- Сынок я хочу, чтобы из тебя вырос хороший человек. И мы с твоим папой, могли тобой гордиться. Поэтому ты должен быть послушным, образованным и воспитанным. И ты пойдешь в кружок английского языка.
- Но мама, я уже хожу в три кружка. Мне совсем не когда гулять с друзьями.
- И это очень хорошо. Из них вырастут бандиты, и убийцы тебе не чего с ними водится.
- Не правда. Они очень добрые и хорошие друзья.
- Все! Тема закрыта. Завтра же, ты идешь в кружок английского языка. Иначе, я расскажу папе о твоем поведении. А ты знаешь, он долго церемонится, не будет. Потом неделю сидеть не сможешь.
Мальчик обиженно опустил голову и тихо сказал – хорошо.
- Что? Я не услышала. Говори как взрослый человек: громко и чётко!
- Да! Хорошо!
- Молодец. А теперь давай собирайся, через полчаса у тебя занятия по гимнастике Женщина вышла из комнаты сына и отправилась на кухню.
Будущий гимнаст сложил в сумку одежду для тренировки, и было хотел сесть за компьютер, как из кухни раздался голос.
- И никакого компьютера! Он только для домашней работы по программированию.
Мальчик сел на кровать и уставился в потолок, еле шевеля губами, он проговорил, – Ненавижу.
- Но мама, я уже хожу в три кружка. Мне совсем не когда гулять с друзьями.
- И это очень хорошо. Из них вырастут бандиты, и убийцы тебе не чего с ними водится.
- Не правда. Они очень добрые и хорошие друзья.
- Все! Тема закрыта. Завтра же, ты идешь в кружок английского языка. Иначе, я расскажу папе о твоем поведении. А ты знаешь, он долго церемонится, не будет. Потом неделю сидеть не сможешь.
Мальчик обиженно опустил голову и тихо сказал – хорошо.
- Что? Я не услышала. Говори как взрослый человек: громко и чётко!
- Да! Хорошо!
- Молодец. А теперь давай собирайся, через полчаса у тебя занятия по гимнастике Женщина вышла из комнаты сына и отправилась на кухню.
Будущий гимнаст сложил в сумку одежду для тренировки, и было хотел сесть за компьютер, как из кухни раздался голос.
- И никакого компьютера! Он только для домашней работы по программированию.
Мальчик сел на кровать и уставился в потолок, еле шевеля губами, он проговорил, – Ненавижу.