Страшные истории и мистические истории

В залитом майским солнцем классе раздался громкий металлический звон.
Денис не верил своим ушам. Еще вчера он хрустел февральским снегом по дороге к этому дому пыток, а теперь он свободен на целых три месяца! Сколько планов, сколько дел ожидают его! Отдых на море, каникулы у бабушки в деревне, безлимит на игры и Интернет. И это только малая часть.

Оказавшись дома, парень зашел в квартиру, наспех разулся и последовал на кухню в поисках чего-нибудь вкусного. На плите его ожидала большая мамина кастрюля борща. Нет, не бывать этому. Такой знаменательный день отмечать каким-то борщом? Денис достал из холодильника колбасу, сыр, отодвинул ненавистную кастрюлю и поставил чайник. Так-то лучше. Парень сбегал в свою комнату и включил компьютер. Через 10 минут он уже нес большую чашку с тарелкой бутербродов на свой стол. Денис зашел в браузер и нашел в закладках YouTube. Вот он, идеальный обед. А за ним - лето!

Мне трудно забыть эту картину, она так и стоит перед глазами: начало летней ночи, тяжёлый, липкий запах жасмина разлит в воздухе, я стою у открытого окна на втором этаже и смотрю на жасминовые кусты внизу. За палисадником, залитая лунным светом луговина и несколько больших дубов растут по её краям. Сильный ветер гонит по небу обрывки облаков, и луна ныряет среди них как утка в пруду; пейзаж несколько зловещий и тут, непонятно откуда, на лужайке появляется девушка в белой накидке, её волосы распущены и почти до пояса. Она идёт совершенно неслышно, хотя там есть посыпанная гравием дорожка, и камешки под ногами ужасно хрустят (сам проверял днём). Слышно только как шумит за деревьями плотина: она сбрасывает лишнюю воду из-за шедших всю неделю дождей. В этот момент луна как раз вынырнула в небесной промоине, и я, приглядевшись, понимаю, что девушка не идёт, а плывёт!.. И не девушка это, а девочка, почти подросток. Она таким образом "прошла" всю луговину, миновала кусты и направилась, было, в мою сторону, но, постояв немного в нерешительности, повернула на огоньки в посёлок, что в полутора километрах отсюда. Впрочем, дальше удивления мои эмоции не распространились.

А теперь по порядку. В конце 90-х, я часто ездил в командировки, в основном это были глухие места, сёла и посёлки, отдалённые от районных городов, таков характер моей работы; пожалуй, добавлю, что она связанна с сельским хозяйством. Командировки были короткими, 2-3 дня, редко 4. Вот и на этот раз я оказался в медвежьем углу, на окраине района с центром в городе (кажется) Высоковск.

- Я не надену эту одежду! – Анна сорвалась на крик. – Вы не посмеете!
Женщины окружили девушку. Кто-то достал бритву.
- Не наденешь, дитя мое? – Голос матушки Евгении звучал мягко, вкрадчиво, в руках женщина держала темное монашеское платье. – Подумай хорошенько.
Анна стояла на коленях. Каменный пол леденил ее ноги. Лицо опухло от слез, длинные пышные волосы цвета мориона неряшливо рассыпались по плечам:
- Нет, не надену! Не надену! Не надену...
Истошные вопли постепенно перешли в тихий всхлип. Плечи девушки вздрагивали. Слезы катились по бледным щекам и падали на обнаженную грудь.
- Покайся, дитя мое, - заорала матушка Евгения, хватая Анну за волосы, - Покайся перед Богом! Проси прощения за свои дурные помыслы, за свою греховную жизнь, за, - она наотмашь ударила девушку по лицу, - за гордыню и неповиновение!
Матушка кивнула одной из монахинь, и та передала ей бритву. Сухие твердые пальцы двигались быстро, работа была им отлично знакома. Анна вновь зарыдала. Она подняла руки, пытаясь защитить волосы, но матушка была неумолима. Бритва скользнула на руку девушки, и та завизжала. Из глубокого пореза заструилась теплая багровая кровь.

Прием должен был состояться, а я должен был на нем присутствовать. Такие события происходили в моей жизни регулярно. Моя работа нравилась мне – журналистика привлекала меня с тех пор, как я обнаружил в ящике стола своего брата затертый до дыр номер «Плэйбоя». Сам журнал меня не особо впечатлил, но вот статья, посвященная выращиванию огурцов, чем-то зацепила. Брат сильно меня тогда отделал – он не любил, когда я рылся в его вещах. Я ревел белугой, правда, ничуть не раскаивался.
С того дня я начал писать собственные статьи. Поначалу у меня получалось дурно, даже отвратительно, но постепенно я начал разбираться, что к чему. Я видел и практическую пользу своего увлечения: из раза в раз мои сочинения зачитывали перед классом, учитель хвалил меня, а одноклассники уважали. Разумеется, я пошел в «Высшую школу журналистики». И вот сейчас я – один из десятков перспективных молодых работников престижного журнала, который вот-вот должен был отправиться на чертов прием после практически бессонной ночи. Упаси вас Бог назвать журналистов «трутнями» - едва ли мы работаем меньше, чем простой трудяга на руднике. Попробовал бы «трудяга» написать статейку, которая разойдется трехмиллионным тиражом!
Мне оставалось совсем ничего времени на сборы. В полдесятого вечера я уже должен был быть на Тарчинской улице. Голова шла кругом, названия станций метро путались, носки оказывались кожаными перчатками, а черные штиблеты – резиновыми полусапожками.

В городе Томске жила девочка, её звали Женя. Любила она читать разные страшные истории, в особенности про умерших. На лето её отправили к бабушке в деревню. Днём там было весело, домашние животные, ягоды, подружки. Но ночью, ей было так страшно. Она спала в тёмной и мрачной комнате со старинными часами. А её окно, которое висело над кроватью, выходило прямо в сгоревший лес. Но всё это, было не так страшно, как антресоль в углу комнаты. От прожитых лет она разваливалась буквально на куски. Но по-прежнему стояла в этой комнате. И абсолютно каждую ночь Женя слышала как доносились разные звуки из этого шкафа. В одно и тоже время, ровно в 01:07. Днём этого никогда не было слышно. Женя пыталась открыть шкаф, сломать, но у неё никогда ничего не получалось, потому что шкаф был на замке. Она даже пыталась расспросить бабушку, про этот таинственный шкаф. Но она только отворачивалась. Тогда Жене надоело слышать эти звуки каждую ночь. И вот, как только эти звуки стали доносится снова, она разбежалась и ударила шкаф с такой силой, что он разлетелся на 5 больших кусков. Женя от увиденного за этим шкафом обомлела.

Эта запутанная история с элементами хоррора тянется у моих хороших знакомых с мая нынешнего года. А началось всё с покупки комнаты в питерской коммуналке...

Знакомые мои – родители вчерашней выпускницы-отличницы Виктории, Вики. И теперешней студентки первого курса Санкт-Петербургского госунивера. Для того, чтобы дочь сразу начала учёбу в привычных домашних условиях, а не мыкалась по студенческим общагам, заботливые предки раскошелились на собственные квадратные метры в центре северной столицы. На полноценную «однушку» денег не наскребли, к сожалению, но на просторную комнату в небольшой коммунальной квартире хватило. В старом доме, всего в паре шагов от станции метро «Площадь Восстания». И до места учёбы близко и большинство культурных питерских ценностей, так сказать, под рукой.

Размер комнаты приличный – под 30 квадратов. Плюс подведён водопровод. Правда, без канализации (но это дело поправимое). И соседей трёх других комнат коммуналки не видно и не слышно. Полное спокойствие. Риэлторша сообщила, что у остальной площади вообще вроде как один хозяин. Да и с ценой, по счастливому стечению обстоятельств, повезло. Продавец торопился и сделал приличную скидку.

Сергей добивался внимания Нины уже несколько месяцев. Однако, все его старания были напрасны: девушка не замечала его. Чего он только не делал: каждое утро перед её домом устраивал спортивные тренировки; вечерами гулял с друзьями и зачастую в разговоре поднимал философские темы, которые громко обсуждал, чтобы блеснуть умом; ради Нины Сергей увлёкся и изучением иностранных языков, танцев и даже начал писать стихи... Но всё тщетно - отношение Нины к нему не поменялось. Парень почти потерял надежду, ведь даже лучшие друзья намекали ему, что они не пара: Сергей весёлый и общительный человек, душа компании, у которого много если и не друзей, так хороших знакомых. А Нина... Она была очень тихая, зажатая в себе, друзей у неё было мало, а то и вовсе не было. Возможно, Сергею с ней будет просто скучно. Но парень и слушать не хотел подобные доводы и старался обратить на себя внимание Нины. И когда он решил "напрямую" признаться ей в своих чувствах, то, к его удивлению, девушка ответила взаимностью. Их знакомых этот союз напрягал: Сергей стал меньше гулять улице, реже виделся с друзьями, а всё время проводил с Ниной. Но, несмотря на эти нюансы, парень был счастлив.

Самым частым и любимым занятием этой пары стали поездки на природу. Особенно они любили уезжать глубоко в лес: или к огромным полям или к местной речке. Но в этот день случилось иначе: Нина предложила Сергею поехать в другое, хорошо известное ей место. Парень с радостью согласился.

Я влюбился в тварь. Она такая мерзкая, противная, но любимая. Поначалу я чувствовал всего лишь две эмоции: животный страх и... любовь! Были рвотные позывы, я даже не мог находится рядом с ней и хотел забрызгать литрами духов ее запах. Ела тварь куриную ножку, прогнившую, которую подобрала она где-то на помойке. Помимо неприязни, я одновременно чувствовал полную симпатию к ней, будто она моя девушка или подруга детства. Я потрогал ее за волосы. Снаружи это было еще как ужасно: клоки волос, повсюду оставлявшие следы в моей квартире и давно запутавшиеся, все сальные и покрытые непонятно чем, прибавьте к этому тот тошнотворный запах. Но внутри... Внутри это было так же, будто я и трогал волосы милой девушки, которые она укладывала только час, про остальное время молчу! Или же это тончайший китайский шелк...
Да, это была настоящая любовь с первого взгляда, как и описывается в романтических фильмах. Но представьте себе пару, где один человек - типичный парень в джинсах и футболке, блондин и с зелеными глазами, а его партнерша - вонючая белая тварь. Ее кожица напоминала куриную, были на ней несколько рваных ран. Она его любила, так же, как и обычная девушка. Что!? Что вы подумаете!?

"Открывая двери чужого разума - постарайся сохранить свой..."

Я стоял в узкой затхлой комнате у окна, т.к. только в этом месте мог сделать хоть глоток воздуха. Осеннее солнце било в глаза, поэтому я их закрыл. От этого старика-пациента, чем-то очень воняло и я не мог сосредоточиться. Это был мой первый опыт. Кто бы мог подумать, что рядовой психолог будет заниматься мозгами тех, кто их давно утратил? В чьих мыслях можно заблудиться настолько, что не только окажется невозможным найти истину для этого нуждающегося; может так статься, что эту самую истину - будет уже невозможно найти даже для самого себя. Ранее, я никогда не работал в клиниках и уж тем более с душевнобольными. Я читал в одном пособии, что в беседах с ними, можно бродить бесконечно долго, по бескрайним уровням иного разума, каждый раз натыкаясь на хитросплетения другой реальности и каждый раз будут находится новые толкования одного и того же, и неизвестно - перешёл ты уже Рубикон или нет...

Этот запах! Он сводил меня с ума. Наконец-то собравшись с мыслями и сделав глубокий вдох, я повернулся к нему.

Предисловие.

Алкоголь ударил в голову, смешившая мысли, замедляя действия и притупляя работу мозга. В клубе царил полумрак, играла современная музыка. В нос ударил запах шампанского и каких-то мужских духов. Весёлый диджей проорал что-то невнятное и поставил медляк. Мужчины тут же засуетились, приглашая накрашенных и разодетых, как Барби, девиц. От одного вида сверстниц меня тошнило - уж слишком они любят привлекать к себе внимание. Дам-с, со своей внешностью и "умом" далеко пойдут. В кармане завибрировал телефон. Я не торопясь достала гаджет и уставилась на экран, медленно переваривая информацию. Звонит мама. Я ей сказала, что в кино. Значит, если бы она не узнала, что это не так, она бы мне не звонила.
А я в вот таком вот состоянии.
Я выругалась сквозь зубы и попыталась протиснуться к выходу. Перед глазами всё плыло. Лишь бы дойти до дома. Подруги, конечно, её отхода не заметят - уже подцепили себе каких-то парней. Счастье, что дом находился через дорогу.