С разбитой о камни душою,
Суммировав список потерь,
Главу посыпаю золою,
Не зная, что делать теперь.
Под гнетом укора немого,
С поникшей хмельной головой,
Коснусь ли я лика святого
Своей опаленной рукой?
Расправив затекшие плечи,
Хоть око туманит слеза,
Взгляну ль на горящие свечи,
Что жгут мне до боли глаза?
Расставшись с туманной надеждой,
Я, маску надев подлеца,
Старался укрыть под одеждой
Все шрамы души и лица.
И вышел с котомкой из дома,
Шагнув на стезю дурака,
Не внемля небесному грому,
Я лишь усмехнулся слегка.
Суммировав список потерь,
Главу посыпаю золою,
Не зная, что делать теперь.
Под гнетом укора немого,
С поникшей хмельной головой,
Коснусь ли я лика святого
Своей опаленной рукой?
Расправив затекшие плечи,
Хоть око туманит слеза,
Взгляну ль на горящие свечи,
Что жгут мне до боли глаза?
Расставшись с туманной надеждой,
Я, маску надев подлеца,
Старался укрыть под одеждой
Все шрамы души и лица.
И вышел с котомкой из дома,
Шагнув на стезю дурака,
Не внемля небесному грому,
Я лишь усмехнулся слегка.