"Venit mors velociter Mortem Rapit nos atrociter Mortem..."
Otto Dix
Жила в одной из деревень женщина. Хорошая, хозяйственная. Люди помогали ей всегда, кто, чем мог. Мужа она давно схоронила, сын взрослый пил беспробудно. Всю пенсию матери пропивал, бил её регулярно, звали его Иван. Отец помер, когда сын ребёнком еще был, от недуга страшного и некому было оболтуса на место ставить. Так и рос мальчуган: нахулиганит, поймают - мать дома пожурит и всё на этом. В школе плохо учился, одни двойки. Да ладно, только двойки, а то ведь и учителям хамил. На собраниях мать вечно краснела за него и тихо рыдала дома.
Вырос Иван без ремня отцовского и после школы поступать никуда не стал. Остался в деревне парень, да пить крепко начал. Днём, пока весь люд работал, он спал пьяный, а ночами пил беспробудно. Пытались ему объяснить люди, что нельзя так жить, но он лишь посмеивался. Уж сколько раз в канавах ночевал и хоть бы хны. Естественно, семью не нажил и внуков матери не подарил. Кому же жених такой нужен? Так бы и продолжалось всё, может и мать убил бы, но один случай изменил всё.
Otto Dix
Жила в одной из деревень женщина. Хорошая, хозяйственная. Люди помогали ей всегда, кто, чем мог. Мужа она давно схоронила, сын взрослый пил беспробудно. Всю пенсию матери пропивал, бил её регулярно, звали его Иван. Отец помер, когда сын ребёнком еще был, от недуга страшного и некому было оболтуса на место ставить. Так и рос мальчуган: нахулиганит, поймают - мать дома пожурит и всё на этом. В школе плохо учился, одни двойки. Да ладно, только двойки, а то ведь и учителям хамил. На собраниях мать вечно краснела за него и тихо рыдала дома.
Вырос Иван без ремня отцовского и после школы поступать никуда не стал. Остался в деревне парень, да пить крепко начал. Днём, пока весь люд работал, он спал пьяный, а ночами пил беспробудно. Пытались ему объяснить люди, что нельзя так жить, но он лишь посмеивался. Уж сколько раз в канавах ночевал и хоть бы хны. Естественно, семью не нажил и внуков матери не подарил. Кому же жених такой нужен? Так бы и продолжалось всё, может и мать убил бы, но один случай изменил всё.
Было дело зимой лютой, морозы стояли трескучие. Снегу чуть ли не по колено насыпало. Ночи были длинные и безлунные, вокруг царила плотная тьма, в которой отсвечивал снег, окутавший землю белым саваном. Весь народ чесной по домам сидел, да печи топил, дабы не замёрзнуть. В мрачном лесу, пели свою печальную песнь голодные волки, да в деревеньку, порой, наведывались. У кого-то скотину задерут - уже поели.
Проснулся одной такой ночью Иван, с похмелья жестокого, да к матери сразу:
- Денег давай.
А мать ему в ответ молвит:
- Побойся Бога, Иван. Денег на хлеб осталось и только.
Разозлился сын, да начал мать кулачищами дубасить. Бедная женщина заголосила, да в угол забилась. Закончив избивать матушку, Иван забрал деньги и за самогоном пошел. Дом местной самогонщицы на краю села стоял, добротный такой с разными ставнями: сразу было видно - зажиточно живут хозяева.
Пока шел Иван к дому, замёрзнуть успел, но мысли о "зелёном змие" согревали душу. И вот подходит он, наконец, к калитке, а тут его за руку кто-то хвать! Обернулся мужчина и похолодело всё внутри, душа в пятки ушла от увиденного. Стояла перед ним женщина с растрёпанными белыми волосами и чёрными как смоль глазами, да бледная вся. Взгляд её был строгим, но до боли знакомым, родным каким-то. Надето на ней было лишь лёгкое белое платье, кружевами расшитое, и стояла она босыми ногами на снегу.
- Ну здравствуй, Ванюша, давно я тебя заждалась. - молвила женщина.
Голос её напоминал журчание ручейка и тёплым таким был, нежным, что хотелось всё бросить и следовать за ней.
Испугался Иван не на шутку, ведь знали в селе все друг друга и женщины этой средь соседей не было. Побежали по его щекам слёзы горячие, о Господе тут же вспомнил, да неистово молиться начал. Но женщина всё не отпускала, тогда вырвал он руку свою и опрометью домой помчал. Дома попросил у матери прощения, деньги вернул, а после поведал о женщине той странной. Мать лишь головой покачала, да молитвы шептать начала.
С тех пор бросил пить Иван, за ум взялся. Матери помогать стал по хозяйству, да у соседей заработка просил: кому забор починить, кому огород перекопать... Вот только женщина эта его в покое не оставила, постоянно являлась. То во снах приходила и смотрела на него своим материнские взглядом, то наяву, но не случалось ничего плохого. Только чахнуть стал Иван, под глазами залегли тёмные круги, кожа приобрела восковой оттенок, слабеть начал. Уж что мать его не делала - ничего не помогало и к знахарке даже водила, но та сказала, что сделать ничего не может. Вскоре слёг мужчина и помер в муках, несколько суток в горячке маялся.
Осталась мать его совсем одна, схоронила сына, и вот идёт как-то в магазин, а тут её знахарка повстречала. Спросила тогда женщина в чём дело, а знахарка и молвит:
- Не могла поделать ничего, ой не могла. Сама Смерть за сыном твоим стояла, а против неё бессильна даже самая сильная ведьма.
Автор: Ника (Mortem anima) Волкова
Материалы: Gerda26
История основана на реальных событиях, имена изменены автором. Все совпадения случайны.
Проснулся одной такой ночью Иван, с похмелья жестокого, да к матери сразу:
- Денег давай.
А мать ему в ответ молвит:
- Побойся Бога, Иван. Денег на хлеб осталось и только.
Разозлился сын, да начал мать кулачищами дубасить. Бедная женщина заголосила, да в угол забилась. Закончив избивать матушку, Иван забрал деньги и за самогоном пошел. Дом местной самогонщицы на краю села стоял, добротный такой с разными ставнями: сразу было видно - зажиточно живут хозяева.
Пока шел Иван к дому, замёрзнуть успел, но мысли о "зелёном змие" согревали душу. И вот подходит он, наконец, к калитке, а тут его за руку кто-то хвать! Обернулся мужчина и похолодело всё внутри, душа в пятки ушла от увиденного. Стояла перед ним женщина с растрёпанными белыми волосами и чёрными как смоль глазами, да бледная вся. Взгляд её был строгим, но до боли знакомым, родным каким-то. Надето на ней было лишь лёгкое белое платье, кружевами расшитое, и стояла она босыми ногами на снегу.
- Ну здравствуй, Ванюша, давно я тебя заждалась. - молвила женщина.
Голос её напоминал журчание ручейка и тёплым таким был, нежным, что хотелось всё бросить и следовать за ней.
Испугался Иван не на шутку, ведь знали в селе все друг друга и женщины этой средь соседей не было. Побежали по его щекам слёзы горячие, о Господе тут же вспомнил, да неистово молиться начал. Но женщина всё не отпускала, тогда вырвал он руку свою и опрометью домой помчал. Дома попросил у матери прощения, деньги вернул, а после поведал о женщине той странной. Мать лишь головой покачала, да молитвы шептать начала.
С тех пор бросил пить Иван, за ум взялся. Матери помогать стал по хозяйству, да у соседей заработка просил: кому забор починить, кому огород перекопать... Вот только женщина эта его в покое не оставила, постоянно являлась. То во снах приходила и смотрела на него своим материнские взглядом, то наяву, но не случалось ничего плохого. Только чахнуть стал Иван, под глазами залегли тёмные круги, кожа приобрела восковой оттенок, слабеть начал. Уж что мать его не делала - ничего не помогало и к знахарке даже водила, но та сказала, что сделать ничего не может. Вскоре слёг мужчина и помер в муках, несколько суток в горячке маялся.
Осталась мать его совсем одна, схоронила сына, и вот идёт как-то в магазин, а тут её знахарка повстречала. Спросила тогда женщина в чём дело, а знахарка и молвит:
- Не могла поделать ничего, ой не могла. Сама Смерть за сыном твоим стояла, а против неё бессильна даже самая сильная ведьма.
Автор: Ника (Mortem anima) Волкова
Материалы: Gerda26
История основана на реальных событиях, имена изменены автором. Все совпадения случайны.
Катрина Рей