Страшные истории и мистические истории

Ярослав Яровский и Иван Поземельный сидели на кухне и неспеша потягивали пиво, закусывая сухариками. Хозяин кухни, да впрочем и "всея квартиры", как он сам выразился, столетний дед, сидел напротив и с размеренностью автомата отправлял в рот кусочки жареной картошки, обильно посыпанной укропом.
Несмотря на столетний возраст, дедок не представлял собой ходячую развалину. Среднего роста, жилистый, лысый, он лицом и черепом смахивал на Дуэйна Дугласа Джонсона, разве кожа темнее. Велотренажёр в комнате и шведская стенка с боксёрской грушей явно не просто так занимали место в комнате. А ноут, на котором дед работал в графическом редакторе в перерывах между едой и разговором, окончательно убедил гостей в отсутствии маразма и весёлого человечка Альцгеймера в голове хозяина.
Поэтому и слушали его Ярослав и Иван внимательно, не перебивая. А дед вёл своё повествование, не отвлекаясь от еды и стуча пальцами по клаве ноута и водя мышкой. Внеся изменения в рисунок, дед продолжал рассказ.

Прошло три года с того дня как был открыт "Казнительный парк". За это время были внесены некоторые изменения в законодательство, который касались, по-большей мере, правил отбора приговорённых и исполнения казней. Изменился и сам список казней, которым подвергались дети. Остались повешение, задушивание, обезглавливание, утопление и сжигание. А такие, как растворение в кислоте, расстрел, закапывание и травля собаками, были вычеркнуты из списка. А сжигание заживо применялось только к тем детям, которые сопротивлялись и не позволяли умертвить себя способом, выбранным родителями, или вообще пытались убежать из парка.
Изменения коснулись и того, как дети попадали в "казнительный парк". После вспышки "эпидемии казней", когда целые детсадовские группы и школьные классы отплясывали на виселице или оглашали воздух воплями из пламени костров, было введено правило, согласно которому родителям ребёнка, отправленного на умерщвление, давался срок три часа на "передумать". И это оказалось весьма кстати, ибо почти в каждом третьем случае направление на умерщвление отзывалось, и порядком перетрусивший ребёнок отводился родителями домой.
Но возникла иная проблема. Родители стали использовать "казнительный парк" как пугало для своих сорванцов. Тогда были введены штрафы за отказ от казни, если это повторялось более двух раз в год.

Это старая история с одного форумов, но от этого она не перестает быть ужасной. Этого уже не исправить, остается лишь сожалеть и сокрушаться...

Я знаю, что, может, не должна писать здесь, но простите меня, мне нужно кому-нибудь высказаться. Два месяца назад я потеряла мужа, которого очень любила, это был человек, который был для меня всем. Мы поженились с ним три года назад, у нас была прекрасная семья, мы жили, словно в раю. 15 апреля - этот день просто перевернул мою жизнь и превратил её в сущий ад. В этот день умер мой муж, у него остановилось сердце на работе.

Родители мужа решили похоронить его на следующий день. После похорон мужа я не могла спать, а если и получалось мне вздремнуть минут на десять, то в моём сне сразу возникал мой муж, который просил меня к нему прийти на могилку и откопать его. И так продолжалось пять дней. Я рассказала про свой сон его родителям и мы решили, что если их сыну там не нравится лежать, то там плохое место.

Одна семья после обследования на УЗИ узнала, что у них будет третья девочка. А им мальчика так хотелось, да и просто позарез надо было, люди южные, без наследника никак. И решились они на аборт.

Отправились вдвоем в больницу, а дома оставили восьмилетнюю дочку с младшей, полтора годика всего. Те по дурости детской решили поиграть со стиральной машинкой. Мелкая залезла внутрь, а старшая ее закрыла и включила... Система сработала как ей и положено. Все завертелось, блокировка двери тоже сработала.

В общем, когда родители вернулись, у подъезда была толпа народа, скорая и полиция.

— Мама... мааам!.. — Ребёнок шести лет сжимал в руках плюшевого мишку.
— Мамочка... Проснись, пожалуйста...
В темноте еле-еле проглядывались очертания кровати и лежащей на ней уставшей после смены мамы. Кровать натужно заскрипела — это мамочка наконец проснулась.
— Почему ты не спишь?..
— Мама... там... в туалете...
— Ну, что там?..
— Мама, там скибиди-туалет!
— Скибиди... Что? Ох.... — женщина устало вздохнула.
— Я больше не буду давать тебе телефон. Насмотрелся своих мультиков, теперь спать матери не даёшь... бессовестный! А ну... марш в кровать!
— Но... мама...

Пир затянулся далеко за полночь, но стол по-прежнему ломился от вкусных ядств и кружек бесконечно текущего пива. На столе было много прекрасно приготовленного мяса: варёного, жареного, тушеного. Шампуры гнулись от бедренного щедро натыканного на железо шашлыка.

– Петрович, ну ты даёшь! Я такого мяса отродясь не пробовал!
– Дай рецептик, а!
– Жена приготовила?
– Петрович, а что кстати хозяйка-то? Пусть выйдет, поблагодарить же надо!
Петрович лучезарно улыбнулся:
– Не стоит! Думаю, она и так слышит то, как вы нахваливаете блюдо!

Друзья не понимали о чем говорит хозяин сего торжества, но алкоголь уже ударил им в голову и они смеясь продолжали есть.

Харви двигается по коридору, ощупывая одной рукой стену, пока наконец не находит заветную замочную скважину. Со стороны она больше похожа на обычную трещинку, а сама дверь надёжно скрыта и незаметна издалека. Девушка достаёт из кармана круглый ключ с небольшим плавником и, недолго повозившись, открывает перед собой потайной проход, ведущий вниз.
   
Справедливости ради, подвал дома никогда не казался ей жутким местом. Наоборот, Харви посещала его с радостью, без капли страха. Эта часть дома хранит много секретов. Жалко, что отец при жизни постоянно держал подвал под замком и разрешал заходить туда только в своём присутствии. Но теперь-то дом принадлежит Харви, значит она может делать всё, что захочет! Девушка осматривает помещение и лукаво улыбается - здесь ничего не изменилось после смерти родителя.

Вдоль стен рядами расположены разного рода инструменты, те, что поменьше, разложены на железных столиках. Самые интересные "игрушки" были выполнены на заказ, по средневековому подобию - их Харви обожала больше всего. Вот обычная дыба, вот огромные пилы, которыми можно распилить пополам человека, а вот старый набор скальпелей, как у того крутого хирурга, что мог ампутировать конечность за пару минут.

Не буду называть настоящих имён действующих лиц, да и называть город, где происходили события, не буду. Не в этом суть, суть в самой истории. Когда я её услышал – меня пробрала жуть. Повествование от лица сотрудника правоохранительных органов, так удобнее.

* * *

Есть у нас район не очень благополучный. Знаешь, такие, где остались жить старики в хрущёвках, а остальные квартиры заняли лица «маргинальные».

Поселилась там семья, откуда и как они там образовались, толком неизвестно, то ли наследство, то ли ещё какой фарт. Семья из трёх человек: мать, отец, сын. Сыну лет 7-8. Родители из семейства «бухарей», сын — голодранец, сам по себе всегда бегал, но с соседями вёл себя вежливо, здоровался, помогал бабулям сумки донести до квартиры. Несколько раз нам поступали жалобы на шум, скандалы, громкую музыку из их квартиры. Мы приезжали, предупреждали, но что дальше? Обычно ограничивались предупреждением, в крайнем случае небольшим штрафом.

Задумано было всё идеально.
Ариадель (в миру — Саша) согласилась, что ради такого дела можно отойти от привычного образа сексапильной тёмной эльфийки в бронелифчике, здоровяк Орк (звали его Костя) вызвался изобразить ожившую фобию нашего общего друга. Мы ещё шутили, что грима уйдёт не так уж и много — экономия, все дела...

Собственно, началось всё с дурацкой статьи о том, что страхи надо побеждать по принципу «клин клином вышибают». Вот боится твой друг змей, к примеру? Чтобы помочь ему справиться с постыдной фобией, надо просто при помощи пары садовых шлангов и записи шипения змеи заставить его испытать неплохой шок и трепет. Его жизнь после этого не станет прежней, но и страха в ней поубавится — главное, чтобы сценарий был хорошим и техника не подвела, антураж ещё, само собой.

Тут, конечно, были и подводные камни. Целых два: как не пошатнуть здоровье жертвы и как не потерять своё. С первым было не трудно — мы все подумали сразу о кандидате, который был идеален: Лёшок (ударение на О). Не Лёха, Лёша или Алексей — а именно так, с намёком. Лёшок был столь же патологически здоров, сколь и труслив. В дикий ужас его повергали порезы, придуманные рептилоидами, мировым правительством и дикторами новостных каналов болезни, плохие приметы, страшные фильмы, кошмары — и тому подобное. По этой причине он был частым гостем у участкового терапевта — Ирины Витальевны, которая приходилась тёткой Александре. От неё то она и узнала, что парень Лёха не плохой, только... Зацикленный на своём здоровье и суевериях. Сашка даже распространялась на тему, что из-за таких род людской может скоро совсем угаснуть, ибо они с криком «Не для тебя мама орла растила!» и «Не для тебя моя роза расцвела!» разбегались от свободных и раскрепощённых дев, коим не чужды простые радости плоти. На крутого рукопашника Алексей тоже не смахивал — так что угрозы нашей тёплой компании не было и в помине...

- Давай-давай, - подгоняла мама. - в темпе. Пока я не передумала и в крематорий тебя не послала.
После того как было узаконено право родителей на самостоятельное умерщвление своих детей, для любителей "ролевых казней" были отдельные площадки, на которых разыгрывались казни, присущие той или иной эпохе или историческому событию. В частности пользовалась успехом имитация концлагеря с газовой камерой и крематорием. Там даже работники одевали форму СС, воссозданную по старым фото. Были популярны "Инквизиция" и "Лагерь ГУЛАГ". Позже в праве родителей уравняли учителей начальных классов и воспитателей старших групп детских садов. А для совершения казней за городом оборудовали "Казнительный парк".
Детсадовец Маратик знал, что в крематории сожгли живыми весь первый класс из их школы, в которую он должен был пойти осенью, а в газовой камере задушили группу из его детского садика. Первоклашки испортили стул учительнице, и она, сев на него, упала и что-то себе сломала. А у детсадовцев... Маратик не помнил. Им показывали кино. Как раздевают, как кладут на носилки, как запихивают в печь. Показывали что происходит в печи. Как там бьются, как мечутся в огне, постепенно сгорая.
Брррр. Лучше уж пусть душат.
Раздевшись, Маратик ещё раз глянул на маму, получил подзатыльник и побежал к казнительной скамеечке. Там ему приказали выбрать для себя душилку: верёвку с двумя деревянными рукоятками.
Маратик подошел к делу ответственно, как учили в садике. Совсем короткие малышовые душилки ему уже не годились, были маловаты. И он выбрал среднюю по длине, потолще и не очень колючую.