Страшные истории и мистические истории

История первая*

Лифт... Вполне привычное слово и устройство в наше время. Да и не только в наше. Еще в античные времена были известны подъемные машины. Но все присваивают изобретение Элише Отису, но это неправильно. Отис только обезопасил данные машины.
Еще до Отиса были уже известны данные подъемники. Если спуститься в катакомбы Индии, Камбоджи, Тайланда, то там тоже можно обнаружить лифты, но более ненадежных конструкций.
Но речь сейчас пойдет о другом. И лифты имеют свою темную сущность. Иногда они могут отвезти вас в так называемое другое измерение.
Приведем первый пример. Вот вы устали и возвращаетесь к себе домой, в блочную башню в четырнадцать этажей. В ней находятся два лифта. Грузовой и пассажирский, оба работают. Нажав кнопку вызова, вы ждете свой «транспорт». Слышите шум двигателя и иногда легкий скрежет кабины (если лифт старый). Но... подъемника долго нет.

Если вы в лифте вдруг обнаруживаете расчленённый труп...
Это ужасно! Но это только пол беды.
Всё может быть гораздо хуже...

Посидели мы недавно со старым другом в баре, поговорили за жизнь и разъехались по домам. Для начала: пьяной я не была. Выпила я в тот вечер где-то примерно треть высокого пивного стакана с сидром, взяла такси и поехала домой. Зашла в подъезд, вызвала лифт... обратила внимание, что лифт едет как-то неровно, к тому же медленней обычного. Подумала: вот сейчас только застрять не хватало. Время позднее, первый час ночи, диспетчер, может, вообще спит.

Однако лифт на полпути не застрял: выпустил меня на моем... на моем?.. точно? Я вышла из лифта и остановилась в недоумении. Этаж был не мой. Знаете это чувство, когда заходишь в подъезд к соседям, и там все так же, как в твоем собственном, но неуловимо по-другому? Это было оно. Тут надо понимать, что по соседским дверям там не сориентируешься: квартиры расположены за общей железной дверью с кодовым замком. А на лифтовой площадке – собственно лифты, узкое окно и эта самая дверь. Все. Вот этот аскетичный интерьерчик меня и озадачил. Из мелочей вроде оттенка электрического света, дизайна замка и двери, какой-то легкой непривычности в пропорциях помещения родилось стойкое впечатление, что я заехала куда-то не туда. Здесь все чужое.

Я перепутала этаж? Да нет, вон номер на стене написан. Тогда, получается, я перепутала... подъезд?
Дальше я сделала глупость.

Кабина лифта медленно опускалась вниз по многочисленным этажам военного комплекса; Дампир, привалившись к стене, смотрела наверх, на ту единственную точку в потолке, погружённая в свои мысли; хотя бы здесь её не донимал гомон и смех тех отвратительных тварей, расползшихся по всему строению. На приборной панели каждую секунду загорались и тухли определённые лампочки с характерным щелчком – ей осталось немного, чтобы добраться до второй зоны здания, а уже оттуда отправиться прямиком на крышу, на судьбоносную встречу с одной неприветливой нацистской докторшей. Минус один этаж, минус два, уже три... Кабинка резко остановилась, и дампир еле удержалась за стены, чтобы не упасть; она слышала, как металлические тросы натянулись, скрежетали, и лифт резко опускался всё ниже и ниже, как ей казалось, на какие-то жалкие пару сантиметров, но толчки некомфортно ощущались. Рейн это не нравилось: неужели эти твари добрались сюда? Кабинка вновь опасливо качнулась, и полукровка стала колотить кулаками по приборной панели, нажимала на все кнопки подряд – ничего. И, не придумав ничего лучше, подбежала к двери, хватаясь за её створки; лифт немного накренился вбок, а металлический скрежет давал понять, что у неё остались какие-то жалкие пара секунд на то, чтобы успеть отсюда выбраться. Рейн приложила все усилия, чтобы открыть двери; сжав зубы, зажмурившись, напрягаясь, она поддёрнула металлические пластины и отодвинула их в стороны; открыв глаза, она открыла же себе и путь на свободу. Кабинка опустилась чуть ниже нужного этажа, и Рейн, выбравшись на поверхность, оказалась в тёмно-сером коридоре, освещённом ярко-красными лампами. Её даже не удивило, что вторые защитные двери лифта были выломлены так, будто их изрядно погрызли; на металле отчётливо видны следы от зубов.

Противный навязчивый смех преследовал дампира в её поисках; эти голоса эхом прокручивались в голове заедающей плёнкой. Рейн бежала вперёд, по плохо освещённому коридору, оставляя за собой пустые гильзы и литражи крови; склад, затем узкий проулок – на неё бежали ещё двое монстров: червеобразные уроды захватили тела двух рабочих-немцев, заменяя прежние головы на отвратительную свою – почти как у младенца с чёрными дырами за место глаз, с кроваво-красной кожей и рядом больших зубов – совсем как у взрослых. Странные и страшные, они замахивались на полукровку голыми руками, и ей приходилось защищаться клинками: тихий свист ножей, рассекающих воздух, и обе конечности валялись на полу, истекая кровью, но это их не останавливало: монстры заливисто смеялись, стоя на ногах, пытались откусить от агента Бримстоуна кусочек побольше, и ей приходилось всаживать в их черепа пули: выстрел, и от них не оставалось ничего, кроме кровавой каши на полу и стенах коридора. Рейн поняла стратегию сражения с этими уродами: их Ахиллесова пята – их собственная голова. Дампир отшатнулась, перезаряжая найденный на складе пистолет: осталось три патрона, и она надеялась, что их ей хватит, чтобы здесь не сдохнуть.

Вся база вмиг опустела; план Рейн сработал в прошлый раз, но неужели немцам стало плевать на то, что их командиры один за другим дохли, как их собственные рабы – почти по щелчку пальцев; ни одной живой души, только эхо, отскакивающее от стен и повторяющее звуки её шагов. Дампир ускорилась, пробегая лабиринты коридоров, пока не добежала до запертых гаражных ворот; на стене рядом – рычаг с потухшей лампочкой – отсутствовала ключ-карта. Предыдущий, найденный у мёртвого фрица, послужил для запуска грузового лифта, что как раз привёл её сюда. А другой, скорее всего, подходящий именно для этих дверей, находился в кармане у её следующей цели, но неизвестно, где она могла находиться. Вполне возможно, что в одной из комнат этой части комплекса, а, может, офицер уже успел далеко скрыться, оставив своих товарищей на верную гибель. Нужно проверить всё здесь.

Внезапно включился короткий гудок сирены, а после него – странные неприятные помехи – как будто некто не мог поймать нужную радио-частоту. Это настораживало.

Рейн спряталась за металлическими бочками, осматривая местность и изредка поглядывая на уставших миньонов, севших полукругом у небольшого костра; у неё было стойкое ощущение того, что снаружи башня выглядела несколько меньше... Будто бы всё строение представляло собой гигантскую конструкцию, похожую на удочку: росла вверх, стоило только захотеть и покрутить пару винтиков да механизмов. Дампир понимала, что ей придётся идти через клонов, но решила выждать; аккуратно, передвигаясь приседом, она случайно оступилась, и шпилька со звоном ударила по металлической трубе; в голове рокотом прокатилось нецензурное ругательство, а вот слуги татуированной синезадой девицы резко повставали со своих мест.

– Ты там что-нибудь видел? – Рейн пригнулась; конечно, среди сплошного цвета ржавчины её сложно не заметить. Но она уповала на тупость местных помощников своей цели.
И не прогадала.
– Тихо, Виктор, – шикнул на товарища второй, подходя ближе к тому месту, где пряталась полукровка, – мы видели хозяйку: она просто чёрная от злости!
– Тоже мне новость!

– Заказ отправлен во все удалённые точки. Район мясозавода истощён. Мы уже переловили там всех. Даже пришлось схватить несколько туристов, чтобы заполнить ёмкость.
– Это уже не важно, – махнула рукой вампир, затыкая своего слугу. – Сегодня мы выходим на свет. Они ещё будут в очередь выстраиваться. Это был последний заказ на ближайшее время. Загружайте и отправляйте. Самая крупная партия! Команды в метро готовы?
– Я проверю, госпожа.

Они даже не заметили, как на склад проник чужак; Рейн, осторожно ступая по кафельному полу, стараясь лишний раз не шуметь шпильками, спряталась за стеной, внимательно наблюдая за происходящим: миньоны вели прикованных к цепям гражданских прямиком в одну из клеток; она бы охотно вмешалась, но знала, что её внезапное появление на сцене могло сыграть злую шутку и похоронить и так последних человеческих выживших. Пусть они схвачены, но пока в безопасности; дампир сжала в руке пистолет, указательный палец чуть надавливал на спусковой крючок.
Если что-то пойдёт не так – она ударит первой.

– Вот чёртова ночка! Даже не верится, что мы согнали столько бурдюков с кровью.
– Не говори. Там в соковыжималке сейчас не меньше тысячи человек.
– А я рад, что нам не приходится подходить ближе, чем к загрузочной площадке. Эти Формены меня бесят!
– Понимаю, я видел, как один снёс парню голову только потому, что тот оказался на пути.
– Ну, если ты можешь одной рукой размахивать кувалдой в двести пятьдесят кило, тебе должны уступать дорогу!

Миньоны, шедшие через улицу в один из складов, разговорились о своей работе; второй хотел что-то возразить первому на его предложение, но резко остановился, внезапно цепенея, даже не успев подняться на порог; второй клон опасливо глянул на напарника и заметил, как из шеи собеседника торчала кровавая цепь, тянущаяся далеко, прямо за угол здания.

После канализационных злоключений, Рейн просто обязана была принять душ; холодная дистиллированная вода – это лучшее, что могло предложить человечество полукровке; выкрутив вентили, дампир встала под освежающие капли; через несколько часов она отправится на завод – именно там должна была состояться долгожданная встреча с Эфемерой и её дружками. Мора, до этого сидевшая тихо в голове полукровки, вышла из тела дампира, когда почувствовала себя в безопасности, и сейчас, будучи призраком, осматривала себя в зеркале, неумело накладывая макияж из косметички – она напоминала Рейн большого ребёнка, который только начал познавать мир. Призрак не знала, ни кто такая Эфемера, ни кто такой Северин – последнего видела лишь на фото, – поэтому боялась спросить о них, да и Рейн не хотела брать её с собой на задания и посвящать в личную вендетту – пусть пока отсидится в квартире, а там, как наладится, Бримстоун найдёт ей место.