Страшные истории и мистические истории

Дедушка ещё давно говорил: "Не верь никому, особенно себе". Я думал, что это просто какая-то очередная до безумия необходимая мне умная мысль, передающаяся из поколения в поколение, в соответствии со своей важностью, однако, я и не подозревал, что вспомню о ней в подобной ситуации. Как её охарактеризовать? Не знаю, в этом и проблема. Я даже до сих пор не уверен, что это все правда, да и он знаю, здоров ли я, если видел подобное.

Что же произошло? Я увидел кота. Не просто кота... Живого. Живого кота, который спокойно ходил из стороны в сторону по грунтовой дорожке близ моего участка. Я, не веря своим глазам, решил проследить за ним по своей глупости, отрицая все правила выживания, я отправился вслед за неисследованным. Неужели и вправду кот... Да, это именно он, черный, как сама тьма, пушистый, как плесень на нижнем ярусе, а глаза светятся, как лампы прожекторов на пограничном пункте "Северный". Он был весь в грязи, что было неудивительно, учитывая, что он жил на поверхности, меж его усов и даже обычных шерстинок хрустели при ходьбе обрывки сухих листьев.... Подождите... Листьев? Да что ж за день-то такой? Я про эти самые жёлтые хрустящие листья слышал только от Михаила Григорьевича с третьего энергояруса. Я ж их и представить не мог, как, в общем-то, и все другие дети комплекса, даже те, что, как и я, бывали на поверхности.

Я встала с ужасной головной болью.
- Больше не пью! - сказала сама себе, взглянув в зеркало. Все лицо было в красных и белых пятнах, оставшиеся от вчерашнего грима, одежда тоже была вся запачканная искусственной кровью и тыквенным пуншем. Я умылась и стала чувствовать себя лучше, как резко стало плохо, сердце быстро забилось, в глазах потемнело, но я удержалась на ногах. Пятиминутное головокружение закончилось и я пришла в себя. Потянувшись за телефоном, я заметила царапины на руке, но откуда они вспомнить так и не могла. Телефон как раз завибрировал.
- Да, ало...
- Ты встала? У меня капец новости, просто треш, ты не забыла, что в два мы идём на ярмарку, кстати... - на другой стороне провода быстро тараторил мой друг Фил, а я, которая ещё не полностью отошла от вчерашнего, не могла разобрать его слова.
- Стой, Фиииил. - умоляющие протянула я. - Давай через час встретимся и ты все расскажешь.
Я взглянула на часы, время было 13:20.
- Через полчаса. - ответил друг.
- Ок. - сдалась я.
Быстро приготовив себе горячий сладкий чай, я собралась и даже привела себя в полон опрятный вид, подкрасила ресницы и нанесла консилер.

По залам старого музея
Туристов вёл экскурсовод
И, красноречья не жалея,
Предупредив всех, что не лжёт,

Он указал на одну книгу:
"Уже примерно триста лет
Она хранит свою интригу,
Каждый из нас давал обет,

Открыть мы книгу не посмеем,
Иначе быть большой беде,
Написанную чародеем,
Её мы держим здесь в узде.

Вот и настал день рождения Тильды. Весь предыдущий день кипели приготовления: Олаф с Йохеном готовили праздничный стол, чистили и полировали мебель, посуду и так далее. С утра обитатели и гость замка поздравили виновницу торжества. Затем все проследовали в зал.
Барон с широкой улыбкой вынес и водрузил на стол огромную книгу в коричневой кожаной обложке.
— Вот, моя дорогая, тебе подарок. Еще один экземпляр в коллекцию. — Барон знал, как Матильда любила разнообразные, в том числе магические, книги. Она всегда очень много времени проводила в библиотеке. — Я купил ее на днях у букиниста. Кстати, в книжной лавке я познакомился с одним японцем, Сигэру Накамурой. Возможно, он заглянет к нам в гости сегодня или в ближайшем будущем.
— Ах, Отто, спасибо. Это очаровательно, — сказала Матильда и открыла книгу. Та засветилась призрачным светом, и фигуру женщины втянуло прямо в раскрытый гримуар, после чего страницы взметнулись, и свечение погасло. На развороте теперь красовался рисунок, изображавший Матильду и тексты заклинаний.
Настала краткая тишина, которая сменилась шокированными восклицаниями.
— Боже мой, Тильда... Что случилось?..
— Кажется, она стала пленницей книги!
— Но как ее оттуда вызволить?

Одиннадцатилетняя девочка общается с плюшевым мишкой.

Миша, что мне делать? Соседский мальчик видел, как я ловлю мышей. Нет, он не знает, что я их собираю в банку. Думает, что это у меня просто игра такая. Пусть тоже тогда ловит мышей и отдает мне? Так я быстрее соберу нужное количество? Нет, так не получится, я же тебе говорила, что второй папа сказал, чтобы я сама все сделала.

Пойти в подвал? Но ты же знаешь, что папа запретил туда спускаться. Конечно, мне любопытно, как и тебе. Нет, я не хочу расстраивать папу, мы не пойдем в подвал!!!

Ты считаешь, что соседского мальчика надо убить? Но я же никогда не убивала, только во сне. Как я это сделаю? Несчастный случай? Мне же все равно в конце нужна будет человеческая жертва? Да, Миша, ты прав. Но давай отложим это на потом, пока я не набрала нужное количество трупиков животных.

Мы все любим секреты, а особенно - чужие секреты.

Лиза была простой девочкой. У неё было много друзей, с которыми она часто гуляла. Шёл 2015 год, у каждого уважающего себя подростка была страница во ВКонтакте. Лиза написала в беседу "Для друзей" приглашение выпить кваса в паре.

Был вечер, солнце уже заходило за облака. На небе разливался красивый закат. Лиза спешила в парк, ведь она должна была вернуться домой до темноты. Вдруг загудел телефон, это было сообщение в беседе друзей, но она решила прочитать его позже, ведь, скорее всего, друзья просто её потеряли. Лучи уходящего солнца осветили дорожку травы. Лизу охватил интерес и она решила пойти по следам солнца. В парке была небольшая роща, через которую можно было выйти к бочке кваса, поэтому Лиза решила, что ничего не потеряет.

Дорожка привела её к большому дереву, широко раскинувшему свои ветви. Она сделала шаг, как вдруг услышала детский крик. Казалось, что маленькая девочка попала в страшную беду. Но так же казалось, что этот крик слышит только Лиза.

Много хороших и интересных людей встречал я в своей жизни. Благодаря им, крепла моя вера в высшую справедливость, в победу добра над злом, в торжество гармонии над хаосом.
Если такие люди приходят в храм, то не каяться и исповедоваться, а молиться о здравии близких. Или помянуть усопших. Ибо грехи замаливать им ни к чему. Совесть чиста.
Просить помощи для себя у высших сил они решаются только в самые тяжёлые минуты. Но вера их оттого не меньше. Да и меряется совсем не толщиной купленной свечки.
Таким человеком был Андреич. Талантливый рассказчик, прозаик, журналист. Знаток уральской глубинки. Сам родом из деревенской глуши. Простой в общении, порядочный в поступках. Жаль, что уже несколько лет его нет в этом бренном мире. Но в памяти нет-нет да всплывают некоторые истории, которыми он успел со мной поделиться.
Одну такую хочу рассказать.

Лет десять назад меня настигла неразделенная любовь. Ничего удивительного в этом не было - возраст самый что ни на есть подходящий для душевных терзаний и нелепых стихов, украдкой записанных в тетрадь с романтичной обложкой. Через несколько недель бесплодных попыток обратить на себя внимание меня осенило - приворот!

Никаких угрызений совести я не испытывала - он посмел не обратить на меня внимание и должен быть жестоко наказан. У подруги была изъята книга с интригующим названием "Черная и белая магия", и я незамедлительно приступила к ее изучению. К слову, черная магия меня не привлекала: лярвы, которые, как обещала книга, после определенного обряда должны были истязать тело возлюбленного по ночам, являя ему мой далеко не романтичный образ, отталкивали и откровенно пугали - я хотела большой и чистой любви. Эх, юность, дурость...

Вздохнув, я перешла к изучению другой части чудодейственной книжки. Там все было просто и ясно: провести нехитрый обряд с яблочком на рассвете, а потом то ли семена, то ли весь фрукт определить под подушку или матрац возлюбленного. Тут-то и возникали первые трудности - я понятия не имела, где живет мой объект воздыхания, а уж о том, чтобы оказаться в его спальне и незаметно провернуть необходимые махинации и речи быть не могло. Я загрустила. Только что счастье было таким близким, и вот опять оно откладывалось на неопределенный срок.

Она произносит: лес - и он превращается в лес
С травою по колено, с деревьями до небес,
И входит она в свеченье зелёных крон,
И лес обступает её с четырёх сторон,
Она произносит свет, - и он превращается в свет,
И нет никого на свете, и слова нет,
И облако белой глиной сворачивается в клубок
Пока еле слышно она произносит: Бог.

На улице морозно, декабрь преподнёс сюрприз, если можно конечно назвать сюрпризом температуру в двадцать градусов ниже нуля и обилие снега, выпавшего всего за три дня. Я расчищал во дворе сугробы и так увлёкся, что стемнело. Наступил вечер, я не прекращал работать и, включив во дворе освещение, продолжал ковырять снежные барханы. На некоторых участках, где снега не было, был гололёд. Вооружившись ломом, стал долбить обледенелую землю. Ночь наступила неожиданно, и усилился ветер, который днём не досаждал, а теперь он стелился по земле и разносил снег, заметая всё вокруг. Вдалеке по улице кто-то шёл. Когда я поменял лом на лопату и стал исправлять деяния злобного ветра, который успел сделать несколько заносов на том месте, где я только что расчистил, голоса идущих стали совсем близко. В воздухе появился аромат сигарет и ещё, какой-то странный запах.

Роуз всегда отличалась от своих сверстниц. В то время, когда одноклассницы бегали по свиданиям и вечеринкам, Роуз сидела дома и читала книги. Читала со страстью, взахлёб, проглатывая одну за другой, как будто боялась упустить хоть что-то из мира литературы. Митчелл, Шекспир, Мильтон, Диккенс, Гальдос… Разные эпохи, жанры — всё было неважно. Главное, погрузиться в атмосферу книги, прожить жизнь героя, почувствовать его страдания, плакать с ним вместе от счастья.

Роуз была некрасивой. Она никогда не следила за собой. Просто не было времени, поскольку сразу после школы и выполнения домашнего задания сразу бралась за новую книгу. Сверстники в открытую смеялись над ней, называли сумасшедшей, иногда даже били. Но Роуз не унывала, ведь героям её любимых романов доставалось по жизни гораздо больше.

Родители юного «книжного червя» не били тревогу, им было вообще всё равно. Всё их свободное от временных подработок время занимали пьянки и скандалы друг с другом. Билась посуда, летали ножи и вилки, крики не стихали до ночи. А ночью были новые крики — шумное «примирение». Роуз ненавидела их за это. Пьянство, нескрываемая похоть и разврат, а им абсолютно не было стыдно. Соседи шушукались и сплетничали об этой семье больше, чем о ком бы то ни было. Роуз нарекли неким «антихристом» — дитя разврата, тихое, спокойное, пугающее.