Страшные истории и мистические истории

В доме сломался лифт. Вот так просто... сломался. И вот я поднимаюсь по лестнице на седьмой этаж, на котором я живу. Тёмная лестница в три часа ночи. И мысли у меня только одни: хоть бы никто не встретился на пути. Я миновал третий этаж, как мой слух уловил что-то. Я остановился и прислушался. Где-то рядом, на расстоянии одного пролета, шел плач. Тихий такой, едва различимый, словно с закрытыми ладошками лицом. Тонкий,похожий не детский. Я поднялся на этаж и присмотрелся в темноте. В углу, около батареи, кто-то сидел и всхлипывал, уткнувшись в стенку. Кто-то небольшой.
- Эй? - тихо, чтобы не спугнуть, мало ли этот человек меня не слышал, как я подошел.
После моего вопроса, плач прекратился, и сидящий в углу замер. Он не повернул головы ко мне, ни шевельнул рукой, а просто застыл, словно стал прислушиваться.
- Эй? - Снова тихо подал голос я. Наверняка он подумал, что ему послышалось в первый раз. - С вами все в порядке?
Набравшись смелости я прошёл несколько ступеней, приблизившись к сидящему. Но он по прежнему не делал никаких движений. Эх, сейчас бы фонарик в телефоне, кабы тот не разрядился. Тело сидело неподвижно, не отвечая и не шевелясь. Неужели он решил, что я его не вижу привыкшими глазами в темноте? Может просто не хочет разговаривать? Я осмелился подняться на площадку и подойти к нему.

- Молодой человек мы через десять минут закрываемся, - уставшим голосом сказала официантка.
- Да знаю я. - Дмитрий поднял стопку водки. Выпил ее залпом. Скривился, занюхал рукавом и поднялся со стула. Покачиваясь, он покинул заведение и пошел в сторону парка.
Вот уже на протяжении полугода Дмитрий каждую ночь проводил одинаково. Напивался в баре, а потом шел в парк на поиски маньяка, который задушил его будущую невесту.
В её смерти он винил себя. Потому что именно он в тот роковой вечер не встретил Анастасию с работы.

Немного пошатываясь, он брел по парку, прислушиваясь, не затаился ли кто в кустах или за деревом. Но вокруг царила полная тишина, даже птицы давно уснули. На часах было ровно 00:00.
Тишину нарушили женские крики.
– Помогите, помогите, убивают, - кричала неизвестная девушка.

Игорь шел по пустынной центральной улице своей деревни. Осень: серость, слякоть, холод, тишина. Деревня словно вымерла. На улицах не было ни единой души, даже его пес Дунай забился в свою конуру, и не показывал носа. Он шел из леса с охапкой веток ольхи. Вчера ему удача улыбнулась на реке – он поймал целый таз здоровых окуней в свои сети, и сегодня собрался их закоптить. Войдя во двор, он прямо так, в легком осеннем волчьем полушубке, ватных штанах и валенках с галошами – застыл у калитки. В доме горел свет. Игорь ясно помнил, что когда он уходил, все погасил и дверь закрыл на ключ – кто же в его доме и как попал туда? Он свистнул собаку, но конура оказалась пуста. Мужчина в ободранной кроличьей шапке подошел к дому, бросил на пол ветки, и медленно потянул дверь на себя. Яркий свет ударил в глаза, а в нос проник запах чьих-то ароматных женских духов. Когда Игорь привык к освещению, то разглядел за столом женщину в красивом черном вечернем платье, сидящую за столом. Возле ее ног находился Дунай. Девушка сидела, положив ногу на ногу, разрез платья эротично обнажал ее гладкое бедро. Томные зеленые глаза смотрели в сторону окна, украдкой поглядывая на пришедшего с улицы хозяина избы, как бы давая насладиться собой. Черные пышные волосы, спадающие на округлые плечи. Пышная шевелюра и объем, делали прическу девушки похожей на шерстяной платок, в который она укуталась.

Я спешил домой с работы. Было уже темно и морозно — декабрь месяц, как никак. Поскольку работал я в одном городе, а жил в другом, то приходилось ездить на электричке. Утром — на работу, вечером — домой. Дорога занимала чуть меньше часа. Сегодня пятница, настроение приподнятое.

Поднявшись на безлюдную платформу, я стал ждать электричку. На платформе — ни души: она находилась на отшибе, рядом с промзоной, и тут, как правило, всегда народу было немного, а сегодня — совсем пусто.

Достав телефон, я стал чего-то искать в интернете. Как-то тихо подкралась электричка, я еще приятно удивился, что она прям на пять минут раньше прискакала — не часто такое бывает. Этот факт только добавил позитива, и я буквально вскочил в её распахнутые двери.

В восьмидесятых довелось мне с годик потрудиться кино-радиомехаником во Дворце культуры. Коллектив учреждения небольшой, в основном, женский. Из сильного пола только художник Славик, мой ровесник, и плотник дядя Лёша, мужик пенсионного возраста.

Как любой уважающий себя советский плотник, дядя Лёша не любил пилить-строгать по трезвяне. Потому завсегда в его столярке имелась початая пол-литра то «Русской», то «Московской», то «Пшеничной», а то и «Столичной». Мужик дядя Лёша бывалый. Когда трезвый – молчун, слова не вытянешь, но подвыпив становился разговорчивым. Мы со Славиком нередко к концу рабочего дня захаживали в столярку послушать его рассказы да своеобразные размышления о жизни. Ну, и стопочку-другую за компанию опрокинуть.

Сидели как-то у дяди Лёши под вечер, тут заглядывает в каморку один из приятелей Славика. С просьбой: «Славка, сделай мне наколку на груди! Вот такую». И показывает листок бумаги с рисунком шариковой ручкой. А там коряво так нарисован паучище в верхнем углу и паутина под ним.

Последний двенадцатый гроб был опущен в землю. Через полчаса могила была зарыта. А еще через несколько часов на ней красовался памятник с надписью "Помним, не любим, не скорбим". Справа от этого захоронения находилось еще одиннадцать надгробий с такой же надписью.
На этих похоронах никто не проронил слезинки. Даже люди, которые являлись родственниками погибших, сохраняли полное спокойствие. Но все же на их лицах можно было прочитать одну эмоцию – удивление.
Они не могли понять, почему государство решило за свои деньги установить памятники. Потому что обычно таких личностей хоронят в безымянных могилах, не вставляя даже крест.

Два дня до похорон.

Желтый автобус мчался по трассе с максимальной скоростью, которую мог развить. Лицо водителя вспотело, он то и дело перекрещивался, не зная что делать. Сзади сидело двенадцать пассажиров. Все они были в одинаковой одежде и в наручниках, которые были пристегнуты к креслам автобуса.

- Вот возьмите, пожалуйста, - парень отдал бутылку водки неизвестному бездомному.
- Спасибо, - забирая бутылку, дрожащими руками проговорил бродяга.
Парень пошел дальше по направлению к церкви, где каждый день просят милостыню одинокие бедные старушки.
- Берите, берите, бабушка, вам нужнее, - мило улыбаясь, парень отдал женщине пятьсот рублей.
- Спасибо. Добрый ты человек. Храни тебя господь, - пряча купюру, отвечала бабушка.
Он пошел дальше. На этот раз по дороге, ведущей в школу, где он когда-то раньше учился.
Зашел в здание и прошел в мужской туалет. Справлять нужду нужды не было. Он достал с кармана джинсов пачку сигарет и положил ее на подоконник. Потом неспешно вышел из школы и отправился к себе домой.

*****

Бездомный открыл бутылку водки и малость пригубил с горла. Через два часа его нашли мертвым. Интересно, перед смертью его не удивил странный вкус водки?
Старушка аккуратно разгладила пятисотенную купюру и положила ее в шкатулку. Спустя три дня, когда вонь стала невыносимой и соседи вызвали полицию. Бабушку нашли мертвой. Любопытно, перед смертью старушку не удивило то, что купюра была какая-то липкая?
Ученик десятого класса зашел в туалет и увидел кем-то забытую пачку сигарет на подоконнике. Быстро спрятал пачку в карман, предварительно достав одну сигарету и закурив ее.
Прозвенел звонок. Старшеклассники ринулись в туалет покурить и наткнулись на тело одноклассника. Небезынтересно, от чего умер подросток? Не от той ли сигареты, которую нашли рядом с его бездыханным телом?

Жил-был старенький, но добрый вампир по имени Ифраим. Он был настолько старенький, что уж не мог пить людскую кровь, а пил вместо этого морковный сок. «А что? - говорил он сам себе, - тоже красненький и вкусный, а главное полезный!»
Пить сок, называлось у него - чайком побаловаться. И так бы он и жил в отдалении от всех близлежащих деревушек в своем стареньком уже разваливающемся особняке, если бы однажды в дом к нему не постучали.
«Кто бы это мог быть? Да еще и ночью?» - подумал про себя Ифраим, и спустился вниз, чтобы отворить дверь.
На улице шел дождь, и чье-то очертание у застекленной двери ютилось и прижималось ближе к дому в надежде спрятаться под навес над крыльцом, который был весь в дырах от старости.
Открыв дверь, Ифраим увидел девушку. Немного курносая, с родинкой над верхней губой, она была так мила, что невольно Ифраим даже испугался от внезапно нахлынувших на него чувств. Девушка была в одном зеленом ситцевом платье с голубыми васильками, промокшем насквозь. Черные сырые длинные волосы, как тряпки, расстелились по ее хрупким плечам. Она стояла, опустив глаза вниз, будто б виновата в чем-то, в руках у девушки была корзинка с ягодами земляники.

- Сюда! Быстрее! Живой! Парнишка живой, - кричал полицейский.
Медики быстро перебежали из комнаты, где находилось два изуродованных тела, в детскую комнату.
Полицейский держал на руках мальчика лет десяти. Из груди там, где находится сердце, торчал нож. У мальчика были открыты глаза, из которых текли слёзы.
- Невероятно, - воскликнули одновременно два врача. - Быстро несите его в машину, - снова вместе скомандовали люди в белых халатах.
Мальчика увезли в больницу. С ним поехал один из врачей и тот самый полицейский, который отнес беднягу в машину скорой помощи. Остальные продолжили осматривать место преступления.
- Три трупа. Два взрослых. И одна девочка подросток, - закончив осмотр, сказал один из полицейских.
- Вы забыли про мальчика, который, к сожалению, не сможет выжить. И вообще, непонятно как он еще дышит... Удар ножом в сердце... Невероятно, - закончил врач.
- Да, доктор. Вы правы. Четыре трупа. Неизвестный вырезал всю семью. И с первого взгляда ничего не похитил. Тут явно прочитывается мотив – месть.

- Зомби! - Заорал коротко стриженый парень. Схватил топор и помчался вперед на мертвеца.
- Стой! Их там много. Ты сам не справишься! Второй парень подхватил кувалду и поспешил на помощь к другу.
Два лучших друга, которым сегодня обоим исполнилось по восемнадцать лет, стояли спина к спине, держа в руках инструмент.
Ходячие трупы смотрели на них своими безжизненными глазами.
- Эрик. Что произошло? Зомби - это же выдумка. Их не может существовать.
- Дилан. Я не знаю что произошло. Но один из них идет, прям на нас.
Началось массовое побоище. Два отважных парня рубили мертвецов не жалея сил. Кровь хлыстала во все стороны. Отрубленные головы зомби летели, падая на землю.
Друзья уже дошли до входной двери, которая ввела в здание. Времени прочитать, что находится в этом помещение – не было. Потому что внутри любителей мозгов было в три раза больше чем снаружи.