Как только наземь ступила ночь,
Туман склубился под ногами,
Вам бежать бы, лететь прочь,
Сотни Грэев - все с алыми парусами.
Слышишь голос ли ты вдали,
Что звучит словно мед, да в уши?
Вас много таких не спасли...
Я знаю легенду. Слушай.
Что нам, смертным-то, видно с суши?
Все скрывает от глаз вода.
Ты не смейся, дурак, слушай,
Ведь за гладью живет она.
Туман склубился под ногами,
Вам бежать бы, лететь прочь,
Сотни Грэев - все с алыми парусами.
Слышишь голос ли ты вдали,
Что звучит словно мед, да в уши?
Вас много таких не спасли...
Я знаю легенду. Слушай.
Что нам, смертным-то, видно с суши?
Все скрывает от глаз вода.
Ты не смейся, дурак, слушай,
Ведь за гладью живет она.
Говорят, мол то фей дочерь
От владыки семи морей.
Много злата у них, впрочем.
С затонувших оно кораблей.
Что сирене морской души?
Ее суть - искусительный змей.
Вновь горит алый волос на суше -
Чье-то сердце - новый трофей.
Ты не слушай ее, не смотри,
Не одни паруса могут в алый
Вдруг прыжок. Руки вниз. Крик.
Думал, там остались лишь скалы?
Полумертвый, в крови. Лежи.
А на скалах алеет волос.
Ты одно мне, пожалуй, скажи:
Что ты помнишь, мой друг?
"Голос".
От владыки семи морей.
Много злата у них, впрочем.
С затонувших оно кораблей.
Что сирене морской души?
Ее суть - искусительный змей.
Вновь горит алый волос на суше -
Чье-то сердце - новый трофей.
Ты не слушай ее, не смотри,
Не одни паруса могут в алый
Вдруг прыжок. Руки вниз. Крик.
Думал, там остались лишь скалы?
Полумертвый, в крови. Лежи.
А на скалах алеет волос.
Ты одно мне, пожалуй, скажи:
Что ты помнишь, мой друг?
"Голос".
Оксик котик