Страшные истории и мистические истории

После переезда я сошла с ума. Эти вечные крики мне уже надоели! Много раз поднималась к соседям сверху и звонила в дверь, но никто не открывал дверь. И самое главное, что этот крик я слышу только ночью и только после 00:01. Вот опять ночь. Я уже жду этого крика. Дождалась... Громкий и оглушающий, противный крик пронзил меня страхом. Закрыв уши ладошками, я крикнула в ответ: "Хватит! Прекратите!". Крик прекратился. Я открыла уши и вытерла слёзы. И опять крик. Я вновь решила подняться к соседям. Долго звонила в дверь и опять мне никто не открывал. Открылась соседская дверь. Молодая женщина с ребёнком на руках стояла и твердила мне:
- Ну что вы звоните в ту квартиру? Всех будите.
- А вы что, не слышите крики по ночам исходящие из этой квартиры?
- Я слышу только крик моего сына. И больше ничего я не слышу! Тут никто не живёт, переехали ещё 7 лет назад отсюда.
- Но а кто же кричит по ночам здесь?
- Я же сказала! Никто не кричит! Девушка, обратитесь к психологу. - заявив это женщина, закрыла дверь.

Вечером за день со самого события мне позвонил друг (Пингвин) и предложил встретиться. Его слово "встретиться" для меня всегда означало посиделки в баре за бутылочкой пива и байками из СССР. Оказалось что Пингвин приготовил не только рассказ, он еще чуть не воплотил его в жизнь.
Случилось это в 2012 году, зимой. День стоял солнечный, но мороз не давал снимать шапку и перчатки. В такой день не хотелось ехать никуда, но раз дала обещание! Поездка на другой конец Москвы не составила труда, с учетом того что большинство мест в вагонах были пусты и я просто проспала большую часть пути. При выходе из метро, я почувствовала что-то неладное. Хотелось развернуться и бежать. Бежать так далеко, чтобы не испытывать тот страх, который меня посетил тогда. И я уже почти собралась уходить, как на мое плечо легла рука и потом кто-то резко хлопнул меня по спине.
- Здарова! - как обычно задорно приветствовал меня Пингвин.
- Ну и тебе не хворать. Чего такой довольный? - хлопая его в ответ по спине, спросила я.
- У нас сегодня экскурсия. - на его лице появилась блаженная улыбка.
- Надеюсь ты не потащишь меня гулять по такому морозу. Я надеюсь на более теплый исход, ну там посидеть в тепле, выпить добротного эля.
- Ну уж нет! Надоели посиделки! Хочу гулять! - и с этими словами от схватил меня за локоть и потащил в неизвестную мне сторону.
И уж лучше бы я тогда отказалась. Пусть бы он один там был и пусть сам там разбирался со всем что тогда предстало перед нами.

Когда Анна Довлатова предложила устроить последний концерт, правительство призадумалось. У них и так от безвыходности голова шла кругом. Но подумав, они все-таки махнули рукой, мол, делайте что хотите.

Анна сидела на расшатанном хлипком стуле, глядя как рабочие устанавливают на сцене динамики и поглаживала рукой гладкую поверхность своей старой скрипки:
- Вот и все, Элиза, скоро начнется наш с тобой последний концерт.

Анна Довлатова, еще будучи в утробе матери, была окружена классической музыкой. В семье виолончелистки и дирижера, иной музыки быть и не могло. Уже в два года, маленькая Аня внимательно смотрела на записи родительских концертов, проигрываемых стареньким видеомагнитофоном. Больше всего ей нравилось как звучит скрипка: высоко, красиво. Нет ничего удивительного, что на пятилетнее день рождение Ани, родители подарили ей вожделенный инструмент. Отец занялся обучением дочери и вскоре понял - у ребенка редкий талант. Когда девочка брала в руки скрипку, он мог поклясться, что все вокруг Ани наполнялось дивным светом. Артур Довлатов не сомневался, что когда-нибудь его дочь, станет всемирно известной скрипачкой и он не ошибся.

Когда Ане исполнилось шесть, в ее жизни произошла страшная трагедия. В результате аварии, она потеряла мать. Позже, она назовет свою скрипку Элиза, в память о любимой композиции матери: "К Элизе". С тех пор, она никогда не расставалась с любимым инструментом.

Я не мог понять... что же со мной произошло. Я отчётливо всё помнил: силуэт на краю обрыва, драку, нож, да и боль в руке напоминала об этом, но то чего мой разум не мог понять, это мобильный телефон Лоата, оказавшийся на краю обрыва. Откуда же он взялся? Может мне привиделось в лунном свете, что у безумца в руке был нож? Нет я совершенно уверен что видел.
Я не мог ехать далее, моё психическое состояние было ниже плинтуса, нужно было зашить рану на руке и я смертельно устал. Я хромая подошёл к машине (пнув безумца я видимо ещё и потянул связки на ноге), ключи всё ещё были в зажигании. Я кряхтя забрался на водительское сидение и повернул ключ. Я ожидал услышать что угодно, но только не тишину. Выждав паузу я вновь повернул ключ... ничего
- Чёртова телега, - я со всей силы ударил рукой по рулю и от боли у меня потемнело в глазах. Ругаясь, я вывалился из машины, по дороге ещё успев пнуть её по переднему колесу. Было видно невооружённым взглядом, что эта машина больше никуда не поедет. Что же делать? Я сел на придорожный камень, подперев рукой подбородок, словно "Мыслитель" Огюста Родена. Но мои мозговые извилины от этого не стали работать усерднее. И вдруг, подобно чуду, меня осенило. Точно! Нужно позвонить в управление! Как же я раньше не догадался? Я полез в карман и нащупал там свой телефон. Взглянув на экран, я увидел темноту, подобно той, что была на небе. Разбираться было незачем, ведь попросту сдохла зарядка. Я всегда говорил себе, что телефон нужно заряжать заранее, но моя лень была превыше этого. Я в надежде вытащил телефон Лоата... Отлично! Он работает!.. Нужно позвонить ему на работу и попросить забрать меня. В контактах я нашёл телефон управления полиции и дрожащими пальцами нажал "вызов". О боже, как же я был счастлив услышать длинные гудки. Прошло немного времени и трубку взяла молодая девушка с приятным голосом.
- Управление полиции Колорадо, слушаю вас.
- Здравствуйте, соедините меня пожалуйста с офицером Нолдером.
- Минуту...

Лиззи Борден, взяв топорик,
Маму тюкнула раз сорок.
А, увидев результат,
Папу - разиков пятьдесят.
(автор неизвестен)


- Итак, давайте-ка по порядку. - Софья приготовила планшетку и ручку, внимательно глядя на сидящую перед ней девушку. Ее новая пациентка, была так сказать из разряда "серых мышек": худенькая, с ничем не примечательным лицом, светлыми волосами, сальными локонами спадающими на плечи, блекло - серыми глазами, выражающими полнейшее равнодушие к тому, что происходит вокруг. Софья искренне сочувствовала таким вот пациентам. - Как тебя зовут дорогая?
- Лиззи Борден. - Девушка говорила ровным, бесцветным голосом, глядя куда-то в известную одну ей точку.
- Странно, а у меня написано, что тебя зовут Светлана Грачева. - Софья попыталась вложить в свою улыбку как можно больше теплоты. - Ну ладно... год твоего рождения?
- Девятнадцатого июля тысяча восемьсот шестидесятого года. - Без малейшей запинки выпалила девушка. Софья сглотнула подступивший к горлу комок нехороших предчувствий.
- Так. И какой сейчас по - твоему год? - спросила она, быстренько записав в планшетке слова странной пациентки.
- Тысяча девятьсот двадцать седьмой. - Опять не малейшей запинки.
- Но тогда тебе должно быть шестьдесят семь лет. Тебя не смущает что ты выглядишь так молодо? - Осторожно поинтересовалась Софья. Девушка лишь пожала плечами, продолжая глядеть, куда-то вдаль.

Тамара заглушила двигатель и достала потрепанную газету с объявлениями. Она открыла нужную страницу, на которой, обведенная красным маркером, находилась уже в сотни раз перечитанная заметка: "Многодетной семье требуется помощница по дому. Зарплата..." далее сумма, увидев которую, Тамара без долгих раздумий набрала указанный номер телефона.
Она помнила, как с замиранием сердца слушала гудки в трубке и наконец, женский голос:
- Слушаю вас.
- Добрый день. Я звоню вам по объявлению... надеюсь, вакансия еще свободна?
- Конечно. - Голос принадлежал женщине, неопределенного возраста и как-то сразу не понравился Тамаре. Говорившая с ней особа явно привыкла отдавать приказы. - Скажите, что вы умеете делать?
- Стирать, гладить, готовить, убирать. Я была старшей в семье, поэтому в основном на меня ложились домашние обязанности. - С готовностью ответила Тамара.
- Нам нужна домработница, которая сможет проживать в нашем доме постоянно. Это условие. - Заметила женщина.
- О, для меня это будет не трудно. - Тамара с тоской оглядела свою малогабаритную, старую квартиру. Несмотря на довольно потрепанный вид, жилище находилось в безукоризненной чистоте.
- А как же ваш муж? - Удивленно поинтересовалась женщина на том конце провода.
- Что? - Тамара не сразу поняла вопрос.
- Я спрашиваю, ваш муж не будет против того, что вы семь дней в неделю будете проживать в другом доме? - Терпеливо повторила нанимательница.
- Ох... - Тамара смущенно закусила губу, ей почему-то было стыдно признаться, что в тридцать шесть лет у нее никого нет. - Вы знаете, я не замужем.
- Что ж, вы нам подходите. - Далее, женщина продиктовала Тамаре адрес, по, которому она должна подъехать и на этом они распрощались.
И вот теперь, она сидела в своей старенькой "девятке" и снова перечитывала, обведенное красным маркером объявление, боясь поверить в собственную удачу.

Ау, здесь есть такие как я? Иногда, когда сумерки сгущаются и вечер медленно переходит в ночь, я чувствую странное возбуждение. Какой-то зуд во всем теле - так в детстве предвкушаешь новый год, день рожденья, поход в цирк... Активная, лихорадочная, радостная готовность действовать. Тогда я одеваюсь и выхожу на улицу и не удивляюсь, когда снова вижу её - полная луна как магнит тянет меня к себе, намекая что хорошо бы совершить ночную прогулку. Я не оборотень. Тело моё не покрывается шерстью, я не желаю свежей крови. В относительных сумерках ночного города я почти ничего не вижу - слабое зрение досталось мне от мамы.
Одевшись в серое и черное я гуляю по ночным паркам. Иногда проезжают такси. Иногда проезжают менты. Никогда не останавливаются. Иногда я прячусь в кустах и преследую одиноких прохожих. Они слышат шорохи и хруст веток. Ускоряют шаг, нервно оглядываются. Кое-кто переходит на бег. Тук-тук-тук. Каблучки стучат по асфальту. Очёчки поблескивают в темноте.
Покупаю кофе в киосках. Пью, согревая дыханием пальцы.

Я встретил их в парке. Женщины. Две. Крупные, видимо уже в возрасте, обе в белом. Сияли в ночи.
Они сразу показались мне странными. За время ночных прогулок я приучился сразу же - издалека - по одним очертаниям фигур в сумерках, по их плавным или обрывистым жестам, по отголоскам речи, понимать что происходит в темноте - пьянка, ухаживание, изнасилование, молитва.
Что происходило сейчас было непонятно.

В книге была вложена, как позже я заметила, кора. Да, да мои задумки видимо оказались верны. Но тут до меня дошло, что я могу прочитать, что написано корой, если почеркаю по бумаге. Без понятия как, но это сработало, написанные кожей дерева буквы начали одна за одной, подскакивая, появляться на пожелтевшей поверхности бумаги. Словно играя со мной, они шли по строчкам.
Было намалевано так: "Город, служивший нам опорой, стал для нас стал одновременно и угрозой, с тех пор как он сделал себя пристанищем, для этих жизни едав, то стало холодно и пусто. Сколько не пытались спастись эти нынче унылые улицы. Всё напрасно. Ведь зимним городом прозвали его только из-за них". Всё это напомнило мне о всяких монстрах, ну знаете, этих как его... Полтергейстах или хотя бы вампиров. Я захлёбываясь продолжила читать дальше: "Лично для себя я постараюсь описать их, навряд ли кто ни будь, найдёт эту книгу..."
Забавно ирония судьбы прямо.
Продолжу дальше: "Тусклая кожа и яркие глаза не возможно было не заметить. В обращении они выглядят как большая высокая гиена, высотой эдак с коня. Они поворотливы как змеи и если попадешься, то от них не сбежать. И звуки они издают, подобные каким-то сиренам, это похоже на писк. Может это ультразвук. Дело даже не в этом. Я, возможно, стану таким же монстром, как и они выбора у меня уже нет, меня укусили. Знаешь я, уже чувствую лёгкие спазмы в мышцах и даже есть чувство, что скоро я поменяю свой привычный облик".
Как я поняла, следующая запись в этом непонятном дневнике была написана через 13 звезд. Но этого времени мне не осознать. Примерно это 13 лет. И запись эта сделана сыном обладателя дневника.

1939 год. 31 августа. Утро. Маленький Марс сидел в своей комнате, в ожидании чуда. Ведь сегодня его день рождение. Он ждал, когда мама и папа зайдут в его комнату и преподнесут ему сюрприз. Но т.к. особым терпением он не обладал, а сюрприз портить, ему тоже не хотелось, он взял мелки и стал рисовать на стене. Он нарисовал то, что первым пришло в его голову. И он трудился изо всех сил, потому что хотел, чтоб его рисунок понравился родителям. И вот, когда рисунок был закончен, Марсель устало ложился на кровать.

И тогда в комнату вошли родители, держа в руках красивую коробочку и тортик, на котором кремом было написано- "Марсель 5". Марс с детской невинностью смотрел на подарок, искренне веря в чудо. С трепетом в душе, он открыл подарок. Это был танк, маленький танк. Именно такой танк он нарисовал на стене.

И вот уже вечер.
Марс лег спать, держа в руках маленький зеленый танк и смотря на этот же танк, нарисованный на стене.

- Помогите! Там, на площади!... - Именно этот крик от вбежавшей к нам в полицейский участок багровой и задыхающейся женщины... Именно он, разорвал тёплую дрёму стоявшую этим майским утром понедельника. От пронзающего покой крика я опешил и растерялся. Пытаясь понять, что собственно происходит, я поспешил к даме в сером пальто, которая отчаянно пытаясь что-то произнести, но с её губ слетали лишь отрывки слов и капельки слюн. После того как она вдохнула побольше воздуха в свои горячие лёгкие из неё вылетело. - Скорее! Там человеку на площади плохо! Никто не знает, что с ним!
- Но... Я не медик...
- Нет! Вы должны утихомирить его! У него как будто какой-то приступ ярости! Он! Сейчас забил собаку кирпичом! Я, я... - женщина снова стала глотать слова, её речь стала набором звуков.

Резко распахнув входную дверь я вылетел лёгкий утренний, в воздухе веяло тихой, съедающей изнутри тревогой. Площадь было в трёх минутах ходьбы, бегом туда можно добраться в миг. Бежав по улице я чувствовал как туман проникает в меня, слышал звон в ушах, видел... Очертания нужного мне места. Посреди круга площади стояла толпа зевак, однако никого из них не было слышно, я мог лишь уловить какие-то стоны и хрипение одного человека, который судя по всему, был в глубине массы.

Расталкивая опоздавших на работу граждан и детвору, мне удалось проникнуть в самое сердце столпотворения... Увидев то, на что смотрела всё это время толпа побледневших жителей нашего небольшого городка... Меня передёрнуло и резко потянуло вниз, как будто на плечи мне взвалили груду свинца. Такого кошмара я ещё не видел...