Папа никогда не любил вдаваться в подробности своего детства. "Было и ладно", - часто повторял он. Но порой лишняя рюмка развязывала ему язык и он приоткрывал частичку своего детства. Одну такую историю я и хочу вам поведать (далее от его имени).
Жили мы в деревне. Было мне тогда лет 14-15. Лето было в самом разгаре. Бурлящая кровь и дурная голова, как говорится, не давали ногам покоя. Мы лазали по соседским огородам и воровали яблоки. Но один дом всегда обходили стороной, он стоял через 3 дома от моего. Все ребята знали, что там живёт старая бабка, то ли ведьма, то ли знахарка. Точно никто не утверждал, но и подходить к ней близко никто не решался.
Помню, яблоки, что росли в её саду были самыми манящими, правду говорят "запретный плод сладок". Неделю с Димкой мы ходили вокруг да около, всё думали, как бы их подцепить. Но в итоге жадность взяла своё...
Жили мы в деревне. Было мне тогда лет 14-15. Лето было в самом разгаре. Бурлящая кровь и дурная голова, как говорится, не давали ногам покоя. Мы лазали по соседским огородам и воровали яблоки. Но один дом всегда обходили стороной, он стоял через 3 дома от моего. Все ребята знали, что там живёт старая бабка, то ли ведьма, то ли знахарка. Точно никто не утверждал, но и подходить к ней близко никто не решался.
Помню, яблоки, что росли в её саду были самыми манящими, правду говорят "запретный плод сладок". Неделю с Димкой мы ходили вокруг да около, всё думали, как бы их подцепить. Но в итоге жадность взяла своё...
Перелезли мы через забор, чтоб тише было, и я, как самый смелый, залез на яблоню, что росла почти перед домом. Окна были занавешены лишь наполовину, сверху я прекрасно видел, что творилось внутри. Бабка та, страшная, сморщенная, с ужасающей гримасой, сидела за столом, глядя на свою правую руку. Другой рукой она медленная её обвила, как бы по кругу... и после этого я выпустил из рук пару сорванных яблок. Вместо ладошки у неё была голова, голова ребенка с приоткрытым ртом, будто он хотел кричать. Свободной рукой она схватила голову чуть ниже, как бы за горло, крепко вцепившись, и начала её душить. В этот момент тело меня уже не слушалось и я смачно упал с дерева. Я даже боли толком не чувствовал, сердце билось в районе шеи. Желанием моим было поскорей убежать. Я даже забор перелетел практически и всё боялся обернуться. Димке я ничего не сказал. Дома я даже осмелел и до конца вечера придумал массу оправданий и немного успокоился.
Спать предстояло в отдельной комнате, до сих пор помню, что окна я в ту ночь все закрыл, страх-то все равно немного, но был, особенно ночью. И вот помню сплю и снится мне что-то черное, сморщенное и оскалившееся, и руки его тянутся ко мне, к горлу: удушить хотят. Проснулся я в холодном поту и со стуком сердца в ушах, и сразу стал жадно воздух глотать, как будто меня действительно душили.
Глаза сразу прикипели к окну, за ним кто-то стоял. Чёрное нечто, жутко взъерошенное и с раздвинутыми в сторону руками, увидев, что я вскочил, метнулось от окна. Не помню, было ли мне ещё когда-то так страшно. Мурашки на моём теле, устроили настоящую сальсу, по-моему, даже волосы дрожали в ту ночь. Пару минут я пытался унять бешеное сердцебиение, не получилось. Тихонько пробравшись в спальню к родителям, я коснулся мамы. "Мам, мне страшно" - тихо пробубнил я присев и старая сконцентрировать внимание только на лице мамы. Папа на соседнем месте заворчал, чтоб я не маялся дурью и топал спать. Мама же быстро вскочила и повела меня на кухню, где дала умыться святой водой, а потом ещё сидела рядом пока я не уснул. Дом той бабки я потом за километр обходил и окна в спальне всегда завешивал, все боялся, что ночью опять увижу там кого-то.
Спать предстояло в отдельной комнате, до сих пор помню, что окна я в ту ночь все закрыл, страх-то все равно немного, но был, особенно ночью. И вот помню сплю и снится мне что-то черное, сморщенное и оскалившееся, и руки его тянутся ко мне, к горлу: удушить хотят. Проснулся я в холодном поту и со стуком сердца в ушах, и сразу стал жадно воздух глотать, как будто меня действительно душили.
Глаза сразу прикипели к окну, за ним кто-то стоял. Чёрное нечто, жутко взъерошенное и с раздвинутыми в сторону руками, увидев, что я вскочил, метнулось от окна. Не помню, было ли мне ещё когда-то так страшно. Мурашки на моём теле, устроили настоящую сальсу, по-моему, даже волосы дрожали в ту ночь. Пару минут я пытался унять бешеное сердцебиение, не получилось. Тихонько пробравшись в спальню к родителям, я коснулся мамы. "Мам, мне страшно" - тихо пробубнил я присев и старая сконцентрировать внимание только на лице мамы. Папа на соседнем месте заворчал, чтоб я не маялся дурью и топал спать. Мама же быстро вскочила и повела меня на кухню, где дала умыться святой водой, а потом ещё сидела рядом пока я не уснул. Дом той бабки я потом за километр обходил и окна в спальне всегда завешивал, все боялся, что ночью опять увижу там кого-то.
NicoFoxer