Она умерла на операционном столе. Вот только что у нее был шанс жить, но пьяный хирург допустил ряд грубейших ошибок и никакие реаниматологи не смогли ее спасти. Рядовая операция обернулась трагедией. Она парила под потолком операционной, кричала врачам, чтобы они спасли ее, потому что она так молода, она еще хочет жить. Конечно, ее никто не слышал. Тело накрыли простыней и увезли в морг, где было так холодно.
Скитаясь по палатам и отделениям больницы, она искала его - того, кто виновен в ее смерти. Нашла в состоянии глубокого пьяного сна и не смогла пробиться сквозь хмельные пары к его мозгу. Поэтому вернулась в морг, к своему - теперь уже - холодному телу.
Наутро, когда то, что от нее осталось, отдавали родственникам, она быстро перемещалась сквозь стены кабинетов, палат, отделений по всем четырнадцати этажам здания. Она хотела найти его, бодрствующего. Но в тот раз оказалось не судьба - он, видимо, уже сменился и ушел. Как бы она ни хотела отправиться на его поиски, она не могла надолго отлучиться от тела, поэтому медленно летела за своими бренными останками.
Приходская бабушка, Марта Петровна, отчитывала ее ночью, когда с зеркала в прихожей упала накидка. Причем не тихо, как обычная ткань, а с таким звоном, словно скальпель упал на кафельные плитки пола. Добрейшая старушка, крестясь и молясь, пошла посмотреть, что там за звуки и увидела в зеркале покойницу. Заголосив, Марта Петровна, хотела накинуть покров обратно, когда услышала голос: "Не надо. Я не уйду, пока он тут".
Скитаясь по палатам и отделениям больницы, она искала его - того, кто виновен в ее смерти. Нашла в состоянии глубокого пьяного сна и не смогла пробиться сквозь хмельные пары к его мозгу. Поэтому вернулась в морг, к своему - теперь уже - холодному телу.
Наутро, когда то, что от нее осталось, отдавали родственникам, она быстро перемещалась сквозь стены кабинетов, палат, отделений по всем четырнадцати этажам здания. Она хотела найти его, бодрствующего. Но в тот раз оказалось не судьба - он, видимо, уже сменился и ушел. Как бы она ни хотела отправиться на его поиски, она не могла надолго отлучиться от тела, поэтому медленно летела за своими бренными останками.
Приходская бабушка, Марта Петровна, отчитывала ее ночью, когда с зеркала в прихожей упала накидка. Причем не тихо, как обычная ткань, а с таким звоном, словно скальпель упал на кафельные плитки пола. Добрейшая старушка, крестясь и молясь, пошла посмотреть, что там за звуки и увидела в зеркале покойницу. Заголосив, Марта Петровна, хотела накинуть покров обратно, когда услышала голос: "Не надо. Я не уйду, пока он тут".
Перед новым годом, 25 декабря, ее похоронили на местном кладбище. Сильнейшая метель, случившаяся через два, дня свалила деревянный крест и он упал рядом с могилой.
В ночь на 28-е тот хирург работал в отделении. Он уже задремал, когда с полки свалился поднос с инструментами. Резко вскочив, он стал озираться по сторонам. Взгляд упал на маленькое зеркало, висевшее над раковиной. Оттуда на него смотрело синее лицо молодой женщины. Закрытые глаза горели красным и, казалось, что они прожигают дыры в его голове. Тут на спину ему упала тяжелая рука. Колени его подогнулись и он грохнулся в обморок.
Запах нашатыря привел его в чувство. Над ним склонился реаниматолог:
- Ты чего это тут посуду бьешь, да еще и в обморок падаешь? Черти, что ль примерещились? Говорил я тебе, не пей много.
С отчаянно бьющимся сердцем хирург перевел взгляд на зеркало. Там отражалась противоположная стена и ничего больше.
Теперь с наступлением сумерек все зеркала показывали ему одну и ту же картину - синее лицо молодой женщины с закрытыми красными глазами. Он стал бояться вставать ночью в туалет, потому что к изображению добавился голос: "Я не уйду, пока ты тут!".
В рождественскую неделю, когда он уже спал, его жене пришло в голову погадать на зятя. Взяв свечу, зеркало и полотенце, она приготовила все для совершения ритуала. Тени, образованные светом свечи, плясали по стенам. Дочка сидела напротив, затаив дыхание от мистицизма самого процесса.
- Вызываю дух... Дух, дух, выходи... - успела нараспев произнести женщина, когда ледяной порыв ветра из зеркала задул свечу. По комнате закружились снежинки.
Дочь вскрикнула. Жена, дрожащими руками пыталась зажечь свечу, когда по квартире прошел металлический звон.
- Мама, я боюсь! Пожалуйста, не надо, давай включим свет. - Тихонько всхлипывала молодая девушка. Сердце ее отплясывало сарабанду, руки тряслись.
- Нельзя, дочка. Надо завершить ритуал, а иначе...
Свеча снова горела ровным пламенем, когда мать спросила:
- Дух, ты здесь? Если да, скажи нам.
В зеркале появилось синее лицо с закрытыми глазами.
- Я здесь, но теперь ухожу. - И изображение медленно растаяло, словно удалившись внутрь зеркала.
Все попытки еще раз вызвать дух в ту ночь так и не увенчались успехом.
Девушка уговорила мать лечь спать вместе с ней, потому что боялась остаться одна.
На заре нового дня жена зашла в спальню и увидела на кровати бездыханное тело мужа в луже крови, утыканное кухонными ножами.
В ночь на 28-е тот хирург работал в отделении. Он уже задремал, когда с полки свалился поднос с инструментами. Резко вскочив, он стал озираться по сторонам. Взгляд упал на маленькое зеркало, висевшее над раковиной. Оттуда на него смотрело синее лицо молодой женщины. Закрытые глаза горели красным и, казалось, что они прожигают дыры в его голове. Тут на спину ему упала тяжелая рука. Колени его подогнулись и он грохнулся в обморок.
Запах нашатыря привел его в чувство. Над ним склонился реаниматолог:
- Ты чего это тут посуду бьешь, да еще и в обморок падаешь? Черти, что ль примерещились? Говорил я тебе, не пей много.
С отчаянно бьющимся сердцем хирург перевел взгляд на зеркало. Там отражалась противоположная стена и ничего больше.
Теперь с наступлением сумерек все зеркала показывали ему одну и ту же картину - синее лицо молодой женщины с закрытыми красными глазами. Он стал бояться вставать ночью в туалет, потому что к изображению добавился голос: "Я не уйду, пока ты тут!".
В рождественскую неделю, когда он уже спал, его жене пришло в голову погадать на зятя. Взяв свечу, зеркало и полотенце, она приготовила все для совершения ритуала. Тени, образованные светом свечи, плясали по стенам. Дочка сидела напротив, затаив дыхание от мистицизма самого процесса.
- Вызываю дух... Дух, дух, выходи... - успела нараспев произнести женщина, когда ледяной порыв ветра из зеркала задул свечу. По комнате закружились снежинки.
Дочь вскрикнула. Жена, дрожащими руками пыталась зажечь свечу, когда по квартире прошел металлический звон.
- Мама, я боюсь! Пожалуйста, не надо, давай включим свет. - Тихонько всхлипывала молодая девушка. Сердце ее отплясывало сарабанду, руки тряслись.
- Нельзя, дочка. Надо завершить ритуал, а иначе...
Свеча снова горела ровным пламенем, когда мать спросила:
- Дух, ты здесь? Если да, скажи нам.
В зеркале появилось синее лицо с закрытыми глазами.
- Я здесь, но теперь ухожу. - И изображение медленно растаяло, словно удалившись внутрь зеркала.
Все попытки еще раз вызвать дух в ту ночь так и не увенчались успехом.
Девушка уговорила мать лечь спать вместе с ней, потому что боялась остаться одна.
На заре нового дня жена зашла в спальню и увидела на кровати бездыханное тело мужа в луже крови, утыканное кухонными ножами.
Влюбийство