Страшные истории и мистические истории

Однажды один мужчина по имени Борис нарушил самоизоляцию: прогулялся по центру Красной площади без маски, без перчаток, без антисептика во время пандемии коронавируса. После прогулки мужчина вернулся вечером домой.
Жил он в квартире и зарабатывал, работая сварщиком. Зайдя к себе в комнату, Борис сел за компьютер и зашел во Вконтакте. Ему писал сообщение некий Санитар, и Борис решил ему ответить.
Началась переписка.

Санитар: Ну, привет.
Борис: Привет, а ты кто?
Санитар: Ты что не знаешь, я - король карантинов!
Борис: Нет, не знаю.
Санитар: Позволь я задам тебе вопрос?
Борис: Какой вопрос?
Санитар: Хорошо погулял?
Борис: Ты о чём?
Санитар: Но как же, ты что забыл, как ты несколько раз нарушил самоизоляцию, кстати, сегодня ты её опять нарушил.

Сегодня пятница, я просыпаюсь, ко мне подходит санитар, в его руке я вижу ключи, начинаю улыбаться, ведь сейчас он подойдет, и отцепит мои наручники от койки. Ура! Доброе утро, мир. Я начинаю прыгать, подхожу к санитару, обнимаю его и хочу поцеловать. Он бьет меня в живот и говорит:
— Не подходи, убью!
Я падаю, мне больно, с моего рта пенится кровь, да ладно, мелочи! Сегодня хороший день, протираю кровь, встаю и продолжаю прыгать.
— Друзья, просыпайтесь! Чудесный день, ура!

Все встают и тоже начинают прыгать. Мы улыбаемся и начинаем прыгать хороводом.
Каждый день после подъема мы проводим 2 конкурса:
первый — кто красивее улыбнется
второй — кто выше прыгнет

Ростов. Психиатрическая больница.
В кабинет врача, два санитара, ввели нового больного.
- Что тут у нас? - спросил доктор, приподняв очки.
- Вот. Менты доставили. Напал на человека, хотел убить. Несет какой-то бред. Называет себя "Возмездие". Вроде как, он - ангел, который работает на смерть и убивает грешников, - сказал один из санитаров.
- Возмездие? Очень интересно, - говорил доктор.
- Вот справка, он невменяемый. Его делом занимается следователь Кристина Иванова, она же его и привезла, - сказал другой санитар, отдавая документы доктору.
Я сидел и смотрел на все это, спокойной и внимательно.
- Зря не верите, - ухмыльнулся я.
Санитары ушли, а врач начал меня опрашивать. После беседы меня направили в палату.

От лица Эшли Гаррисон

- Вы когда-нибудь задумывались о смерти? Хотели покончить с жизнью?
Я лишь пожала плечами, не зная как ответить на этот вопрос. Доктор Хардли задавал мне его уже не один раз, и на каждый из них я не могла ответить.
- Знаете, Эшли, если мы не узнаем корень проблемы, никогда не сможем устранить остальных ваших "я".
Я ухмыльнулась и промолчала.
- Ладно. Не хотите отвечать, идите отдохните.
Доктор Хардли кивнул и два санитара схватили меня под руки. Меня повели в знакомую всем палату с белыми стенами.
- Отдыхайте, мисс.

Я сутками просиживала перед выключенным телевизором. Показывали один и тот же фильм. Одинокая женщина спешит домой после посиделок у подруги. Душевно поговорили, выпили. Захотелось прогуляться, благо идти - всего два квартала. Поздняя осень, промозглый вечер. Под порывами холодного ветра женщина зябко кутается в модное пальто, не предназначенное для холодов. "Черт, надо было все-таки вызвать такси".
На развилке замирает. Не знает на что решиться. Пойти в обход или срезать? Почти стемнело, то тут, то там загораются фонари. Очередной порыв ветра заставляет ее поднять воротник. Хочется домой, в тепло. Принять ванну, выпить горячего чая. Она решается. Была - не была. Темный узкий проход встречает застарелым запахом мочи и страха. С одной стороны высокий серый забор какого-то промышленного предприятия. С другой - следит пустыми глазницами окон заброшенное здание. Вернуться, пока не поздно? Да всего-то метров пятьсот - и дома. А в обход еще минут двадцать. Она невольно ускоряет шаг, спотыкаясь на высоких каблуках, неприспособленных для прогулок. Вдалеке путеводной звездой светит одинокий фонарь. От быстрого шага сбивается дыхание. Под ногами хрустит битое стекло. Сердце болезненно сжимается. Еще немного. Уже виден выход. Но свет заслоняет фигура. Мужская. Страх парализует, из горла вырывается хрип. Снять туфли и бежать? Но под ногами стекло. "Может, он просто хочет пройти?" Фигура приближается, нависает. Последняя иллюзия тает, как дым. Она сопротивляется, вырывается, бьется, как пойманная в сети рыба. Но он - сильнее. Удар - и сознание меркнет.

Санитар направился к первой двери. Он посмотрел за угол.
- А, черт ее подери! Где эта тупая дура? - Раздраженно сказал санитар, поставив руки на бок, оглядывая палату.
Неожиданно машина выключилась.
- Ну что, нашел? - послышался голос Евгения Сергеевича.
Санитар поджал губы и, если посмотреть на его лицо, было бы понятно, что он не знает что и сказать. Но он стоял спиной к доктору. На ум так ничего ответить не приходило, он уже подумывал, не сказать ли Евгению, что ее нет? "Не вариант" - подумал санитар, вместо Гунивой ему быть подопытным не хочется. Санитар сделал вид, что не услышал Евгения, тем самым выигрывая время на легенду.
- Скотина, дубина! Ты оглох? - раздраженно произнес Соломин.
- Эм... Ее здесь нет. - эти слова как-то сами вырвались из уст. - Но зато посмотрите, что я нашел! - Быстро перевел тему санитар, тeм самым пытаясь отвлечь доктора от пропавшей Лены.
- Ты что, издеваешься надо мною, а? Где эта дура, тупоголовый козел?
- Нет, ну вы посмотрите на это! - продолжал санитар.
- Так, братец... ты меня вывел просто. Процесс окисления начнется через... - доктор посмотрел на часы, - через 15 минут! Гунива уже должна быть в пробирке! Если то, что ты хочешь мне показать - бесполезная "улика", пойдешь вместо Гунивой, туда! - Доктор указал на пробирку. И через 2 секунды пошел к санитару, который разглядывал находку.

- Понедельник, - говорилось в видео, - первое апреля. Сейчас придёт ОНО и будет меня убивать. Но я не боюсь. Прощай, Гуня.
С каждым сказанным словом биение сердца Лены все учащалось. Ей было интересно, кто зайдет в комнату? Неужели мама? Неужели это она так издевалась над дочерью? Этого просто быть не могло. Вот открылась дверь.
- Чёрт, не видно! Вот я дура! Камеру на себя направила! Блин! - более того, через пару секунд закончилось видео. Ведь после прихода это твари, Лена вновь проснулась утром этого же дня. Тут так же. На видео всё так же. Ничего нового. Хотя тот разговор с мамой... "Так, я сейчас позвоню ей и спрошу о том разговоре, а заодно спрошу, придёт ли Стас". Лена медленно встала с кровати.
- Так! Ну и где мои вещи? - строго задала сама себе вопрос Лена. - Нужно спросить у Евгения Александровича. Тьфу, Сергеевича! - с этими словами Лена уже направлялась к двери.
- А! Чёрт, закрыто скорее всего! - вспомнила Гуня, повернув вниз дверную ручку. - Открыто! Странно и не боится он оставлять "больную на голову" девушку открытой? Ахах...
Коридор, по которому шла Лена был белым-белым. Она даже щурила глаза от такого яркого света. Знаете, как бывает, когда из кинотеатра выходишь? Тут так же. Коридор был намного белее и красивее палаты Гуни. Как не странно, Лена шла одна по коридору, была мертвая тишина, никого... Ни единой души... "Что-то мне напоминает эта тишина... Мертвая"...
Лена уже заворачивала за угол.
"И тут сейчас эта тварь!" - завернув за угол, задорно подумала Лена. Но никого не было. Тут была дверь, в пяти метрах от Лены. И всё. "Наверное, кабинет его..." - промелькнула мысль.
Лена постучала в дверь, но никто не ответил. Лена ещё раз постучала. Но в ответ тишина. Лена уже открыла дверь, как вздрогнула:
- Ну и что мы тут делаем? - послышался голос и Гуня быстро закрыла дверь.
- Я вообще-то Евгения Сергеевича ищу! - не поворачиваясь, говорила Лена.
- Его сейчас нет. Тем более тут. Его кабинет на третьем этаже. А я с кем говорю?
- С Еленой Гунивой...
- Да-а? - протянул он. - А мне кажется, что со спиной.

Я пришел в себя в палате. В голове по-прежнему шумело, перед глазами плыла белая пелена. Я попробовал повернуть голову и сразу же пожалел об этом: дикая боль, казалось, пронзает насквозь всю мою черепную коробку.
- Лежите, - раздался голос дежурившей у моей кровати медсестры. - Я оповещу вашего лечащего врача о том, что Вы пришли в сознание.
- Что с Василием? - спрашиваю я.
- У него случился сердечный приступ, я сожалею.
Медсестра удалилась, плотно закрыв за собой дверь. Спустя минуту я все же поднялся на ноги, в голове немного прояснилось. Я прекрасно помнил, что же случилось вчера (вчера ли?), поэтому перспектива задержаться в больнице еще хоть сколько-нибудь меня никак не радовала. Нацепив на себя одежду, я первым делом подергал ручку двери. Заперто. Почему-то я не удивлен. Интересно, куда подевались все мои соседи?
Я выглянул в окно. Четвертый этаж, прыгать бесполезно. Я еще немного помялся и тут мне в голову пришла одна идея, рискованная, но спасительная. Не дожидаясь доктора, я вылез из окна и аккуратно перебрался по карнизу к соседнему окну. В соседней палате мужчина решает кроссворд. Я постучал по стеклу, ошарашенный пациент сразу же бросился открывать окно. Он помог мне ввалиться внутрь, я только приложил палец к губам и выбрался из его палаты.
В коридоре люди, но, кажется, никто не обращает на меня внимание. Иду мимо поста главной медсестры. Ее нет на месте, но она удачно оставила на столе пустой шприц, который я сразу же присвоил себе. Убедившись, что шприц не торчит из рукава моей кофты, я продолжил двигаться к выходу. Лифт. Третий этаж. Второй этаж. Первый этаж. Однако на первом этаже двери лифта не раскрылись, что привело меня в замешательство. Если я сейчас свяжусь с диспетчерской, то об этом инциденте скоро узнает вся больница, а мне внимание сейчас совсем ни к чему.

Ночь. Морг. В здании находится один дежурный санитар. Длинный коридор, освещённый неоновым светом, темнеет в отдалении и ведёт к двери, за которой покоятся те, кому уже не суждено проснуться. Дежурный совершает обход. Дойдя до середины коридора, он останавливается от неожиданности. В самом конце коридора, за дверью он явно различает странные звуки. Они слышны там, где никого не должно быть...

Не ведом страх при свете дня,
И не страшны под солнцем тени.
Но ночь окутала меня,
И лезут призраки сомнений.

Ловлю я жадно каждый шорох,
Стараясь даже не дышать.
Рассвет придёт совсем не скоро
И остаётся только ждать.

Неона свет, подобный яду,
И монотонный гул от ламп
На разум мой упрямо давят,
Парализуя сотней лап.

Утро. Дождь. Я проснулась с ужасным самочувствием. И с сожалением вспоминала прошедший день, тогда я так же проснулась, пошла в школу, но там я все время мерзла и у меня болела голова, придя домой, я выпила таблетку и легла спать, проснулась я еще с большей головной болью, мама мне померила температуру - 36.6, все хорошо. Рядом с нами жила бывшая медсестра, она посоветовала померить давление, вид у меня был ужасный, я была зеленоватого оттенка, под глазами у меня выделялись темно-синие мешки, я была похожа на зомби из фильмов ужасов - 80/40. Все в панике. Я трупак. Меня накормили шоколадом и уложили спать.

Меня повезли в больницу и определили в детское отделение. Я зашла в палату и увидела девочек, все были радостные, как будто никто из них никогда и не болел. Прошло несколько дней. Тех девочек выписали, поселили новых, как ни странно, с этими девочками я подружилась намного больше, чем с теми.

Однажды ночью мы решили порассказывать страшные истории, было жутковато. Мы все заснули на моей кровати, была уже поздняя ночь, но я проснулась от того что мне было неудобно. Вдруг к нам зашла санитарка, она подошла к пустой кровати и взяла одеяло. Но неужели она не заметила, что мы все спим на одной кровати? Наверное просто она не разглядела нас в такой темноте. Дверь захлопнулась и я заметила, что на полу валяется бумажка.