С мистикой у меня взаимоотношения прямо скажем никакие, ну вот такой малокультурный я товарищ, что сначала надо руками попробовать, а потом, потерев обожженную ладонь о штанину, выяснить для себя, что горячо, хотя с виду казалось холодным. Но случалось со мной в жизни несколько раз такое, что я своим приземленным разумом объяснить не могу. То есть этого не может быть, потому что этого не может быть никогда, однако же, было.
Один случай произошел в ранней молодости и растянулся на несколько лет. Где-то около 15 годков мне было, когда приснился мне странный сон, можно сказать, кошмар, проснулся я после него в холодном поту и запомнил на всю жизнь. Суть такова, еду я, значит, на броне БТР, с правой стороны по ходу движения перед башней. Лето, солнышко греет, поют птички или нет - из-за ворчания движков не слышно, да это, в общем-то, и не важно. Катимся по проселку, дорога ныряет в небольшую рощицу березовую и выскакивает на берег речушки к броду. До воды метров тридцать-сорок песчаного пляжика, а через речку дорога снова скрывается в березняке. При выезде на песок, то ли бугор, то ли колдобина, на которой БТР чуть брыкает и заставляет матюгнутся, потому что в правой автомат, а левой приходится придерживать фуражку необычного фасона, не армейская и не милицейская это точно. К оружию и форме я был приучен, раньше чем писать научился, поэтому не мудрено, что в 15 лет мог даже во сне определить, что фуражка странная.
Один случай произошел в ранней молодости и растянулся на несколько лет. Где-то около 15 годков мне было, когда приснился мне странный сон, можно сказать, кошмар, проснулся я после него в холодном поту и запомнил на всю жизнь. Суть такова, еду я, значит, на броне БТР, с правой стороны по ходу движения перед башней. Лето, солнышко греет, поют птички или нет - из-за ворчания движков не слышно, да это, в общем-то, и не важно. Катимся по проселку, дорога ныряет в небольшую рощицу березовую и выскакивает на берег речушки к броду. До воды метров тридцать-сорок песчаного пляжика, а через речку дорога снова скрывается в березняке. При выезде на песок, то ли бугор, то ли колдобина, на которой БТР чуть брыкает и заставляет матюгнутся, потому что в правой автомат, а левой приходится придерживать фуражку необычного фасона, не армейская и не милицейская это точно. К оружию и форме я был приучен, раньше чем писать научился, поэтому не мудрено, что в 15 лет мог даже во сне определить, что фуражка странная.