Я помню как-то днём однажды,
С утра, часов в двенадцать ночи,
Зимой, где били в мае дважды
Разряды молний в погреб с бочки,
Гулял один с друзьями вместе
Верхом на ёжике вдоль речки.
Я молча шёл вперёд и с песней,
Как вдруг увидел сзади печку.
На печке той сидел Емеля,
Не покладая рук, в работе
И вопросительно ответил:
"Зачем пляшу я на болоте?!"
Но я ничуть не растерялся
И через час-другой промолвил:
"Ищу того, кто потерялся
Среди густых деревьев в поле!"
С утра, часов в двенадцать ночи,
Зимой, где били в мае дважды
Разряды молний в погреб с бочки,
Гулял один с друзьями вместе
Верхом на ёжике вдоль речки.
Я молча шёл вперёд и с песней,
Как вдруг увидел сзади печку.
На печке той сидел Емеля,
Не покладая рук, в работе
И вопросительно ответил:
"Зачем пляшу я на болоте?!"
Но я ничуть не растерялся
И через час-другой промолвил:
"Ищу того, кто потерялся
Среди густых деревьев в поле!"
Демьян сказал, что он не знает
Где нынче свадьбу отмечает
Монашка Машка с Казановой,
Что был отпет в церквушке новой.
И я с Миколой попрощался,
На печь забрался восвояси.
Усталый вверх уставил взгляд,
Где в луже рябчик плыл сквозь рябь.
И тут я вспомнил, что в кармане
Лежит под дыркою гитара.
Достав её, сыграл я Ване
Мазурку польскую на арфе.
А Петя хлопал восхищённо,
Увидев танец лебедей,
Что поклонились нам смущённо,
От пуль спасаясь егерей.
И тут я вниз пальнул с рогатки,
Увидев в небе стаю зайцев.
Скольких убил я? - То загадка.
Но точно десять выбил пальцев.
А между тем достал Егорка
Из сумки скатерть-самобранку.
Мы съели сок вишнёвый, горький.
Затем запили мёд баранкой.
Мне в щи Захар насыпал сахар,
А в чай добавил перца с солью.
Я бросил кости в урну с прахом,
Стекла осколки скушал с болью.
Внизу загавкал кот лохматый.
Мяукнул жалобно бульдог.
Федот на них залаял матом:
"Уйдите, милые, от ног!"
Бульдогу: "Брысь", - я крикнул громко.
Коту сказал я строго: "Фуу!"
Закрыл с вином кастрюлю пробкой.
Наевшись вволю, молвил: "Уфф!"
Поели - спать пора ложиться.
Я растянулся на камнях.
Терентий рядом примостился
Удобно очень, на углях...
И так проспали мы до завтра,
Пока вчера не разбудил
Унылый голос психиатра:
"А ну вставай давай, дебил!.."
Где нынче свадьбу отмечает
Монашка Машка с Казановой,
Что был отпет в церквушке новой.
И я с Миколой попрощался,
На печь забрался восвояси.
Усталый вверх уставил взгляд,
Где в луже рябчик плыл сквозь рябь.
И тут я вспомнил, что в кармане
Лежит под дыркою гитара.
Достав её, сыграл я Ване
Мазурку польскую на арфе.
А Петя хлопал восхищённо,
Увидев танец лебедей,
Что поклонились нам смущённо,
От пуль спасаясь егерей.
И тут я вниз пальнул с рогатки,
Увидев в небе стаю зайцев.
Скольких убил я? - То загадка.
Но точно десять выбил пальцев.
А между тем достал Егорка
Из сумки скатерть-самобранку.
Мы съели сок вишнёвый, горький.
Затем запили мёд баранкой.
Мне в щи Захар насыпал сахар,
А в чай добавил перца с солью.
Я бросил кости в урну с прахом,
Стекла осколки скушал с болью.
Внизу загавкал кот лохматый.
Мяукнул жалобно бульдог.
Федот на них залаял матом:
"Уйдите, милые, от ног!"
Бульдогу: "Брысь", - я крикнул громко.
Коту сказал я строго: "Фуу!"
Закрыл с вином кастрюлю пробкой.
Наевшись вволю, молвил: "Уфф!"
Поели - спать пора ложиться.
Я растянулся на камнях.
Терентий рядом примостился
Удобно очень, на углях...
И так проспали мы до завтра,
Пока вчера не разбудил
Унылый голос психиатра:
"А ну вставай давай, дебил!.."
ЧеЛоВеЧеК-огуречиК