Как-то раз мы с подругой решили пойти в заброшку, которая когда-то была психушкой. Мы обе просто обожаем мистику, духов и прочую мистическую ерунду. Собрав некоторые вещи, а именно старую скатерть, термос с чаем и немного еды (так мы хотели устроить что-то типо пикника) мы отправились в заброшку. Пошли мы туда где-то вечером, часов в шесть-семь.
Когда мы подошли, мы увидели мрачное, с пыльными окнами здание. Достаточно жуткое и уж точно не подходящее для детей место.
Сама заброшка состояла из 5-ти этажей и 100 палат. Так же туда входили: столовая, комната для всяких швабр и вёдер, и ещё какие-то отделы... А закрыли больницу из-за серии непонятных проишевствий, то там кто-то кого-то якобы видел, стуки ночью, частые смерти пациентов... именно из-за этого директор решила, что здание лучше закрыть. С тех пор в это место любят ходить подростки, устраивают ночлежки бомжи и тусят алкаши и наркоманы. И все она говорили о непонятных тенях, звуках, шорохах и плачах. Мы же с подругой только смеялись и во всю эту чепуху не верили. Мы сразу обратили внимание на большую, ржавую, металическую дверь по середине заброшки. И увидели, что она была заперта. Сначала мы несколько разочаровались, но быстро нашли выход. У меня были шпильки (так у меня на голове был пучок, у меня соответственно были шпильки) и именно шпилькой нам удалось (не без труда, конечно) открыть дверь. Отворилась она с очень неприятным лязгом и треском, с потолка полетела штукатурка. Сразу видно, давно в больницу никто не заходил.
Когда мы подошли, мы увидели мрачное, с пыльными окнами здание. Достаточно жуткое и уж точно не подходящее для детей место.
Сама заброшка состояла из 5-ти этажей и 100 палат. Так же туда входили: столовая, комната для всяких швабр и вёдер, и ещё какие-то отделы... А закрыли больницу из-за серии непонятных проишевствий, то там кто-то кого-то якобы видел, стуки ночью, частые смерти пациентов... именно из-за этого директор решила, что здание лучше закрыть. С тех пор в это место любят ходить подростки, устраивают ночлежки бомжи и тусят алкаши и наркоманы. И все она говорили о непонятных тенях, звуках, шорохах и плачах. Мы же с подругой только смеялись и во всю эту чепуху не верили. Мы сразу обратили внимание на большую, ржавую, металическую дверь по середине заброшки. И увидели, что она была заперта. Сначала мы несколько разочаровались, но быстро нашли выход. У меня были шпильки (так у меня на голове был пучок, у меня соответственно были шпильки) и именно шпилькой нам удалось (не без труда, конечно) открыть дверь. Отворилась она с очень неприятным лязгом и треском, с потолка полетела штукатурка. Сразу видно, давно в больницу никто не заходил.
Мы сразу почуяли какой-то неприятный запах, и как будто напряжение и тревога витали в воздухе... Нам уже не очень уж и захотелось идти дальше, но трусости мы показывать не решили, и поэтому затопали по пыльному и грязному полу. Здание
было достаточно неприятное, но наше любопытство толкало нас вперёд.
Когда мы поднимались на четвёртый этаж, подруге (зовут её Надя) почудилось, будто кто-то лязгает ножом о метал. Мы переглянулись, нам было немного страшно. Но потом мы подумали и сошлись на мнение, что это наверное птичка залетела или дверь скрипнула. Но тут это повторилось, но уже с более громким звуком. Вот тут мы уже реально испугались и решили уйти из этого места. Спускаясь по лестнице, подруга остановила меня и сказала замолчать и прислушаться. Мы замолкли, и услышали... Шажки. Детские шажки, еле-еле слышные в тихой психушке. и, что самое ужасное: эти шажки направлялись к нам... Мы сломя голову понеслись к выходу, пыль поднималась огромным облаком под ногами. Когда мы подбежали, то оказалось., что дверь закрыта!!! О, святые угодники... Я сползла вниз по стене и заплакала. Подруга же не растерялась, нашла где-то кочергу и стала пытаться выломать дверь. Я к ней присоединилась, и уже две уставшие, грязные девочки безнадёжно пытались выломать дверь. Так как был вечер мы предварительно включили в заброшке свет, но сейчас он, как назло, выключился... Мы уже обе стали реветь, но тут увидели... его
Он был ужасен, с мертвенно бледной кожей, глаз не было, лишь пустые глазницы... Руки свисали до пола, он просто волочил их по земле. Маленькие ноги и волосы в некоторых частях "тела" делали его невероятно уродливым и страшным. Он стал приближаться к нам, а точнее ползти. Но полз он очень быстро, некоторые люди так бегать не могут. Мы уже стали надеяться на смерть и читать "Отче наш". Когда я и Надя читали молитву, существо завыло, остановилось и стало биться в конвульсиях. Мы же, воспользовавшись моментом, снова стали ломать дверь. И - о, чудо! Она поддалась и открылась!
Мы со скоростью света выскочили из больницы, забыв там рюкзаки. Добежали до дома (мы живём в одном доме) и поклялись, что никому про этот случай не расскажем. С тех пор в заброшки я не хожу.
было достаточно неприятное, но наше любопытство толкало нас вперёд.
Когда мы поднимались на четвёртый этаж, подруге (зовут её Надя) почудилось, будто кто-то лязгает ножом о метал. Мы переглянулись, нам было немного страшно. Но потом мы подумали и сошлись на мнение, что это наверное птичка залетела или дверь скрипнула. Но тут это повторилось, но уже с более громким звуком. Вот тут мы уже реально испугались и решили уйти из этого места. Спускаясь по лестнице, подруга остановила меня и сказала замолчать и прислушаться. Мы замолкли, и услышали... Шажки. Детские шажки, еле-еле слышные в тихой психушке. и, что самое ужасное: эти шажки направлялись к нам... Мы сломя голову понеслись к выходу, пыль поднималась огромным облаком под ногами. Когда мы подбежали, то оказалось., что дверь закрыта!!! О, святые угодники... Я сползла вниз по стене и заплакала. Подруга же не растерялась, нашла где-то кочергу и стала пытаться выломать дверь. Я к ней присоединилась, и уже две уставшие, грязные девочки безнадёжно пытались выломать дверь. Так как был вечер мы предварительно включили в заброшке свет, но сейчас он, как назло, выключился... Мы уже обе стали реветь, но тут увидели... его
Он был ужасен, с мертвенно бледной кожей, глаз не было, лишь пустые глазницы... Руки свисали до пола, он просто волочил их по земле. Маленькие ноги и волосы в некоторых частях "тела" делали его невероятно уродливым и страшным. Он стал приближаться к нам, а точнее ползти. Но полз он очень быстро, некоторые люди так бегать не могут. Мы уже стали надеяться на смерть и читать "Отче наш". Когда я и Надя читали молитву, существо завыло, остановилось и стало биться в конвульсиях. Мы же, воспользовавшись моментом, снова стали ломать дверь. И - о, чудо! Она поддалась и открылась!
Мы со скоростью света выскочили из больницы, забыв там рюкзаки. Добежали до дома (мы живём в одном доме) и поклялись, что никому про этот случай не расскажем. С тех пор в заброшки я не хожу.
Кэйли