Мне мёртвой бездной снится город,
Долины брошенных домов.
В них рыщет зверь - голодный холод,
Змеёю сползший вниз с холмов.
Мне снятся тощие деревья,
Среди, которых я иду.
Здесь тлеют древние поверья.
Я в их удушливом дыму.
Здесь ворон старый когти точит
И ждёт заблудших простаков.
Здесь воды Стикса кровоточат
У бездыханных берегов.
Здесь плач отравленной природы
Разносит ветер по степи,
А ветра рьяный дух свободы
И рвёт и мечет на цепи.
Долины брошенных домов.
В них рыщет зверь - голодный холод,
Змеёю сползший вниз с холмов.
Мне снятся тощие деревья,
Среди, которых я иду.
Здесь тлеют древние поверья.
Я в их удушливом дыму.
Здесь ворон старый когти точит
И ждёт заблудших простаков.
Здесь воды Стикса кровоточат
У бездыханных берегов.
Здесь плач отравленной природы
Разносит ветер по степи,
А ветра рьяный дух свободы
И рвёт и мечет на цепи.
Здесь справа, слева корчит рожи
Прислужник ада - лживый чёрт,
Мурашки покрывают кожу,
А сердце сковывает лёд.
Здесь воздух гадкий - яд, отрава.
Сжимает горло, душит, ест.
Капканом острым вьются травы,
Надгробный обвивая крест.
Здесь всё разодрано, убито,
Бездушно, едко и мертво,
Слезами горькими омыто,
Дотла пожаром сожжено.
Мне мрачной бездной снится город,
Гнилая пустошь, плач и стон.
Мне снится зверь - голодный холод,
Мне снится сон, всего лишь сон...
Прислужник ада - лживый чёрт,
Мурашки покрывают кожу,
А сердце сковывает лёд.
Здесь воздух гадкий - яд, отрава.
Сжимает горло, душит, ест.
Капканом острым вьются травы,
Надгробный обвивая крест.
Здесь всё разодрано, убито,
Бездушно, едко и мертво,
Слезами горькими омыто,
Дотла пожаром сожжено.
Мне мрачной бездной снится город,
Гнилая пустошь, плач и стон.
Мне снится зверь - голодный холод,
Мне снится сон, всего лишь сон...
Гадалка