31 мая 2016 года.
Все, это моя последняя ночь на дежурстве в этой школе. Если честно, мне немного жалко и грустно расставаться с этим местом. А что скажет Нина, когда узнает, что я больше не вернусь? Лучше не думать об этом, просто провести эту ночь спокойно, без эксцессов. Я уже подходил к школе, когда заметил у ворот мою подружку. Правда сегодня на ней была не школьная форма, а пышное платье бледно-голубого шелка, на ногах - туфельки на небольшом каблучке, а на руках - митенки из бледно-синего кружева. Прическа тоже кардинальным образом отличалась от повседневной. При виде меня она как обычно улыбнулась и только потом сказала:
- Я знаю, у тебя сегодня последнее дежурство, а у меня последний день заточения.
- Что-то вроде выхода на каникулы?
- Ну, можно и так сказать. Единственное огорчение - я не праздновала Выпускной вечер, соответственно, я вечно должна быть школьницей. Если ты не против, можно я с тобой проведу этот праздник?
Все, это моя последняя ночь на дежурстве в этой школе. Если честно, мне немного жалко и грустно расставаться с этим местом. А что скажет Нина, когда узнает, что я больше не вернусь? Лучше не думать об этом, просто провести эту ночь спокойно, без эксцессов. Я уже подходил к школе, когда заметил у ворот мою подружку. Правда сегодня на ней была не школьная форма, а пышное платье бледно-голубого шелка, на ногах - туфельки на небольшом каблучке, а на руках - митенки из бледно-синего кружева. Прическа тоже кардинальным образом отличалась от повседневной. При виде меня она как обычно улыбнулась и только потом сказала:
- Я знаю, у тебя сегодня последнее дежурство, а у меня последний день заточения.
- Что-то вроде выхода на каникулы?
- Ну, можно и так сказать. Единственное огорчение - я не праздновала Выпускной вечер, соответственно, я вечно должна быть школьницей. Если ты не против, можно я с тобой проведу этот праздник?
- Хорошо, я только за. - На этой фразе, я слегка покраснел.
- Здорово, ты лучший! - С этими словами девушка повисла у меня на шее. Потом резко отстранилась и тоже покраснела.
- С чего начнем?
- Давай с игры на пианино. - Она лукаво улыбнулась.
Мы пошли в школу под руку и скоро уже сидели за инструментом и играли ту самую композицию, которую она играла в первый раз, я играл наравне с ней. После игры мы пошли на крыльцо. Что меня немало удивило, на улице было полно народу, правда, люди были все какие-то неживые, что ли. Крыльцо же было все украшено шарами, мишурой, а на козырьке было выведена надпись фосфорной краской "Выпуск 1987 года". Я тогда у нее спросил, указывая на собравшихся: "А кто они?" Нина непринужденно ответила: "А, это мои бывшие одноклассники, классный руководитель, директор, завучи, весь коллектив, если можно так выразиться. Не бойся, я не собираюсь причинять им страдания и боль. Я не такая, теперь нет". Тут откуда-то стала звучать музыка. Мы спустились с крыльца и начали, покачиваясь, танцевать. Луна выглянула из-за облаков и освещала площадку перед школой. Но весь ее тусклый свет, подобно прожектору, сосредоточился только на нашей одной паре, танцующей на площадке. Мы медленно кружились в танце, и это время показалось мне вечностью, впрочем, не только мне. Девушка прижалась ко мне, и мне пришлось брать инициативу в свои руки. А именно: вести, кружась в танце. Луна распылила свой свет по всей площадке, и я увидел, что люди практически все седые, в очках, женщины полноватые, а мужчины высохшие, как обтянутые кожей скелеты. Некоторые с тростями и в пенсне. Мужчины в костюмах, женщины в платьях. Наконец музыка закончилась, окружающие люди зааплодировали нашей паре. Я поклонился, девушка сделала реверанс. Зрители стали медленно расходиться. Мы же остались вдвоем. Нина прижалась ко мне, я же медленно гладил ее холодные каштановые волосы. Забавно, до этого момента я не знал, что у призраков есть пульс. Сейчас я слышал умеренный стук ее сердца. Девушка подняла на меня свой взгляд и сказала: "Дим, спасибо, это был самый лучший выпускной в моей жизни. Извини, мне пора уже уходить. Но, я сделаю тебе прощальный подарок". И, взяв меня за руку, повела к школе. В помещении подсобки она оттолкнулась от пола, подлетела к вентиляционной шахте, открыла ее и вытащила из нее какой-то футляр. Затем закрыла шахту и, сдунув с кейса пыль, она протянула футляр мне. Я поставил футляр на пол, щелкнул замками и откинул крышку. В кейсе оказалась старая скрипка. Я удивленно посмотрел на девушку. Она сказала: "Моя скрипка, я когда-то училась в музыкальной школе". Я сказал:
- Но я же никогда не играл на скрипке.
- Ничего страшного, научишься. Я в тебя верю.
- Спасибо большое.
- Пустое, тебе спасибо.
Мы медленно вышли из школы. С темного ночного неба стали спускаться лучи мягкого света. Девушка с неохотой отпустила мою руку и грустно пошла по направлению к свету. Затем развернулась, сказав на прощание: "Спасибо за то, что, благодаря тебе, я наконец поняла, что смерть, еще не означает конец. Ты - самый лучший мальчик, которого я когда-либо знала. Я никогда этого не забуду"... Потом она, сделав еще один шаг, начала таять, успев на прощание послать мне воздушный поцелуй. Я, помахав на прощание рукой, пошел в школу...
Наутро дядя Паша нашел меня в кресле учительской дремлющего, надвинув кепку на глаза. Он меня разбудил, громко хлопнув дверью. Я с ленцой открыл глаза и посмотрел на него зелеными радужками. Затем моргнул, чтобы радужки стали карими. Встал, потянулся, сказал, что сдал смену и, подхватив рукой футляр со скрипкой, пошел на выход. Это было мое последнее ночное дежурство в школе.
Что ж, еще два дела раскрыты и отправлены в архив с печатью "Раскрыто организацией С.П.Е.К.Т.Р". Эта глава закончилась хорошо, по крайней мере, для меня, но стоит помнить, что, когда заканчивается одна история, начинается другая.
- Здорово, ты лучший! - С этими словами девушка повисла у меня на шее. Потом резко отстранилась и тоже покраснела.
- С чего начнем?
- Давай с игры на пианино. - Она лукаво улыбнулась.
Мы пошли в школу под руку и скоро уже сидели за инструментом и играли ту самую композицию, которую она играла в первый раз, я играл наравне с ней. После игры мы пошли на крыльцо. Что меня немало удивило, на улице было полно народу, правда, люди были все какие-то неживые, что ли. Крыльцо же было все украшено шарами, мишурой, а на козырьке было выведена надпись фосфорной краской "Выпуск 1987 года". Я тогда у нее спросил, указывая на собравшихся: "А кто они?" Нина непринужденно ответила: "А, это мои бывшие одноклассники, классный руководитель, директор, завучи, весь коллектив, если можно так выразиться. Не бойся, я не собираюсь причинять им страдания и боль. Я не такая, теперь нет". Тут откуда-то стала звучать музыка. Мы спустились с крыльца и начали, покачиваясь, танцевать. Луна выглянула из-за облаков и освещала площадку перед школой. Но весь ее тусклый свет, подобно прожектору, сосредоточился только на нашей одной паре, танцующей на площадке. Мы медленно кружились в танце, и это время показалось мне вечностью, впрочем, не только мне. Девушка прижалась ко мне, и мне пришлось брать инициативу в свои руки. А именно: вести, кружась в танце. Луна распылила свой свет по всей площадке, и я увидел, что люди практически все седые, в очках, женщины полноватые, а мужчины высохшие, как обтянутые кожей скелеты. Некоторые с тростями и в пенсне. Мужчины в костюмах, женщины в платьях. Наконец музыка закончилась, окружающие люди зааплодировали нашей паре. Я поклонился, девушка сделала реверанс. Зрители стали медленно расходиться. Мы же остались вдвоем. Нина прижалась ко мне, я же медленно гладил ее холодные каштановые волосы. Забавно, до этого момента я не знал, что у призраков есть пульс. Сейчас я слышал умеренный стук ее сердца. Девушка подняла на меня свой взгляд и сказала: "Дим, спасибо, это был самый лучший выпускной в моей жизни. Извини, мне пора уже уходить. Но, я сделаю тебе прощальный подарок". И, взяв меня за руку, повела к школе. В помещении подсобки она оттолкнулась от пола, подлетела к вентиляционной шахте, открыла ее и вытащила из нее какой-то футляр. Затем закрыла шахту и, сдунув с кейса пыль, она протянула футляр мне. Я поставил футляр на пол, щелкнул замками и откинул крышку. В кейсе оказалась старая скрипка. Я удивленно посмотрел на девушку. Она сказала: "Моя скрипка, я когда-то училась в музыкальной школе". Я сказал:
- Но я же никогда не играл на скрипке.
- Ничего страшного, научишься. Я в тебя верю.
- Спасибо большое.
- Пустое, тебе спасибо.
Мы медленно вышли из школы. С темного ночного неба стали спускаться лучи мягкого света. Девушка с неохотой отпустила мою руку и грустно пошла по направлению к свету. Затем развернулась, сказав на прощание: "Спасибо за то, что, благодаря тебе, я наконец поняла, что смерть, еще не означает конец. Ты - самый лучший мальчик, которого я когда-либо знала. Я никогда этого не забуду"... Потом она, сделав еще один шаг, начала таять, успев на прощание послать мне воздушный поцелуй. Я, помахав на прощание рукой, пошел в школу...
Наутро дядя Паша нашел меня в кресле учительской дремлющего, надвинув кепку на глаза. Он меня разбудил, громко хлопнув дверью. Я с ленцой открыл глаза и посмотрел на него зелеными радужками. Затем моргнул, чтобы радужки стали карими. Встал, потянулся, сказал, что сдал смену и, подхватив рукой футляр со скрипкой, пошел на выход. Это было мое последнее ночное дежурство в школе.
Что ж, еще два дела раскрыты и отправлены в архив с печатью "Раскрыто организацией С.П.Е.К.Т.Р". Эта глава закончилась хорошо, по крайней мере, для меня, но стоит помнить, что, когда заканчивается одна история, начинается другая.
Неизвестен