- Что это? Как такое возможно? – я щупал руками свою ногу и не мог понять, что это на самом деле происходит со мной. На пальцах оставались следы крови, которая сочилась из раны. Нюрж подошел ко мне и приложил руку к расцарапанному месту на моей ноге. Я почувствовал, как разрезанное место перестало болеть, а рана стянулась, словно бы ее и не было никогда. Оставались только следы от вытекшей из нее крови.
- Ты «искатель», Андрей. Теперь у меня ни осталось никаких сомнений по этому поводу! – глаза настоятеля блеснули. – И теперь «они» знают о тебе. Поэтому предлагать тебе стать частью нас, я даже не буду. Я настоятельно рекомендую присоединиться к нам, так как за тобой теперь начнется охота.
Мне откровенно не понравились слова Нюржа. Он разговаривал со мной холодно и сухо. Говорил это так, как будто бы у меня ни осталось никакого выбора. Как будто его слово – закон! Еще позавчера я был нормальным человеком, не знающим всей этой непонятной чепухи, а уже сегодня мне говорят, что у меня нет выбора, если я не хочу умереть. Но если задуматься... кто в этом виноват? Разве я? Меня охватила внутренняя злость.
- Ты «искатель», Андрей. Теперь у меня ни осталось никаких сомнений по этому поводу! – глаза настоятеля блеснули. – И теперь «они» знают о тебе. Поэтому предлагать тебе стать частью нас, я даже не буду. Я настоятельно рекомендую присоединиться к нам, так как за тобой теперь начнется охота.
Мне откровенно не понравились слова Нюржа. Он разговаривал со мной холодно и сухо. Говорил это так, как будто бы у меня ни осталось никакого выбора. Как будто его слово – закон! Еще позавчера я был нормальным человеком, не знающим всей этой непонятной чепухи, а уже сегодня мне говорят, что у меня нет выбора, если я не хочу умереть. Но если задуматься... кто в этом виноват? Разве я? Меня охватила внутренняя злость.