автомобиль. Она же ответила почти мгновенно, но допрос звонящего резко сменил ракурс и теперь спрашивала уже отвечавшая, правда, касалось это тем, в данный момент совершенно не интересовавшие Петра, поэтому, несмотря что он поддержал беседу, изловчился и прекратил диалог.

Никто из его знакомых, друзей, родственников не был не в порядке или что-нибудь ещё. Пётр, с недопониманием, начал перелистывать ленту со списков контактов. Дело яснее не стало.
Собравшись выключить телефон, мужчина услышал небольшое дребезжание. Он оглядел комнату, но звук словно не имел источника. Пётр снова заглянул в телефон и начал медленно листать ленту контактов вниз. Дребезжание становилось всё громче. Преодолев букву «Ж», дребезжание превратилось в тихий писк. Невольно, Пётр заулыбался от осознания того, что всё же ни с кем ничего страшного не произошло, но тут же вновь волнение охватило его с ног до головы, так как это самое страшное всё ещё могло произойти.
Опустившись ниже буквы «Л», писк превратился в стон. Глухой и тихий стон, затянутый и искажённый, отчего кожа покрылась мурашками. Дойдя до буквы «С», стон стал воплем — мгновенным, но постоянно повторяющимся, меняя лишь свою тональность. Пётр был совсем близок к разгадке и вот наконец, долистав список до конца, вопль стал тем самым криком, который звучал в голове прошлым вечером.
Всё те же три буквы — «У», «Ф» и «Ю».

Пётр недвижимо стоял и смотрел в экран смартфона. Пальцы легонько вздрагивали. Мужчина нажал на абонент «У». Крик стал громче. Он вышел и быстро проверил «Ф» и «Ю». Внезапно, крик оборвался, что было несколько странно. Он оборвался также, как и вчера, когда Пётр попросил его заткнуться. Снова окатило ужасом, и Бельдин немедленно вернул вкладку с абонентом на «У». Крик вернулся и Пётр с облегчением вздохнул, но тут же сердце его будто замерло в груди и он начал звонить.

Трубку снова не брали, тогда мужчина снова набрал сообщение: «Пожалуйста, ответь на звонок, у меня нет времени писать». Сообщение было быстро прочитано и тут же последовало короткое «ОК». Из телефона раздался громкий рингтон и Пётр немедленно взял трубку.

— Аллё? — слегка дрожащим голосом спросил человек по ту сторону провода.
— Фух, ну спасибо, что ответил! — радостно воскликнул Пётр.
— Так что такое? — поинтересовался Ульянов и громко покашлял куда-то в сторону.
— Ты знаешь, я тут так подумал... — сказал Пётр и тут же остановился, чтобы набрать воздуха в грудь. От волнения слегка задрожали коленки. — Сколько мы с тобой не виделись? Лет 15 где-то...
— Десять. Десять лет, — перебил друг и тут же замолк.
— Десять, да. Ну и вот, я подумал, что... Надо бы встретится, а то что мы с тобой, десять лет не видимся, только в этих соцсетях с днями-рождения поздравляем, хах...
— Слушай, мужик, — Ульянов снова кашлянул, после чего раздался странный пшик, как будто кто-то воспользовался освежителем воздуха. — Идея-то хорошая, но у меня тут всю неделю будут... Некоторые проблемы. Сам понимаешь, далеко и все дела, мне не особо до этого.
— А я разве сказал, что ты должен приехать и на следующей неделе? Так давай я сегодня!
— Чего? Ты серьезно что ли?
— Сейчас только десять утра, для меня припереться в твой Серпухов вообще ноу проблем, — сказал Пётр и усмехнулся.
— Хм... Ну окей. Я тогда пойду прикуплю нам что-нить, как раз в магаз собирался.
— Нет-нет, даже не вздумай!! — взвопил Пётр в трубку и Ульянов резко умолк. Казалось, что он даже дышать перестал, но тут же заикаясь спросил:
— Эм... Эт-то ещё п-почему?
— Потому что... — Пётр никак не мог найти причины для попытки удержать друга дома, но тут же выпалил: — Я и сам могу заехать! Тем более, мне по пути попадется какой-нибудь торговый центр, там разнообразия побольше будет, ты просто скинь мне в сообщения то, чё купить хотел-то, а я ещё нам подвезу чего-то. И да, из дома не выходи.
— Что-то не так?
— Не-не-не, всё как раз-таки так... Просто не выходи и всё.
— Ты мне предлагаешь с голоду и со скуки целый час тут помирать? — саркастично спросил Ульянов и снова закашлял.
— Ну... Да! — весело ответил Пётр и на нервах слегка посмеялся. — Я тебе обещаю, ты не пожалеешь, что остался.
— Ну... Окей. Ладно, давай. До сегодня.
— До сегодня.

Звонок завершен. С души Петра словно камень слёг, он схватился за грудь, чтобы немного отдышаться, так как говорил почти на одном дыхании, всё ещё опасаясь за то, что его импровизированный план может с треском провалится.

— Это ты с Данилом общался? — раздалось за спиной
Мужчина подпрыгнул от страха и ошарашенно повернулся назад. В дверном проеме он увидел Аню, которая смотрела на него недовольным взглядом. Видимо, ей не очень понравилось то, что Пётр пренебрег всеми замечаниями, что она выливала на голову, пока тот бродил по спальне в раздумьях, не обращая на неё никакого внимания. Выдохнув, Бельдин положительно ответил.

— Ммм, ясненько... — холодно проговорила женщина. Она всегда строила из себя мисс Равнодушие, когда обижалась на Петра. — Сколько вы не виделись, кстати? Лет пятнадцать?
— Десять, — мгновенно ответил Пётр. — Десять лет.
— Я так понимаю, ты к нему собираешься поехать.
— Да-аа, — протянул Пётр. Он тут же обратил внимание, что Аня была одета в пальто. — А ты-то куда собралась? — спросил Бельдин так, будто очень возмущен.
— Да так. Надо маме помочь. Не хочешь?
— Эм... — мужчина замер. Он чувствовал, будто язык проглотил. Глаза широко раскрылись, так как напряжение было уже не от возможных трагедий, а от недолгого, но очень ощутимого презрения жены. «Знала бы она о моей болезни побольше...» — подумал Пётр. — «Думаю, она мне всё равно не поверит. Видимо суждено оказаться в ее глазах не спасателем жизней, а трутнем, бегущим от нее, чтобы крепко набраться алкашкой, пусть в этом и есть доля правды. Хотя... Какой спасатель? Если бы я рассказал, что стал бы моментально либо шизиком, либо уже нетрезвым», — Пётр сглотнул слюну и отрицательно покачал головой.

Аня лишь двинула бровями вверх, словно сказав «Всё с тобой ясно» и ушла из дома. Когда дверь с непривычно громким хлопком закрылась, Бельдин принялся одеваться, чтобы в срочном порядке уехать из города и продлить старому другу его ещё не раскрывшуюся во всём свете жизнь.

***

На удивление пустые дороги, позволили Петру вдавить на педаль газа и ускорится до тех скоростей, которые раньше мужчина мог только представлять у себя в голове. Телефон на штативе с включенными Гугл Картами, три полных сувенирных пакета, приобретенных в Магните и зафиксированные на руле руки и взгляд только на дорогу. Лишь изредка, Пётр сбавлял скорость, чтобы посмотреть на навигатор, или когда появлялись другие машины. По итогу, он пересек границу и оказался в нужном городе, где и жизни стало на трассе больше, да и особо не погонять из-за специфических дорог, которые образовывали собой некий лабиринт.
Когда начинались мимолетные пробки из-за красного света светофора, нервы Бельдина были на пределе, но, к его счастью, он уже был довольно близок. Наконец-таки, он заехал в нужный двор, припарковал машину, взял все пакеты из машины и потащил их к нужному подъезду, дверь которого к везению Петра была открытой. Поднявшись на не то четвертый, не то пятый этаж (Пётр не считал этажи, ориентируясь только на номера квартир), мужчина подошёл к нужной двери и нажал на дверной звонок, предварительно уложив все пакеты у первой ступеньки лестницы наверх.

Дверь раскрылась и на пороге оказался Ульянов. Это был тощий, но очень высокий человек. В разные стороны у него торчали чёрные кудри, а одет он был в домашний халат и тапочки. Вместе с Петром они пожали друг другу руки, обнялись и похлопали друг друга по плечу, после чего друзья вошли в квартиру.

— Я тут прибрался как раз, тут снимай свои боты, — сказал Ульянов, указав на коврик и небольшую полку, где валялись кроссовки, туфли и прочее.
Хозяин достал из кармана аэрозольный ингалятор, кашлянул и тут же пшикнул ингалятором в рот, закрыл колпачок и прошёл в комнату. Пётр же затащил все пакеты в коридор и проследовал за другом.

Ульянов уселся в кресле и сказал:
— Ты говорил, что я не пожалею о том, что буду здесь страдать фигнёй.
— И не пожалеешь, — Бельдин достал из кармана заранее заготовленную тысячную купюру.
— Хм... Маловато. Можно было и больше.
— Остальные пять тысяч в тех трех пакетах, стоящих в коридоре, — усмехнулся Пётр.
— Надо пока убрать это всё в холодильник. Нельзя же сразу начать спаиваться тут, верно?

Уже ближе к семи часам вечера, на небольшом стеклянном столе у кожаного дивана стояли различного вида бутылки — водка, вино, шампанское и даже такая вещь как текила. Рядом с полулитровыми бутылками стояли несколько пачек сигарет и различная еда, которая играла роль закуски. На диване развалились двое подвыпивших мужчин.

— ...Ну, а эта дура пьяная взяла какую-то доску и со всей силы, что было, — Ульянов сделал вид, будто держал что-то в руке, сделал взмах вверх и изобразил удар.
— Серьезно, так и ударила? — слегка осипшим голосом спросил Пётр.
— Так и ударила, — подтвердил первый и взял стакан с вином, сделав глоток.
— Нифига твоя Машка могёт. А где она, кстати?
— Да чёрт её знает, мужик. Я когда узнал чем она промышляет на самом деле, я с ней развелся и больше ее не видел. Не, ну ты прикинь! Я ее когда начал подозревать, взял специально, вот как ты щас, кучу алкоголя и жрачки, создал романтическую атмосфэру, — Ульянов покрутил рукой в воздухе, — а потом споил! и она мне всё выдала! Проще говоря, «Машеловка» сработала как надо.
— Слушай, никогда бы не подумал, что она может оказаться такой.
— Да кто мог? Никто! Вот и я дурачок тоже, даже женился на ней! Долго мы не протянули, — Ульянов еще немного отпил вина из стакана. — А ты как?
— Чего? — испуганно пробормотал Бельдин.
— Ну, у тебя что, дамы сердца нет? — пробрюзжал Ульянов, разведя руками в сторону, одной из которых взял ломтик колбасы с тарелки.
— Как нет? Есть, конечно. Анька Шолохова, помнишь?
— А, та, что с бабкой шизанутой жила? Да, помню такую. И что? Как долго?
— Седьмой год уже.
— Фига себе, поздравляю.
— Кстати, я ж её от маньяка недавно спас, — Бельдин взял с тарелки сыр и колбасу, свернул всё это в небольшую трубочку и затянул всё это в рот, где успешно прожевал и проглотил.
— А вот тут поподробнее.
— Короче, послушать, так бред полный, но мне месяца два назад, когда я с работы возвращался начал слышаться в башке крик. Я тогда долго не мог понять, мол, шо за чертовщина, а потом, как только прямо совсем плохо стало — кровь из уха, голова трещит, ни черта не слышу, мне сон приснился, как Аньку мою в кусты маньяк с ножом уносит. Ну, я встаю, у меня прилив сил, хотя буквально час назад я даже с постели вряд ли бы встал и ринулся к ней на работу. Я тогда подумал, что просто переволновался и ничего страшного не произошло бы, если бы не то, что я потом через дорогу такого же гада, как во сне, не увидел!
— Вот это истории у тебя, — Ульянов взял черный хлеб, рюмку водки, стоящая рядом с стаканом вина, залпом выпил и тут же затолкал в рот хлеб. — Слушай, а ведь ты бы мог и других людей так спасать.
— Что я, собственно, и делаю, — Пётр усмехнулся, после чего взял свой стакан вина и сделал глоток.
— Не понял. И сколько уже спас?
— Пока только двоих. Аню и тебя...
— Чего?! — удивленно воскликнул Ульянов. — Да ты угараешь.
— Да нет, чувак. Не угараю, — еще один глоток.
— О-бал-деть. Так вот почему ты приперся сюда!
— Ну, согласись, всё равно же здорово посидели: выпили, поели, пообщались ещё на лет 10 вперед. Да и ты не копыта не откинул, в конце концов!
— Слушай, а как я мог умереть? — спросил внезапно Ульянов.
— Честно, вообще не знаю. Я просто слышу ор в голове и понимаю, кому и где грозит опасность.
— А ты не пробовал это начать контролировать?
— Пробовал. Штука не податливая, скажу так. Даже пытаться, наверное, не надо...

Внезапно, диалог прервал телефонный звонок. Пётр отложил стакан, достал из кармана телефон. Звонила мама Петра. Мужчина взял трубку и спросил «Алло». Раздался мрачный голос отца, на заднем плане рыдала мать.
— Сынок. Федя умер.

***

Дуновение теплого ветра заставило неопрятные волосы вколыхнуться.
Двое мальчишек стояли почти у самого края небольшого, как они это называли, «скалы». Буквально в двух метрах под краем была земля, покрытая высокой травой.
— Смотри! — воскликнул один из ребят. Он указал пальцем куда-то вдаль, где виднелись лишь одни высокие ели.
— Что? — спросил второй.
— Там дом, старый. В нем раньше жила семья Степана Андреевича, мне Сережа рассказывал.
— И что?
— А ничто! Они съехали, а дом остался и теперь стоит тут.
— Ты хочешь сказать, что там никто не живет?
— Это я и говорю, дурень, — мальчишка хлопнул своего компаньона по плечу. — Ну, что? Пойдем?
— Туда?! — встревоженно спросил второй.
— Ну да!
— А вдруг там бездомные? А если мама узнает?
— Ничего она не узнает! Пойдем!

Мальчишка спрыгнул вниз и приземлился на одно колено, второй прыгнул за ним, но приземлившись, подвернул ногу и кубарем покатился по небольшому склону. Громко застонав, паренёк схватился за ногу и начал шипеть от боли. Первый же, весело хохоча, подбежал к нему и протянул руку. Второй отпустил ноющую конечность и, продолжая шипеть, взялся за руку первого и поднялся на ноги.
Федя и Петя, так звали этих двоих, направился вниз с холма, прямо к покинутому деревянному домишке. Петя весь путь жаловался старшему брату на больную ногу, всячески изображая хромоту, но Федя всячески игнорировал его с редкими фразами «Да прекрати, симулянт!». Однако, как только они вступили на порог двухэтажного дома из сосновых досок, уже порядком покрывшихся мхом и различными грибами, боль в ноге Пети мигом исчезло, так как мысли о том, чтобы притворится страдальцем заменил интерес.

Первым зашел, конечно же, Федя. Несмотря на то, что по нему нельзя было сказать, что он заинтересован, на деле ему было любопытнее всего. Он почти сразу же обшарил первые две комнаты, которые, по понятным причинам, оказались пусты. Гнетущая атмосфера дома, в котором казалось начались свои независимые от солнца сумерки, манила братьев идти дальше вглубь здания. Отдавало запахом сырости и гнилого дерева. Под ногами скрипели поломанные половицы, каждая из которых словно издавала жуткий крик... Короткий вопль, который могли бы издавать только очень громогласные мыши или крысы, но на втором этаже... Скрип стал именно криками, все еще короткими, но криками. От запаха скрутило живот, но мальчишки продолжали исследование дома.

— Ладно, — сказал Федя, выйдя из последней комнаты в конце коридора второго этажа. — Здесь больше ничего нет.
— Ну и отлично! — воскликнул Петя и, вновь начать прихрамывать, направился к лестнице вниз.

Петя наступил на первую ступеньку. Она громко скрипнула и вздрогнула, из-за чего остальная лестница также задрожала. Федя не спеша шел позади младшего брата, пристально вглядываясь в его спину. Как только ступенька заскрипела, Петя остановился, но тут же продолжил свой путь, но уже гораздо медленнее. Наступив на вторую ступеньку, скрип стал громче.
— Ну чего ты стоишь? — сказал Федя, уже подошедший к лестнице. Он уже ступил одной ногой на первую ступеньку.

Левая нога Пети ступила на третью ступеньку, но, видимо, из-за того, что мальчик не рассчитал того, какой вес он приложил, чтобы встать на гнилую доску, она тут же с треском разломалась. Нога Пети полетела вслед за доской, и вот он уже сам устремляется вниз, чтобы всем телом соприкоснуться с другими гнилыми досками, чтобы скатиться прямо вниз, получить кучу заноз, ушибов и, как финальный аккорд, сломать шею. Петя взвизгнул, но тут же крепкая рука схватила воротник его футболки и Петя повис. Одна нога болталась в воздухе, но второй он тут же начал отталкиваться назад, чтобы вернуться на вторую, а лучше даже на первую ступеньку. Рука, держащая воротник, подтянула мальчика назад и тот, уперевшись рукой в стену, обернулся и увидел испуганное лицо брата. Оба облегченно вздохнули.

— Хорошо, давай продолжай идти вперед. Я тебя, если что, поймаю, — сказал Федя.
— А ты? — спросил Петя.
— Не переживай. Если со мной что-то случиться, то хотя бы ты останешься цел.

***

— Петёк! Успокойся!
Пётр неистово колотил себя по голове, крича что-то в потолок.
— Довольно! Ты и так меня уже заставил чуть ли не с ума сойти, червь поганый, теперь меня обмануть решил?!
— Мужик, дыши глубже! — кричал ему в перебой Ульянов.
— Ну что молчишь?! Страшно? Я весь вечер потратил, чтобы просто так выпить и узнать, что «спасаю» не того?! Да ты сдурел! Сдурел! Мой брат умер! Умер, потому что ты, урод, решил меня обмануть! Поэтому убирайся! Убирайся из моей головы!

Ульянов с ужасом смотрел на картину того, как его друг в истерике буквально рвёт волосы на голове и кричит в потолок. Он, видимо, общается с кем-то, но, к сожалению, Ульянов не мог услышать собеседника Петра. А тем временем, Бельдин продолжал верещать. Крик был несколько хриплый, обрывистый, не протяжный, больше смахивал на рыдания. Этот крик был криком боли. А в голове у него царил хаос из мрачных и горестных мыслей, как вдруг ему ответили.
— Нет.

Просто холодное «Нет». Но какое же оно было мрачным, отчетливым и самое главное странным. Странным, потому что это был не просто голос. Это был голос самого Петра. Когда мужчина услышал это, он не поверил своим ушам, всё тело схватил жуткий озноб, он упал на колени и схватился за гудящую изнутри и снаружи голову. Это был его голос, ему ответил он сам...

— Это не ошибка... Это лишь поиск. Выбор. Твой выбор. Мой выбор. Наш выбор... — говорил голос. — Ты можешь исправить это, я могу это исправить, мы можем это исправить. Но тогда придестя сделать кое-что больное для всех. Но тебе, мне, нам будет все равно, так?

Пётр смотрел вперёд. Прямо перед глазами виднелась старая дряхлая форточка, без москитной сетки. Из окна виделось другое здание, значительно выше того, где живет Ульянов. Где-то внизу — асфальт, грязь и трава. Исправить... Попробовать снова... Бельдин не понимал, что это могло значить, но что-то тянуло его вперёд, словно он не управляет собой. Он встал с колен и пошатываясь направился вперёд. Алкогольный приход или действительно некая магия? Он не знает. Зачем он собирается это сделать? Он не знает. Он знает, что так надо, поэтому с выпученными глазами, Петр шел к окну.

— Мужик, все норм? — спросил Ульянов, но Бельдин проигнорировал его вопрос: — Ау! — ноль реакции. Когда до хозяина квартиры наконец дошло, что хочет сделать его гость, он также шатаясь бросился к другу, схватил его за руки и оттянул назад.

Пётр сопротивлялся, но слабо. Он прижал голову к плечам и все таким же взглядом наблюдал за окном, манящее его выйти наружу и сделать шаг вперёд. В голове голос продолжал нашёптывать. Казалось, что это лишь мысли Петра, но нет, это не было так. Мысли — как воздух, его нельзя потрогать, увидеть и услышать, но этот голос — это настоящий и живой звук, исходящий из самого Петра. Оно лишь притворялось им самим, подстраивало его ход мыслей, будто оно очень жаждало прыжка вниз, сильно хотело этого. Но для чего? Исправить. Но что? Неизвестно.
Ульянов оттащил Петра к дивану и прижал его в спинке, после чего тут же выдал ему стакан с алкоголем, чуть ли не силой заставил сделать первый глоток, но Бельдин все же повиновался и начал жадно хлебать вино, обжигая глотку кисло-сладким напитком. Ульянов закашлялся, но тут же достал свой баллончик, пшикнул в рот и вручил другу сигарету. Тот тут же взял ее в рот, а хозяин уже чиркнул спичкой и приставил огонь к фильтру. Сам Ульянов не курил, понятное дело, даже будучи пьяным, он не забывал о своем недуге, потому и зажигалки в доме не имел, а только спички, которые также уже были сырыми из-за долгого неиспользования. Пётр же жадно втягивал дым в лёгкие и выдувал, а Ульянов был не против. Он постоянно приговаривал, что-то в духе «Тих, тих, тих, успокаивайся», а сам, спотыкаясь о собственные ноги, уходил за скотчем, чтобы заклеить ручки своих форточек так, чтобы Пётр не смог их открыть, по крайней мере, будучи пьяным.
Сам он сидел и медленно покуривал сигарету, когда фильтр был сожжён почти полностью, мужчина просто кинул окурок на пол, а хозяин благополучно дотоптал его чтобы избежать пожара. Пётр ещё раз отпил из стакана, после чего окончательно прилёг на подушку, уперевшись головой в стену. Внезапно стало как-то плохо, голова закружилась, тело пробрала мощная дрожь. Глаза быстро закрылись и Бельдин потерял сознание.

***

Когда Петр открыл глаза он обнаружил себя на улице. Оглядевшись он понял, что находится в небольшом переулке у магазина в нескольких десятков метров от дома Ульянова. Встав с твердого асфальта, мужчина услышал жуткий хрип за мусорным баком. Пётр застыл, он упёрся рукой в стену и стал слушать. Хрип не утихал, даже становился громче. Тогда, Бельдин решил проверить, что там такое. Держась рукой за кирпичную стену, он на покосившихся ногах медленно прошел к баку и увидел своего друга, Ульянова. Он тяжело дышал, видимо, очередной приступ астмы. Волосы все взлохмаченные в разные стороны, под глазом фиолетовый синяк, бровь и губы разбиты, из носа хлестала кровь. Все руки были в крови и синяках. Пётр попытался коснутся друга, но руки не сдвинулись с места. Он, против своей воли, поднял голову вверх и увидел яркое небо. Сейчас было утро. Но как? Ведь буквально только что он наблюдал закатное небо, неужели он так долго спал, как вдруг он понял. Этого ничего нет на самом деле, это сон. Сон, который показывает то, что могло произойти, но чего удалось избежать. У стены лежал разбитый аэрозольный ингалятор. Внезапно картина переменилась пустой холодной комнатой — моргом. Перед Петром лежала койка, из-под одеяла торчала бледная пятка, на пальце которой была бирка, которая гласила «Даниил Валерьевич Ульянов, 1987 года рождения, дата смерти 22 ноября 2018 года, 10:35, причина смерти: асфиксия». После этого, морг сменился кладбищем, впереди стояла могила, повсюду был снег. Пётр снова повернул голову, сам того не желая и увидел себя, стоящего в теплой одежде и что-то рассказывающий надгробию. Мужчина ужаснулся, ком накатил к горлу, что-то кольнуло в груди и он вскочил с дивана, задев ногой стеклянный стол, а точнее, его деревянную ножку. Боль пронзила стопу и теперь тяжёлый вздох переменило злобное шипение. Пётр схватился за ушибленную ногу и потёр место ушиба, как вдруг с пола поднялся Ульянов — живой и здоровый, чистый и опрятный, разве что, не очень трезвый на вид. Пётр посмотрел в окно и увидел кромешную тьму. Он выдохнул, сглотнул слюну и снова прилёг на диван.

— Чё такое? — прошептал Ульянов.
— А? — отозвался Пётр.
— Чё вскочил? — пробрюзжал хозяин уже не шепча, а шипя, словно змея.
— Ты приснился... Точнее, то, что с тобой могло произойти... — ответил Бельдин и потёр лоб. На удивление он чувствовал себя невероятно бодрым и совершенно не пьяным.
— И чё там? — поинтересовался Ульянов и снова привстал, уперевшись локтем в пол.
— Умер ты, умер... Если бы в магаз пошёл.
— Так вот оно что... Поэтому ты меня заставлял дома торчать?
— Да, именно так.
— Это значит, ты типа не только будущее, но и другое настоящее видеть можешь?
— Я не вижу этого, у меня такое только второй раз.
— Спокойно, все, мешать не буду, мне плохо, я спать.

Ульянов снова лёг на разложенный на полу матрас и упёрся лицом в перьевую подушку. А Пётр лёг на спину и начал смотреть в темный потолок. И снова шепот, шепот об окне... Черт, был бы здесь кот, то Пётр был бы спокоен за себя, так как он понял, что у этого привидения тоже есть особая связь с питомцем, разная, переменчивая, но связь. Будущее... А ведь было бы хорошо, если он действительно мог предсказывать будущее. Точнее, он знает его, но это касается лишь его близких и его самого, настолько узкие границы у этой способности, чей потенциал возможно раскрыть. Пётр в очередной раз убеждался в разумности своей болезни, так почему бы не укротить ее, обуздать? Такие мысли его посещали с самого первого приступа, он даже пытался и все привело к сегодняшнему дню, хотя он мог узнать обо всех несчастьях раньше и устранить их, пока была возможность. Но ведь, это будет продолжаться, так? Или нет? Опять заглохнет на несколько месяцев? Пётр не знал, не знал ничего о природе своих приступов, не знал ничего, что помогло бы ему понять суть, понять, как это должно работать и как это контролировать. Только лишь крупицы информации, которые не давали знать почти ничего. Почти ничего. Он долго лежал, обдумывая каждый возможный вариант.

«Что если получиться контролировать эти силы? — думал Бельдин. — Возможно, начну помогать людям, нет, не публично. К чёрту все эти прогнившие программки про экстрасенсов, я буду помогать иначе, как в этих фильмах или книгах, где таинственный незнакомец даёт случайным прохожим знание их будущего или же сам все за них предотвращает. А если нет? Что ж, так тому и бывать. Придется самому быть контролируемым этим призраком. Призрак. Если он собирается контролировать его, значит нужно как-то с ним уладить контакт, дать ему имя, например. Да нет, не дурак же я совсем. Паранормальщина далеко не котики, чтобы ее по имени звать, чтобы приручить. Может ли эта штука знать о чем я думаю, если ей удается мне задавать мысли. Могу ли я этому противится? Видимо могу. Что ему надо исправить? А может ли оно на самом деле? Неужели оно может спасти... Нет, нет, нет, даже не думай, ты знаешь, к чему это приведёт, не думай!»

Пётр не заметил, как шепот пропал, причем уже давно. Он также не заметил, как начался рассвет примерно в часов 7 утра. Мужчина встал, преисполненный бодрости и спокойствия. Похмелье сняло как рукой и Пётр, стараясь не тревожить своего друга, вышел из комнаты в коридор. Бельдин нашел лист и маркер, которым написал зловещее «НЕ ВЫХОДИ ИЗ КВАРТИРЫ», так и написал — заглавными буквами и печатным шрифтом. Он не был уверен, что роковой день для Ульянова прошел, потому все же хотел ему больше деталей о возможном будущем. Возможно, будучи трезвым, он воспримет это как нечто глупое, но Пётр считал, что предупредив об этом друга, тот все же будет осторожнее.

Он бы и не покидал его, было бы желание, но все же что-то внутри подсказывало, что нужно отправится назад, домой. Для начала, только он мог, как никто, поддержать своих родителей, которые явно были не в настроении. Да, нервный срыв их возможно и не настиг, учитывая то, сколько пережили эти люди и какие у них характеры, что невероятно дополняли друг друга. Отец Петра был холоден и спокоен, хотя все прекрасно понимали, что он чувствует, стоило только посмотреть ему в глаза. Мать же наоборот не скрывала бушующие эмоции, и во многом, именно ее характер мог лечь в основу характера самого Петра — человека тоже очень эмоционального, хоть и более сдержанного. Немного обдумав произошедшее, Пётр первым делом должен был зайти домой — показаться перед женой и по возможности узнать о её подруге. Всё-таки, она тоже могла оказаться под ударом, и скорее всего, так и было.

***

Оказавшись на пороге своей квартиры, его никто не встретил — даже кот не выбежал из кухни, чтобы увидеть, кто пришел. Помещение было окутано тишиной, уже настолько непривычной для Петра, что в голове появилась мысль снова начать вести себя, мягко говоря, неадекватно, поднять шума и тем самым снять напряжение. Но он сдержался и медленно прошёл в квартиру.

Яркий луч просачивался сквозь закрытые во всех комнатах шторы. Страшный порядок, который был не свойственен нынешнему положению дел. Пётр понимал, что это звучит как бред, но тишина. Порядок и эта тишина не соответствовали друг другу. В воздухе так и ощущался траур и столь чистые комнаты, которые так и иссякали из себя комфорт, уют и тепло, совершенно не сочетались.
Мужчина вошёл в спальню и увидел спящую жену в постели. Он медленно подошёл к кровати, сел на край, после чего медленно и аккуратно лег рядом. Убедившись в том, что Аня продолжает спать, Пётр решил уделить еще несколько минут на раздумья. Было ясно, что всё-таки, опасения Петра были не напрасны и Юля, подруга его жены, всё же погибла. Может, ему не стоит ехать к Ульянову обратно, а после поездки к родителям вернутся к Ане и немного успокоить ее? Все же, как было известно Бельдину, Юля была подругой Ани с самого детства, практически сестрами, они были близки, и хоть сам Пётр знал Юлю очень плохо, но он явно мог понять чувства жены, хоть он их еще и не видел. Но учитывая, что почти никогда Аня не спала днём, мужчина делал вывод, что она очень подавлена грустной новостью. Продолжая раздумывать о этой необычной ситуации, мужчина не заметил как уснул.

Когда он открыл глаза, квартира была в кромешной тьме, разве что, кроме тусклого и узкого лучика откуда-то из коридора. За окном буквально не было ничего — сплошная темнота. Пётр сразу понял, что это лишь сон, но чем больше он разбирался в проблеме своей патологии, сны оказывались довольно важным элементом. Мужчина приподнялся и почувствовал у себя в ногах что-то тяжелое. Посмотрев вниз, он невооруженным взглядом, в полной темноте, смог разглядеть труп кота. Он не просто лежал, он валялся, вытянув свои лапы в разные стороны, изо рта торчал язык, а глаза были словно из стекла. «Это сон, это всего лишь сон» — успокаивал себя Пётр. Он скинул мертвого кота с колен, встал с кровати и вышел в коридор. Лучик света шел из ванной комнаты, откуда слышались странные звуки. Подойдя к порогу в ванную, через узкий проем, Пётр с ужасом обнаружил, как человек в черной толстовке злобно наносил удары ножом по уже бездыханному телу Ани. Бельдин случайно тронул плечом дверь и та легонько скрипнула, но человек тут же небрежно бросил труп женщины на кафельный пол, стянул капюшон и показал свое лицо. Это был сам Пётр.

— Ещё не поздно всё исправить. Нужно всего лишь сделать так! — сказал Лже-Пётр, после чего приставил нож в горлу и сделал резкий рывок рукой.
В области кадыка появилась длинная рана, из которой резко начала сочится кровь, но «Пётр» даже не колыхнулся, продолжая просто стоять, несмотря на то, что алая жидкость обильно брызгала из глубокого пореза.

— Ты слышишь? Это единственный шанс не разочаровать их. Наших родителей, нашу жену. Просто сделай так, как я. Я обещаю, что я не вру. Я не вру. Ты не врешь... Мы не врем!
Лицо резко исказилось, став нечеловеческим. Прозрачно-серый цвет, впадины вместо глаз, огромные челюсти... Пасть раскрылась и из глотки существа вырвался человеческий крик. Оглушительный крик, который колебался, менял тональность, приобретая дьявольское звучание, но трансформировавшийся в мужской крик боли, крик Петра.

Мужчина вскочил с кровати в холодном поту, тяжело дыша. Своим «прыжком», он потревожил спящую рядом жену, которая увидев мужа в постели, который покинул ее еще вчера утром, невольно вскрикнула, но увидев беспокойство на лице Петра резко кинулась к нему успокаивать его. Он снова посмотрел на окно, откуда все еще лило теплыми солнечными лучами.
Пётр не попытался вырваться из объятий, он лишь тихо произнес «Прости». Аня подумала, что он собирается уходить, но Пётр продолжал спокойно сидеть на месте и тогда, женщина подняла взгляд и непонимающе спросила:
— Что?
— Прости. Это я виноват.
— Я не понимаю...
— Я не смог спасти их...
— Господи, что ты такое говоришь? Ты тут совсем не причем!

И именно после этого, Пётр оттолкнул жену от себя, встал с кровати и вышел в коридор, собираться к родителям. «Ладно, пусть она подумает что-то другое», — подумал Бельдин, зашнуровывая кроссовки, — «Все равно это будет трудно объяснить, да и она вряд ли поверит... Пусть пока побудет одна. А я что-нибудь придумаю...», — размышлял он, как вдруг в голове промелькнуло: «Сделай как приказывает Призрак», — как утт же тряхнул головой, словно пытался выкинуть эту мысль из головы. Нет, он не будет так, как этого хочет это тупое привидение. Не будет.

С кухни вышел кот. Пётр наклонился и почесал его за ушком, а питомец лишь жалобно посмотрел на хозяина. Кот вряд ли умел думать, как человек, вряд ли это что-то значило, но вся морда животного словно так и говорила: «А ты уверен? Уверен, что не будешь?».
— Не буду, — сказал Пётр вслух, обращаясь к коту, после чего вышел из квартиры.

***

Пётр застрял в очередной пробке на пути к родителям и от скуки смотрел по сторонам. Увидев встречную полосу, в голове снова возникла мысль: «Я же действительно могу исправить всё это...». Рука уже невольно потянулась к рулю, а нога готова была нажать на педаль, как вдруг Бельдина передернуло. Он поднял руки вверх, словно попал под арест, а ноги постарался сунуть как можно дальше под сиденье. «Нет. Я же сказал, я не буду!». Проезжая рядом с парком, на окраине которого стояло куча деревьев, снова возникла та же мысль об исправлении, но Пётр снова тряхнул головой, попытке избавится от этой навязчивой идеи. Всю дорогу, находились различные варианты, как можно было начать исправление, но мужчина держал себя в руках и не поддался ни единому зову Призрака. Пётр знал, это был не он сам, не он думал так, а Призрак, что из раза в раз, вновь и вновь, сажал семя сомнений, чтобы наконец-то привести к очередной трагедии. Нет, этого не будет.

И всё же, Пётр доехал до дома родителей. Сейчас его голова была занята мыслями немного о другом. Он сюда пришел обговорить с родителями о похоронах брата, помочь финансово и просто поддержать и самому найти поддержку. Всё прошло как по маслу, правда, в обсуждении принимал участие только отец. Матери дома не было, так как та пошла в церковь. Неизвестно, с какой целью, но скорее всего, выпросить у Всевышнего хорошее местечко для ее сына в Раю, и ей было плевать на то, при каких обстоятельствах он умер. Как выяснил Пётр, его брат наложил на себя руки, а конкретнее, повесился. В разговоре с Федькой, мужчина сразу приметил некоторую фальш в его голосе, когда он говорил о том, что у него все отлично. Голос Федьки дрожал, частенько прерывался на странные всхлипы, но Пётр всё же предпочел старого друга родному брату. Нет, Пётр врал самому себе, пытаясь хоть как-то оправдать поступок брата. Голос Федьки был уверенным, спокойным и веселым. У него точно было все хорошо. Точно ли это был суицид? Верилось с трудом. И все же, официально, Фёдор Бельдин именно что совершил самоубийство, почти все указывало на это, разве что, кроме того, как он разговаривал.

Общение с родителям Пётр представлял несколько иначе. Они бы вместе все обсудили все хорошие моменты из жизни, похвалили бы посмертно Фёдора, возможно молча бы погрустили, а там и утешили, но так получилось, что в квартире был только отец семейства Бельдиных, который славился своей «морозностью» и наигранным равнодушием. Вместо воспоминаний из далеких 80-х и 90-х, о том случае, когда Федя спас маленького Петю от падения с лестницы заброшенного дома, Пётр и отец обсудили планы на будущее о похоронах Фёдора, и лишь один раз, Пётр спросил «А как он умер?», а отец, почти не дрогнув мускулами лица, спокойно, словно робот, рассказал все обстоятельства дела. Покидал Пётр квартиру родителей молча, не прощаясь с отцом, просто вышел. Он не стал задерживаться у них, потому он быстро уехал. Также быстро, как и приехал.

Он не стал заезжать обратно домой, так как ему нужно было убедиться в том, что ничего не случилось с Ульяновым. Потому, заправляя машину на автоколонне, Пётр написал смс жене, что приедет нескоро. Он не знал, насколько придется задержаться, но сказал, что не появится где-то в течение недели. После этого он отправился в Серпухов, домой к другу.

***

Когда Пётр приехал, наступил вечер. Поздний вечер, но не ночь. То время суток, когда небо всё ещё отдает цветом, темно-синим, розово-желтым где-то на горизонте, где-то коричнево-пурпурным или серым. Город был окутан тусклым оранжевым светом, мерцавший то там, то тут. Огни фонарей были везде и лишь пустыри на окраине города не могли похвастаться освещением. Машина въехала в двор и Бельдин вышел из машины. Оказавшись внутри квартиры друга, тот тут же налетел, расспрашивая, как прошел день, на что Пётр, словно его собственный отец, холодно ответил:

— Думал, как не наложить руки, чуть ли не каждую секунду.
— У тебя суицидальные мысли?
— Да, типа того.
— Слушай, я вспомнил, что мне один друг рассказывал. Пойдем!

Войдя в комнату и устроившись на диване, Ульянов начал свой рассказ:
— Мой друг как-то летал в Америку, в отпуск. Не помню, какой штат, не то Невада, не то Небраска, но не суть. Как-то раз, он там услышал местную легенду, что в одном из округов резко началась какая-то эпидемия самоубийств. Куча людей просто хотели в одночасье с жизнью попрощаться, но большинство удавалось упечь в больницы. У них была апатия и прочая дичь, от которой они казались почти не живыми, и единственное, что их могло «оживить», это одно единственное имя, точнее, фамилия английская. Вроде, если не ошибаюсь, Хрормен или типа того.
— Впервые слышу о таком. На вряд ли это как-то связано...
— Но ведь тоже какая-то паранормальщина! Этим людям постоянно снились однообразные кошмары, и только по истечению пяти месяцев они превращались в полных кабачков. Тебе же кошмары снятся?
— Сегодня снился один.
— И про что?
— Опять про того же самое.
— Видишь! Я думаю, что если это не то, то явно что-то родственное, близкое, — сказал Ульянов, после чего подошел к столу и взял ноутбук. — Я попытался поискать в интернете, но ничего дельного не нашел. Что-то про ясновидение, да про всякие параличи сонные.
— А ты уверен, что правильно вбивал запросы?
— Если ты точно правильно это сделаешь, то давай!

Ульянов подвинул ноутбук к Петру. На экране красовался логотип Google и поисковая строка. Бельдин, обдумав всё, написал следующее: «Серая кожа, пустые глаза, огромная челюсть. Что это за существо и почему оно появляется во снах?». Однако, никакой информации не нашлось, так как вся информация была о серых человечках с планеты Нибиру, и тогда Пётр подумал поискать в английском сегменте интернета, написав тоже самое, но уже на английском: «Gray skin, empty eyes, big jaws. What is this creature and why it comes in dreams?», но результаты снова не дали ничего дельного, кроме историй о монстрах и привидениях. Тогда, Пётр ввёл просто «Screams of the Future» и... Снова ничего!
Пётр не отчаялся и начал провеять все 10 страниц по запросу, что несомненно начало убивать в мужчине надежду найти хоть какую-то информацию. Музыкальные клипы, отрывки из фильмов «Крик», какие-то телесериалы, фанфики и прочее, но ничего того, что надо было Бельдину. Кроме последней ссылки.
Непонятный сайт, почти пустой, лишь с одной надписью в самом центре черного фона: «s0ft.сom». Однако, ссылкой это не было, поэтому Пётр ввел название сайта в адресную строку. Страницы очень долго грузилось, но в итоге все вылилось в красочный форум. В верхнем левом углу экрана красовался логотип: «The Big Forums about Paranormal», а ниже подзаголовок «Thread 78. Screams of Future Thread». Естественно, на русском ничего найдено не было, поэтому пришлось открыть Переводчик и начать переводить текста с английского на родной язык. Да, выходило не очень разборчиво. В первую очередь, Петра заинтересовало обсуждение «Теории».

«Я — парапсихолог. К моей профессии относятся несколько снисходительно в официальном научном сообществе, однако парапсихология такая же наука, в которой нужны не только знания о классическом фольклоре. Сразу скажу, что я занялся вопросом «Криков Будущего» всерьез и выявил несколько немаловажных фактов.
Стоит обмолвится, что призраки — это существа четырехмерные, то есть, живущие вне нашего времени и пространства, именно их возвышенность перед нами оборачивает все так, что не мы контактируем с призраками, а призраки с нами. Но теперь к моим выводам:
1. Нет физического контакта или каких-либо иных признаков полтергейста.
2. Нет контакта через какую-либо технику, как это происходит, например, при записи белого шума.
3. Невозможность зафиксировать на фотографии или видеозаписи, точно также при записи звука.
Я думаю, что данное явление (далее «Войсеры» — мой термин) очень похож на такой тип, как Шэйды или Люди-Тени, но их отличие состоит в том, что если Шэйды проявляются в качестве силуэтов, то Войсеры проявляются в качестве звука или снов. Также, Шэйды имеют свойства полтергейста, когда Войсеры имеют уникальную и почти не присущую привидениям способность иметь контакт с будущим, что резко выделяет их на фоне остальных призраков. Также, поведение Войсера не очень похоже на поведение обычных призраков, обычно ассоциирующиеся с умершими душами людей — они проявляются только периодически два-три дня до происшествия...
Когда мы разобрались с тем, что из себя представляет Войсер, я расскажу вам о своей теории.
Я считаю, что Войсеры — это необязательно душа умершего человека, скорее напротив, это какое-то отдельное существо, к самому человеку отношения не имеет. То есть, фактически, это и не призрак вовсе, а что-то иное, какая-то иная сущность, возможно, что-то вроде симбионта, нуждающийся в своеобразном 3D-носителе, от которого берет энергию, а взамен даёт возможность предотвращать трагедии из будущего.
Upd: После небольшого исследования мне удалось выяснить некоторые новые подробности: в случае очень тяжёлого эмоционального стресса, Войсеры начинают внушать «Носителю» суицидальные мысли с попыткой «исправить». Учитывая, что как я говорил ранее, призраки не подвластны нашим законам пространства и времени, речь, скорее всего, идёт о возвращение в прошлое в обличии призрака, однако как это помогает исправить хоть что-то — выяснить не представляется возможным».

Пётр разочаровано оторвался от ноутбука и закатил глаза. Он тяжело вздохнул и развалился на диване, будто невероятно устал.
Ульянов, узнав много нового о болезни друга, был немного удивлен, что Бельдин опечален.

— Ты что кислый такой? — спросил он, чтобы выяснить причину печали.
— Фигня это всё! — воскликнул Пётр. — Я всё это уже пережил, ничего нового, ничего нужного или полезного! Чёрт! Ну, неужели действительно больше ничего нет!
— Мы так и не выяснили, можешь ты этим контролировать или нет.
— Чувак, в этой же статейка прямым текстом сказано: только оно может взаимодействовать со мной, а не наоборот!
— Но ведь кто-то же связывается с призраками, доски Уиджа, запись белого шума...
— То, что в паре выпусков Битвы Экстрасенсов такое показали не говорит о том, что это правда! Ты же сам прекрасно знаешь, что большая часть всей этой документации, — Пётр изобразил пальцами кавычки, — это ложь и постановка.
— Ну, раз уж это так, могу ли я быть уверенным, что ты не лжешь?

Пётр в недоумении посмотрел на друга. Эта хрень теперь целый месяц не объявится, как он смог бы доказать то, что у него реально есть этот четырёхмерный паразит. Кровь из уха сам он пустить не может, да и припадок безумия Ульянов видел. Как доказать то? На видео и фото снять это нельзя и, наверное, единственное, что могло бы подтвердить то, что где-то за спиной левитирует уродливый серый силуэт мог только кот, который, к сожалению, был у Петра на квартире.

— Слушай, а может действительно у тебя ничего нет?
Глаза невольно заслезились, Пётр посмотрел на друга презрительным взглядом и прошипел:
— У меня родной брат умер, мои близкие страдают, я начинаю сходить с ума, и ты думаешь, у меня хватает мозгов просто так тебе пудрить мозги выдумками? Шутки шутить? — спросил он, повысив тон. — Просто так по приколу всякую чушь нести?!
— Что ты нервничаешь так? — возмутился друг.
— Нервничаю? Конечно нервничаю! — саркастично сказал Пётр. Он встал с дивана и встал посеридине комнаты. — Подумаешь, меня уже третий месяц преследует неведомая дичь! Ещё раз: умерли мой брат и подруга жены, которая ей была как сестра, сама жена и мои родители мучаются от этого, конечно! Я должен быть спокоен и радоваться жизни, ха, ха, ха! Смотри, какой я весёлый! — холодно говорил Бельдин, прыгая на одной ноге и махая руками. — Конечно, сходил я с ума ещё лет пять назад, а не позавчера, да!
— Прекрати и успокойся, не начинай опять.
— Ты знаешь, мне кажется, что зря тебя вообще решил пойти спасать. Зачем ты мне нужен? 10 лет не общались, а тут я, дурак, подумал, что ты пригодишься, при этом ничего, кроме того, что бы байку от левого чела рассказать и назвать меня лгуном не можешь! Какая от тебя польза? Мой брат помогал моим родителям, подруга помогала моей жене, я помогал им, они помогали мне, а ты? Ты даже и не вспоминал обо мне все эти 10 лет, верно? Пока я тебе не позвонил-то, а? В таком случае, я очень жалею, что решил оставить тебя в живых...

Ульянов смотрел на друга с широко открытым ртом и глазами полными ужаса. Пётр, до глубины души задетый этим горестным фактом того, что сделал выбор буквально в самую пустоту, ушел из квартиры, сел в машину и поехал домой, несмотря на уже относительно позднее время суток.
Спать не хотелось от слова совсем. Он потратил драгоценные часы, три тысячи от зарплаты, а также две жизни на то, чтобы спасти человека, который совершенно ничем не помогает. Конечно, вряд ли он мог бы чем-нибудь помочь, но как и, мягко говоря, намекнул Пётр, Ульянов в жизни для него больше ничего не значил: он не был другом, он был лишь чем-то далёким из прошлого, что когда-то было другом, а сейчас, это просто знакомый, с которым пути разошлись ещё долгие десять лет назад, их ничего почти более не связывало, а потому этот человек был бесполезен.

***

Погода уже почти испортилась, была глубокая ночь, несмотря на это, на магистрали был затор. Пётр осматривал салон своего автомобиля, смотрел в окно, разглядывая просторное поле, за которым виднелись деревенские домики.
И снова шепот.
— Ну давай же, не бойся, Пётр, ты можешь всё исправить. Больше шансов нет, давай, действуй!

Бельдин уже отчётливо различал, внушенные ли это мысли или его собственные. Шепот менял голоса, подбадривая мужчину.
— Не бойся, Петя, — послышался голос Ани. — Как бы больно ты мне не сделал сейчас, ты можешь сделать мне гораздо лучше. Я ничего не пойму, но тебе же станет легче...
— Не бойся, Петя, — произнес голос матери. — Я и твой папа очень опечалены, но, опечалив нас дважды, ты можешь сохранить нашу жизнь в прежнем беззаботном состоянии, когда это нас не касалось...
— Не бойся, Петь, — сказал голос Ульянова. — Я ценю, что ты выбрал меня, хотя между нами кучи километров, мы почти друг другу не знакомы, но на то и существуют ошибки, чтобы на них учиться, верно? Не вешай нос, друг, сделай если не их, то свою жизнь лучше.
— Не боюсь, — прошептал Пётр. — Я не боюсь, не боюсь...

Казалось, он уже не контролировал своими действиями, хотел надавить на газ, чтобы начать разносить впереди стоящие автомобили. Готов был сбить ограждение, чтобы упасть вниз с моста. Готов превратить свою машину и свое тело в груду металла с кровавым месивом внутри. Нога медленно подтянулась к педали газа, пальцы нервно стучали по рулю, глаза закрыты, дыхание ровное...

Он готов...
Нет.

Мужчина тяжело вздохнул, вернул ногу в исходное положение, разжал хватку и вжался в спинку кресла. Он закрыл рукой лицо и заплакал. Он не готов, совсем не готов.
Пётр громко шмыгнул носом, вытер слезы, выровнялся и продолжил ждать, когда начнется движение. Нужно было ехать домой. Домой...

Другие части:
Акт Первый
Акт Третий

Предыдущие истории из сборника "Перед Неизведанным":
Мистер Хоррормен
Выход в Тени

Категория: Страшные рассказы

 
<
  • Публикаций: 16
  • Комментариев: 963
  • ICQ: --
8 ноября 2019 10:29

адский ангел

Цитата
  • Группа: Посетители
  • Регистрация: 13.03.2019
 
Оооо... просто не знаю что сказать. Ставлю 10000000000000000000000 баллов

<
  • Публикаций: 0
  • Комментариев: 0
  • ICQ: --
2 мая 2020 10:41

Secret People

Цитата
  • Группа: Гости
  • Регистрация: --
 
Супер, мне оч понравилось ставлю 5++++++++++++


Добавление комментария

Имя:   (только буквы-цифры)
Комментарий:
Введите код: