Недавно прошёл дождь, и земля была довольно податливой, намертво прилипая к подошвам сапог влажными чёрными комками. Копать оказалось куда легче, чем Александр представлял себе по пути сюда — лопата входила в почву, как в масло, не попадалось даже особо крупных камней, которые могли бы заставить процесс затянуться. Впрочем, времени в запасе у молодого человека было более чем достаточно. Шелест крон деревьев заглушал рваные выдохи ночного посетителя кладбища, из-за чёрной одежды почти невидимого в густой тьме, и звуки, с которыми штык лопаты вонзался в землю и мелкие камешки скатывались по металлу. Александр не спешил, зная, что слабый свет фонаря, достаточный, чтобы не споткнуться в темноте о покосившееся надгробие, не виден из-за лесной стены, окружавшей кладбище со всех сторон, но всё же его охватила странная дрожь, когда лопата с противным скрипом проехалась по деревянной крышке гроба. Парень выругался сквозь зубы — ему показалось, что звук был слишком громким, — но тут же взял себя в руки и даже выдавил кривое подобие усмешки над собственной мнительностью. В самом деле: два часа ночи, кладбище в лесу за чертой города. Здесь просто некому его слышать, если Александр, конечно, не нарвался на такого же, как он сам, осквернителя могил.
Молодой человек с усилием вонзил лопату в землю на краю разрытой могилы и опёрся локтем на деревянный черенок, отирая холодной рукой пот, выступивший на лбу, и оставляя на коже чёрную полосу — он основательно испачкал руки, копаясь в грязи. Стоял конец октября, и ночи уже не отличались теплом, но из-за физического напряжения Александру стало душно. Тусклый жёлтый свет фонаря, поставленного на выступ каменного надгробия, едва разгонял царивший вокруг мрак, но его было достаточно, чтобы увидеть, как блестит на дне сырой ямы испачканный мокрой землёй и уже начинающий обрастать мхом крест, покрытый искусственной позолотой — такие крепят на крышки гробов.
Молодой человек с усилием вонзил лопату в землю на краю разрытой могилы и опёрся локтем на деревянный черенок, отирая холодной рукой пот, выступивший на лбу, и оставляя на коже чёрную полосу — он основательно испачкал руки, копаясь в грязи. Стоял конец октября, и ночи уже не отличались теплом, но из-за физического напряжения Александру стало душно. Тусклый жёлтый свет фонаря, поставленного на выступ каменного надгробия, едва разгонял царивший вокруг мрак, но его было достаточно, чтобы увидеть, как блестит на дне сырой ямы испачканный мокрой землёй и уже начинающий обрастать мхом крест, покрытый искусственной позолотой — такие крепят на крышки гробов.