– Бабуля, не переживай, я от тёти Любы вышла, уже такси вижу - красная «Лада». Когда доеду - наберу! - торопливо бормотала я в трубку.
Бабушка всегда волнуется, когда я приезжаю в гости в посёлок, где провела детство, и держу обратную дорогу в одиночестве. К тому моменту, когда удалось обойти всех родственников, сгустились сумерки, и я решила побыстрее добраться до дома на такси.
Но, кажется, у кого-то на моё «побыстрее» были свои планы...
– Дядь, я вообще-то тороплюсь. Далеко живете? - вздохнула я, заранее зная, что не пройду мимо.
Мужик полулежал, оперевшись на забор. Хриплый его оклик с просьбой о помощи не прошел мимо ушей.
– Дочка, я тут, рядом, по Садовой три дома пройти... - мужик виновато потупился и шумно почесал бороду.
– Пили что-то? «Майкопскую», коньяк? - в моем голосе прозвенели стальные нотки.
– Упаси Господь, я уже лет 15 как завязал. Зрение проклятое подводит, как будто шоры нацепили, по бокам ничего не вижу. А в темноте вообще пропаду... - он приложил ладони к вискам для пущей убедительности.
Бабушка всегда волнуется, когда я приезжаю в гости в посёлок, где провела детство, и держу обратную дорогу в одиночестве. К тому моменту, когда удалось обойти всех родственников, сгустились сумерки, и я решила побыстрее добраться до дома на такси.
Но, кажется, у кого-то на моё «побыстрее» были свои планы...
– Дядь, я вообще-то тороплюсь. Далеко живете? - вздохнула я, заранее зная, что не пройду мимо.
Мужик полулежал, оперевшись на забор. Хриплый его оклик с просьбой о помощи не прошел мимо ушей.
– Дочка, я тут, рядом, по Садовой три дома пройти... - мужик виновато потупился и шумно почесал бороду.
– Пили что-то? «Майкопскую», коньяк? - в моем голосе прозвенели стальные нотки.
– Упаси Господь, я уже лет 15 как завязал. Зрение проклятое подводит, как будто шоры нацепили, по бокам ничего не вижу. А в темноте вообще пропаду... - он приложил ладони к вискам для пущей убедительности.