Шёл пьяница по кладбищу один
И плюнул - эки важный господин!
Растёр ногой и матюгнулся,
Да страшно так, что там мертвец один
В гробу перевернулся!
Мертвец решил нахалу отомстить
И проследил его он путь до дома,
И тёмной ночью захотел его он навестить -
Легка дорога мертвецу,
Особенно, когда ему знакома!
Луна померкла, звёзды гаснут,
На небе бледен Млечный путь,
Мертвец, чтоб не терять ни часу -
Решил той ночью дело провернуть
Он едет на коне-скелете,
От страха прыгает луна,
Виват! - кричат ему скелеты
И рюмки водки пьют до дна!
И плюнул - эки важный господин!
Растёр ногой и матюгнулся,
Да страшно так, что там мертвец один
В гробу перевернулся!
Мертвец решил нахалу отомстить
И проследил его он путь до дома,
И тёмной ночью захотел его он навестить -
Легка дорога мертвецу,
Особенно, когда ему знакома!
Луна померкла, звёзды гаснут,
На небе бледен Млечный путь,
Мертвец, чтоб не терять ни часу -
Решил той ночью дело провернуть
Он едет на коне-скелете,
От страха прыгает луна,
Виват! - кричат ему скелеты
И рюмки водки пьют до дна!
Мертвец приехал в дом нахала,
А тот свалился в унитаз!
Покойник дверь открыл сначала
И топором его шесть раз!
За то, что не давал поспать спокойно,
За то, что нарушал он сон могил...
Ханыга сгнил там в позе непристойной,
Никто его нигде не хоронил.
Жильцы из дома в страхе разбежались,
А мент туда и нос не показал.
И люди бы об этом не узнали,
Когда б им тот мертвец не рассказал.
А тот свалился в унитаз!
Покойник дверь открыл сначала
И топором его шесть раз!
За то, что не давал поспать спокойно,
За то, что нарушал он сон могил...
Ханыга сгнил там в позе непристойной,
Никто его нигде не хоронил.
Жильцы из дома в страхе разбежались,
А мент туда и нос не показал.
И люди бы об этом не узнали,
Когда б им тот мертвец не рассказал.
Аристотель