Я знаю, он уже близко. Во тьме я слышу шаги.
Монстр в конце коридора. От судьбы теперь не уйти.
Сердце стучит рывками: "Беги же скорей, беги".
Но знаю, я точно знаю, себя уже не спасти.
Сжимаю в руке я надежду свою: осиновый кол.
Хоть сам я на долгую смерть обречен,
Спасу я деревню, от мрака, что сеет мор.
Невольно к благородному делу Света привлечен.
Скрип половиц. Уже скоро, кончатся мученья мои.
Должен скоро, очень скоро, в комнату эту зайти.
Ненасытный он зверь, каждый вечер устраивает адские бои.
Тот, кого он увидел, того уже не никогда не найти.
Монстр в конце коридора. От судьбы теперь не уйти.
Сердце стучит рывками: "Беги же скорей, беги".
Но знаю, я точно знаю, себя уже не спасти.
Сжимаю в руке я надежду свою: осиновый кол.
Хоть сам я на долгую смерть обречен,
Спасу я деревню, от мрака, что сеет мор.
Невольно к благородному делу Света привлечен.
Скрип половиц. Уже скоро, кончатся мученья мои.
Должен скоро, очень скоро, в комнату эту зайти.
Ненасытный он зверь, каждый вечер устраивает адские бои.
Тот, кого он увидел, того уже не никогда не найти.
За окном каркнул ворон. Луна засветила с небес.
В разбитое окно гляжу я, смотрю уж как в последний раз.
Забыл на время, на минуту, что рядом он, сьешь его бес!
Но всеоавно лишь вспоминался зелёный цвет прекрасных глаз.
Клацает чельюстью нежить. Учуял мою видно кровь.
Два глаза, красных и вечных, горят в темноте как огонь.
Да, подвигу силу дает чувство, в моём случае это - любовь.
"Сожри же меня, скотина, но её и других ты не тронь!"
В разбитое окно гляжу я, смотрю уж как в последний раз.
Забыл на время, на минуту, что рядом он, сьешь его бес!
Но всеоавно лишь вспоминался зелёный цвет прекрасных глаз.
Клацает чельюстью нежить. Учуял мою видно кровь.
Два глаза, красных и вечных, горят в темноте как огонь.
Да, подвигу силу дает чувство, в моём случае это - любовь.
"Сожри же меня, скотина, но её и других ты не тронь!"
Тинель но Собаку
Совершенствоваться*
Это всë клавиатура.