Как-то раз мы, выпускники школы, собрались на квартире одного нашего приятеля. Среди прочих развлечений устроили, что-то вроде конкурса. Каждый должен был рассказать какую-нибудь любовную историю, случившуюся с ним за прошедший год.
У меня, к сожалению, никакого приключения не было, но мне не хотелось оказаться хуже других. И когда очередь дошла до меня, я стал на ходу сочинять какую-то невероятную историю. Будто был я проездом в одном городке. Для правдоподобия даже описал улицы этого городка. Старая водонапорная башня, гаражи, пожарная каланча. Придумал одноэтажный домик зеленого цвета, где я снимал комнату, небольшой садик, крыльцо под навесом. Ну и хозяйка - взбитые волосы с брошью, родинка на щеке, небольшой, еле заметный шрам в уголке губ, от чего казалось, будто он всегда чуть-чуть улыбается. И одежду ей подобрал - светлое платье с пышным бантом у ворота.
В то время я много читал, и мне не составило труда все это придумать. Даже ввернул такую деталь, что женщина эта была старше меня на семь лет. Любовь, разумеется, закрутилась самая безумная. Она говорила, что не переживет разлуки. Две неделе мы не выходили из дома. А потом я уехал. "И что же с ней стало?" - спрашивали меня. "А ничего, - беззаботно отвечал я. - Умерла от любви. Дома уже получил письмо от покойницы. Она приготовила его заранее и попросила соседку отправить после ее смерти. Писала, что будет помнить меня в другой своей жизни".
У меня, к сожалению, никакого приключения не было, но мне не хотелось оказаться хуже других. И когда очередь дошла до меня, я стал на ходу сочинять какую-то невероятную историю. Будто был я проездом в одном городке. Для правдоподобия даже описал улицы этого городка. Старая водонапорная башня, гаражи, пожарная каланча. Придумал одноэтажный домик зеленого цвета, где я снимал комнату, небольшой садик, крыльцо под навесом. Ну и хозяйка - взбитые волосы с брошью, родинка на щеке, небольшой, еле заметный шрам в уголке губ, от чего казалось, будто он всегда чуть-чуть улыбается. И одежду ей подобрал - светлое платье с пышным бантом у ворота.
В то время я много читал, и мне не составило труда все это придумать. Даже ввернул такую деталь, что женщина эта была старше меня на семь лет. Любовь, разумеется, закрутилась самая безумная. Она говорила, что не переживет разлуки. Две неделе мы не выходили из дома. А потом я уехал. "И что же с ней стало?" - спрашивали меня. "А ничего, - беззаботно отвечал я. - Умерла от любви. Дома уже получил письмо от покойницы. Она приготовила его заранее и попросила соседку отправить после ее смерти. Писала, что будет помнить меня в другой своей жизни".
Всем очень понравился мой рассказ. Мне присудили бутылку шампанского и торт. А на другой день я уже забыл про свое сочинение.
Осенью меня призвали в армию. Служил я в городе Курске. И вот как-то на ученьях в летних лагерях оказались мы в небольшом городке. Идем мы с приятелем по улицам, и чувствую я, что вокруг все мне знакомо, будто я уже бывал здесь. Водонапорная башня, гаражи, пожарная каланча. А когда мы свернули за угол, я вовсе остолбенел. Та самая улица, какую я описал в своем "Рассказе". И через дорогу - одноэтажный домик зеленого цвета, небольшой садик, крыльцо под навесом.
Разумеется, я не мог удержаться, чтобы не зайти. Открыла нам какая-то старушка, мы попросили воды напиться. А как разговорились, я заметил, глаза у старушки печальные. Наверное, думаю, у нее внук тоже в армии, вот она и переживает. А старушка говорит - горе у нее. В прошлом году умерла ее дочь. И выносит фотографию. Я как глянул, глазам своим не поверил. Взбитые волосы с брошью, родинка на щеке. Я даже разглядел небольшой шрам в углу губ, хотя на снимке его почти на было видно. И одежда - светлое платье с пышным бантом у ворота. "Что же с ней случилось?" - спрашиваю. "А кто его знает? - отвечает старушка. - Зачахла и скончалась".
Я вышел из дома сам не свой, будто потерянный. Но на этом история не кончилась. Ночью снится мне сон, что будто разыскал меня дежурный по части и говорит: "Там тебя спрашивают". Вышел я за ворота - никого. А как разглядел возле деревьев фигуру, не мог двинуться с места. Светлое платье с пышным бантом у ворота. "Ну что ж, - говорит она. - Угости меня вином, какое ты выиграл за свой рассказ".
И на этом все: ни совпадений, ни снов: Сколько лет прошло, до сих пор не могу в себя прийти.
Осенью меня призвали в армию. Служил я в городе Курске. И вот как-то на ученьях в летних лагерях оказались мы в небольшом городке. Идем мы с приятелем по улицам, и чувствую я, что вокруг все мне знакомо, будто я уже бывал здесь. Водонапорная башня, гаражи, пожарная каланча. А когда мы свернули за угол, я вовсе остолбенел. Та самая улица, какую я описал в своем "Рассказе". И через дорогу - одноэтажный домик зеленого цвета, небольшой садик, крыльцо под навесом.
Разумеется, я не мог удержаться, чтобы не зайти. Открыла нам какая-то старушка, мы попросили воды напиться. А как разговорились, я заметил, глаза у старушки печальные. Наверное, думаю, у нее внук тоже в армии, вот она и переживает. А старушка говорит - горе у нее. В прошлом году умерла ее дочь. И выносит фотографию. Я как глянул, глазам своим не поверил. Взбитые волосы с брошью, родинка на щеке. Я даже разглядел небольшой шрам в углу губ, хотя на снимке его почти на было видно. И одежда - светлое платье с пышным бантом у ворота. "Что же с ней случилось?" - спрашиваю. "А кто его знает? - отвечает старушка. - Зачахла и скончалась".
Я вышел из дома сам не свой, будто потерянный. Но на этом история не кончилась. Ночью снится мне сон, что будто разыскал меня дежурный по части и говорит: "Там тебя спрашивают". Вышел я за ворота - никого. А как разглядел возле деревьев фигуру, не мог двинуться с места. Светлое платье с пышным бантом у ворота. "Ну что ж, - говорит она. - Угости меня вином, какое ты выиграл за свой рассказ".
И на этом все: ни совпадений, ни снов: Сколько лет прошло, до сих пор не могу в себя прийти.
Цунаде-сама