Вокруг ржавые трубы. С них капает вода, звуки эти разносятся далеко по тоннелю. Мы с Тимой стоим по колено в холодной грязной воде, наверху шатаются тусклые лампы. Пахнет мочой и... чем-то еще...
Ужасный запах.
Как я тут оказался? Что происходит? Почему у Тимы разбита левая бровь, а у меня на колене эти обрывки тины и ссадина?
Кровь из нее медленно стекает в зловонную лужу, но это сложно разглядеть как следует - освещения почти нет, только эти жуткие лампы; от каждого дуновения холодного ветра в тоннеле они издают такие стоны, что сердце у меня резко сжимается и кажется, лучше бы освещения не было вовсе. Тимка молчалив и угрюм. Он идет вроде со мной, рассекая уставшими конечностями жижу, но кажется, что в мыслях он далеко, очень далеко сейчас. Он вообще жив?
- Тима? - спрашиваю я шепотом.
Ноль реакции.
- Тимка, - я легонько толкаю его в грудь.
Он продолжает идти.
- Тимофей! - кричу я.
"Ээй, эээй, эээй", - эхом разносится по канализации.
Ужасный запах.
Как я тут оказался? Что происходит? Почему у Тимы разбита левая бровь, а у меня на колене эти обрывки тины и ссадина?
Кровь из нее медленно стекает в зловонную лужу, но это сложно разглядеть как следует - освещения почти нет, только эти жуткие лампы; от каждого дуновения холодного ветра в тоннеле они издают такие стоны, что сердце у меня резко сжимается и кажется, лучше бы освещения не было вовсе. Тимка молчалив и угрюм. Он идет вроде со мной, рассекая уставшими конечностями жижу, но кажется, что в мыслях он далеко, очень далеко сейчас. Он вообще жив?
- Тима? - спрашиваю я шепотом.
Ноль реакции.
- Тимка, - я легонько толкаю его в грудь.
Он продолжает идти.
- Тимофей! - кричу я.
"Ээй, эээй, эээй", - эхом разносится по канализации.
Тут Тимка резко оживает и хватает меня за шиворот. Рука его, и это меня удивляет и пугает еще сильнее, тверда как сталь.
- Ты что, с ума сошел? - шепчет он мне злобно, брызжа своей слюной; она остается на моей не без того грязной щеке, - Тебе жить надоело?!
Меня передернуло.
Тимка отпускает теперь меня, очень медленно, в глазах тот же неподвижный взгляд, только теперь, кажется, немного растерянный.
- Не кричи, - говорит он, опустив голову, - не надо... не надо...
Я стою как вкопанный, мне безумно страшно. Тимка тем временем наклоняется к жидкости...
- Не надо, прошу, прошу, не ори!! - вопит он на свое отражение. Тимка хватается за голову, он плачет, - Не ори, не ори... не ори, не ори...
Я не двигаюсь с места.
- Не ори, не ори, не ори, а то Он... он услышит...
Комок застревает в горле. Все тело мое дрожит, пятки - во льду. Меня сейчас разорвет от страха, ноги подкашиваются, становится невозможно дышать. Я все же перебарываю рвотные позывы, наклоняюсь к другу.
- Тимка. Кто? Кто он?
Не успеваю я закончить вопрос, как слышу: плеск воды на другом конце тоннеля. Тимка вне себя. Он кричит уже неистово, все показывая пальцем в сторону, откуда идут вибрации воды. Он кричит только "Аааа", но я вижу, в глазах его стеклянных застыл бешеный вопрос: "Зачем, Саша? Зачем Ты сделал это?"
Меня сковало параличом страха. Стою и не шевелюсь. В свете лампы различаю тусклый силуэт приближающегося... Господи Боже...
Шаткие лампы осветили того, кого так боялся мой товарищ. Огромный человек, да и человек ли? Вся одежда его в крови, с рукоятки топора, которым он рассекает канализационную вонь, тоже течет красноватая жидкость. Лица его нет, на голове, как бы в шутку, что ли, надета огромная голова плюшевого зайца... только нам с Тимой совсем не до шуток. Я стою, глотая слезы. Я сейчас же упаду в обморок...
Человек приближается. Вот он подходит вплотную ко мне и наклоняется. Голова зайца, вся перепачканная кровью то тут, то там весело и злобно смотрит на меня. Из-за нее раздается нечеловеческий хрип... я уже истощен... я уже даже желаю, чтобы он меня прикончил поскорее, мне очень плохо.
Внезапно заяц переводит "взгляд" на Тимку, что все еще бьется в конвульсиях страха около меня. Он тихо берет моего беснующегося друга за руку. Но хватка его мертва. Тимка бьется, плещется в воде, пытается вырваться, через слюни свои и слезы молит о помощи, хватается за меня... я стою неподвижно... Заяц тем временем так же медленно и беззвучно, как и пришел, вновь удаляется в глубину тоннеля.
Голос мой вдруг обретает силу, я громко кричу Тимке: "Что это?! Тимка, где мы? Как мне спасти тебя? Тимкааа!!". Внезапно, ловлю себя на том, что я как и друг мой минутой ранее, стою и кричу, как дурак, только: "Аааа". Пронзительно и долго кричу я эту гласную, и ничего не могу с собой поделать. Мне больно! Мне больно уже кричать. Плохой, дурацкий сон! Нужно проснуться! Я слышу вдруг, как Тимка смолкает. Тяжелые шаги направляются снова в мою сторону.
"Ааааа", - кричу я.
- Ты что, с ума сошел? - шепчет он мне злобно, брызжа своей слюной; она остается на моей не без того грязной щеке, - Тебе жить надоело?!
Меня передернуло.
Тимка отпускает теперь меня, очень медленно, в глазах тот же неподвижный взгляд, только теперь, кажется, немного растерянный.
- Не кричи, - говорит он, опустив голову, - не надо... не надо...
Я стою как вкопанный, мне безумно страшно. Тимка тем временем наклоняется к жидкости...
- Не надо, прошу, прошу, не ори!! - вопит он на свое отражение. Тимка хватается за голову, он плачет, - Не ори, не ори... не ори, не ори...
Я не двигаюсь с места.
- Не ори, не ори, не ори, а то Он... он услышит...
Комок застревает в горле. Все тело мое дрожит, пятки - во льду. Меня сейчас разорвет от страха, ноги подкашиваются, становится невозможно дышать. Я все же перебарываю рвотные позывы, наклоняюсь к другу.
- Тимка. Кто? Кто он?
Не успеваю я закончить вопрос, как слышу: плеск воды на другом конце тоннеля. Тимка вне себя. Он кричит уже неистово, все показывая пальцем в сторону, откуда идут вибрации воды. Он кричит только "Аааа", но я вижу, в глазах его стеклянных застыл бешеный вопрос: "Зачем, Саша? Зачем Ты сделал это?"
Меня сковало параличом страха. Стою и не шевелюсь. В свете лампы различаю тусклый силуэт приближающегося... Господи Боже...
Шаткие лампы осветили того, кого так боялся мой товарищ. Огромный человек, да и человек ли? Вся одежда его в крови, с рукоятки топора, которым он рассекает канализационную вонь, тоже течет красноватая жидкость. Лица его нет, на голове, как бы в шутку, что ли, надета огромная голова плюшевого зайца... только нам с Тимой совсем не до шуток. Я стою, глотая слезы. Я сейчас же упаду в обморок...
Человек приближается. Вот он подходит вплотную ко мне и наклоняется. Голова зайца, вся перепачканная кровью то тут, то там весело и злобно смотрит на меня. Из-за нее раздается нечеловеческий хрип... я уже истощен... я уже даже желаю, чтобы он меня прикончил поскорее, мне очень плохо.
Внезапно заяц переводит "взгляд" на Тимку, что все еще бьется в конвульсиях страха около меня. Он тихо берет моего беснующегося друга за руку. Но хватка его мертва. Тимка бьется, плещется в воде, пытается вырваться, через слюни свои и слезы молит о помощи, хватается за меня... я стою неподвижно... Заяц тем временем так же медленно и беззвучно, как и пришел, вновь удаляется в глубину тоннеля.
Голос мой вдруг обретает силу, я громко кричу Тимке: "Что это?! Тимка, где мы? Как мне спасти тебя? Тимкааа!!". Внезапно, ловлю себя на том, что я как и друг мой минутой ранее, стою и кричу, как дурак, только: "Аааа". Пронзительно и долго кричу я эту гласную, и ничего не могу с собой поделать. Мне больно! Мне больно уже кричать. Плохой, дурацкий сон! Нужно проснуться! Я слышу вдруг, как Тимка смолкает. Тяжелые шаги направляются снова в мою сторону.
"Ааааа", - кричу я.
Kpuxo
Название тоже хорошее, сразу не понять о чем будет история.
И стилистика хорошая. Да все же с меня 5. Без плюса только потому что у меня они закончились :)