Страшные истории и мистические истории

Моей супруге грозила неминуемая смерть от тяжелой болезни. Так что мне пришлось пойти на отчаянный шаг, дабы сохранить её жизнь. Все свои сбережения, накопленные за много лет, я потратил на операцию по приращению новой головы к телу моей жены. Сами понимаете, насколько сложно и опасно данное вмешательство. Но самое страшное, чему я стал свидетелем в дальнейшем, это непредсказуемые последствия такой рискованной и необычайной процедуры.
Длительный период реабилитации, тяжелейшее лечение, восстановление, всё это мы с достоинством преодолели. И вот настал тот самый день, когда супруга вернулась к привычной жизни, и мы оказались с ней дома, в прежней обстановке.
Поначалу я думал, что всё самое ужасное теперь закончилось, но на самом деле, оно только началось. Однако я постараюсь изложить всё по порядку.
Кстати, вспоминая о новой голове моей супруги, мне хочется обратить внимание на то, что сам внешний облик её хотя и сохранил в себе прежние формы и очертания, благодаря старательности хирурга, всё же он приобрёл одновременно и пугающую неузнаваемость. Казалось, что новая голова представляет собой неестественный, посмертный слепок того, что когда-то было живым и настоящим. А теперь это всё будто стало каким-то искусственным экспонатом. И если бы не связные речи и вполне нормальное поведение, то я бы никогда не подумал, что это моя живая и прежняя жена. Только её обычные жесты, знакомые манеры и привычные разговоры успокаивали меня поначалу.

Голова

Говорят, что голова
Похуже будет, коль одна,
А если станет две башки,
Мне легче сочинять стишки.
Три голо́вушки уже,
И три тела в неглиже,
Как без них, без головёнок,
Медовуху лить в бочонок,
За что палач их не взлюбил?
- На царя стакан разлил!
- Я царевича побил!
- А я просто глупым был!
Но ведь за глупость не казнят!
Его ведь Боги не простят!

21:06. 3-й день.

Рейн была одета в свой "стандартный наряд", но ее клинки и пистолеты лежали в рюкзаке на плече; она собиралась смешаться с толпой, и если они увидят оружие, то, возможно, не захотят танцевать с ней. Она позвонила заранее и поговорила с Мириной, владелицей "Вулкана", обычно она не делала этого, когда хотела пойти в клуб, но Мирина была вампиром, и только из вежливости она спросила разрешения, прежде чем войти на ее территорию. Такие клубы, как его, назывались "Нутрио", что на самом деле означало, что вампирам позволялось подбирать людей и питаться ими.

Звонок вперед также означал, что ей не придется ждать в очереди, но опять же она никогда не ждала в очереди, просто вспышка ее злой улыбки, и швейцар впустит ее. Проходя мимо ожидающих ее людей, она чувствовала на себе их взгляды. Рейн назвала швейцару свое имя и подождала, пока он посмотрит на нее в списке, но он не сводил с нее глаз, хотя и листал бумаги. Она улыбнулась:
- Я ведь могу войти, правда?
Швейцар просто кивнул, и она увидела его щенячьи глаза, которые видела столько раз.
- Угу.

Во времена расцвета Рима,
Чья мощь была несокрушима,
В Британии в самый Самайн,
Презрев всю святость древних тайн,
В друидов главный неметон
Был послан римский легион.
Легат отдал такой приказ:
"Убить жрецов всех в тот же час!"
Не знал пощады римский строй,
И кровь в лесу лилась рекой.

Арбузело

Послала меня мама в магазин купить: картошки, лука, кабачков, яблок и еще целый список, плюс арбуз.
Скупился, значит, в супермаркете и пру пакет килограмм под пятнадцать. Подхожу к продавцу арбузов и практически теряю сознание от увиденного.
- Сколько завешают эти арбузелы? – в заранее понимая, что дофига, спрашиваю я.
Продавец смотрит на меня как на барана из стада, хотя он сам не так давно пас баранов, а теперь торгует арбузами и переспрашивает с акцентом: «Что?»
- Сколько в среднем весят ваши арбузы?
- От пятнадцати до двадцати, - с гордостью отвечает торговец.

Историю, которую хочу рассказать, впервые услышал ещё в детстве от своей тётки. По молодости она любила пугать племянников разными страшилками на ночь, когда мы гостили у неё, или она приезжала из Тагила в Новосибирск. Конечно, не в совсем жутких вариантах. Без кровавых подробностей и сглаживая острые моменты.
Мы с братьями слушали её истории, как сказки. Хотя, по правде говоря, я в них верил. Про солдата со змеёй, про лунатика и ещё много чего интересного...

А вот ту историю, что сейчас перескажу, уже гораздо позже с удивлением повторно услышал от своего знакомого. Ровесника своей тётки. И тоже, как она, уроженца Рудника имени III Интернационала. Более того, он уверял, что сам был непосредственным свидетелем тех загадочных событий.

Сейчас трудно утверждать, но предполагаю, что всё происходило где-то на стыке 50-х – 60-х годов двадцатого века. Место событий – станция Сан-Донато (на окраине Нижнего Тагила) или Рудник имени III Интернационала. Что - то же самое.

- Всем только деньги, деньги. - Недовольно, прокуренным голосом ворчала женщина. На вид лет 40-45 из них пьющая наверное лет 30. Только что она предлагала молодому человеку одолжить ей 50 рублей на "калину", ну, а затем он мог бы на правах дорогого гостя остаться у нее на ночь...
Она сидела на бордюре у тротуара, опухшее лицо, на котором веки почти скрыли глаза было изрешечено мелкими морщинками, да и одета она была, как не очень-то опрятная "колхоница" в безразмерные, когда-то синие, а теперь коричневатые от грязи джинсы и выцветшую леопардовую футболку, обтягивающую все складки на теле женщины.
- Всем только молодых и красивых.
Смачный плевок приземлился на растрескавшийся асфальт.
Молодой парень стоял в тени остановки и старательно делал вид, что женщина обращается не к нему. Она с трудом встала и пошатываясь пошла в сторону потрепанных пятиэтажек, к ее джинсам прилипла жвачка.

Рыбак знакомый историей одной своей поделился...
Случился у него отпуск летом, и поехал он в деревню – как следует оттянуться на природе. Рыбу поудить, молока домашнего попить. Снял комнату в доме, ага.

А в соседях у него оказалась, ясное дело, бабка. Тихая, но с приветом. Часто сидит на крыльце, сама с собою тихонько беседуя. И при этом будто бы невидимую кошку у себя на коленях гладит. Ладошкой по воздуху водит. Ладно, дело понятное, возраст – не шутка.

И вот однажды ночью просыпается этот рыбак на своей лежанке и чувствует – что-то не то. Тут же соображает: кажись, кот к нему заскочил. Под рукой круглится, шерстяной.
А ведь кот в городе остался, не взяли его в деревню!

У Юрия, моего хорошего знакомого, умер отец. Тело надо было вести из Татарстана на Урал. Дорога не близкая, да и дело было жарким летом, в общем, все понимают что в таком случае происходит с телом. Юра всё это дело полотенцем вытирал время от времени, а когда уже к дому подъехали, он полотенце это, по незнанию, под голову покойному положил, а не в ноги, как принято.

Ну, тело в доме для прощания выставили, а Юра с братом в баню пошли помыться с дороги, и как-то там получилось, что он на голову себе ковшик горячей воды вылил, ожоги получил.

А ночью ему сон снится, будто отец с ним рядом сидит, смотрит так с укоризной и спрашивает: "Ну что, сынок, хорошо тебе с гнилой головой?"...

О! Это очень старая история. В одной артиллерийской части под Киевом служил один дембель. И оставалось ему служить три дня и три ночи. Очень дембель любил медсестру Олесю из соседнего с частью хутора. Должны они были пожениться. А в части ещё служил один прапор. Гад редкий. Он тоже на Олесю глаз положил. И как-то ночью, когда дембель уснул, прапор подкрался к нему с красным пожарным топором и отрубил голову. Послали дембеля в гробу с пришитой головой домой. Написали, мол, погиб ваш сынок за родину — с дерева упал на топор.

Прошло два года. Отплакала Олеся все слёзы и за прапора-душегуба замуж собралась. В общем, собрались свадьбу играть. Собрались все: и комполка пришёл, и замполит, и прапоровы дружки. Тут стук в дверь. Входит какой-то мужик в капюшоне и блюдо с крышкой несёт. Поставил на стол перед молодыми. Те крышку открыли и видят...