Ты так легко берешь чужое:
Чужой румянец ярких щёк,
Сиянье взгляда золотое,
И кожи юной нежный шелк...
Все впитываешь, словно губка
В безумной жажде - взять, вобрав.
Смотреть в глаза твои так жутко!
В них горький яд и чёрный ад.
В них за крутились злые вихри,
Чужие души унося.
А чувства сдались и затихли,
И стынет кровь, любовь гася...
Чужой румянец ярких щёк,
Сиянье взгляда золотое,
И кожи юной нежный шелк...
Все впитываешь, словно губка
В безумной жажде - взять, вобрав.
Смотреть в глаза твои так жутко!
В них горький яд и чёрный ад.
В них за крутились злые вихри,
Чужие души унося.
А чувства сдались и затихли,
И стынет кровь, любовь гася...
И вновь легко берешь чужое.
Но не горит огонь не твой,
Не греет сердце ледяное.
И ты наполнен... пустотой.
И вновь смертельно затоскуешь,
Шелк разорвешь. Жизнь - маята!
Охота вечная впустую.
Твоя душа мертва, мертва...
Но не горит огонь не твой,
Не греет сердце ледяное.
И ты наполнен... пустотой.
И вновь смертельно затоскуешь,
Шелк разорвешь. Жизнь - маята!
Охота вечная впустую.
Твоя душа мертва, мертва...
Маленький Ангелочек