Гроза бушевала уже третий день. Белые зигзаги молний с грохотом пронзали черные громады косматых туч. Из стены дождя возник расплывчатый силуэт фигуры в плаще. Приминая гибкие стебли бурьяна и пробираясь через заросли ежевики, женщина бежала по едва различимой тропинке, теряющейся в чаще леса.
Буря кончилась. Над верхушками черных сосен появились звезды и лунный луч выхватил из тьмы ветхую бревенчатую избу, стоящую на прогалине. Тяжелая дубовая дверь болталась на одной петле, словно раздумывая, отвалиться или продолжать держаться. Тяжело ступая по отсыревшим ступеням, женщина вошла в дом.
Стены небольшой передней были сплошь завешены яркими шалями с крупным рисунком так, что почти не было видно бревенчатых стен. Прогнивший пол, каким-то чудом выдерживавший даже легкий вес женщины, скрипел от каждого движения. Гостья быстрым шагом миновала маленькую комнатку и вошла в горницу. Под потолком висели пучки сушеных трав и повсюду стояли черные и красные самодельные свечи.
За старинным дубовым столом сидела старуха. Нечесаные седые пряди свисали из-под цветастого платка. Тонкие морщинистые пальцы сжимали колоду древних карт с истертой позолотой. Со стороны казалось что она спит, и женщина в плаще застыла, всматриваясь в проем между складками платка. Но тут старуха заговорила...
Буря кончилась. Над верхушками черных сосен появились звезды и лунный луч выхватил из тьмы ветхую бревенчатую избу, стоящую на прогалине. Тяжелая дубовая дверь болталась на одной петле, словно раздумывая, отвалиться или продолжать держаться. Тяжело ступая по отсыревшим ступеням, женщина вошла в дом.
Стены небольшой передней были сплошь завешены яркими шалями с крупным рисунком так, что почти не было видно бревенчатых стен. Прогнивший пол, каким-то чудом выдерживавший даже легкий вес женщины, скрипел от каждого движения. Гостья быстрым шагом миновала маленькую комнатку и вошла в горницу. Под потолком висели пучки сушеных трав и повсюду стояли черные и красные самодельные свечи.
За старинным дубовым столом сидела старуха. Нечесаные седые пряди свисали из-под цветастого платка. Тонкие морщинистые пальцы сжимали колоду древних карт с истертой позолотой. Со стороны казалось что она спит, и женщина в плаще застыла, всматриваясь в проем между складками платка. Но тут старуха заговорила...
- Я знаю зачем ты пришла. Не утруждай себя пустыми просьбами. Цена зелья бессмертия слишком высока для тебя.
Женщина торопливо ответила, не медля ни секунды:
- Это зелье поможет не только мне, но и всем людям, которые идут ко мне за исцелением! Я соберу любые травы, отправлюсь в любые дали, я сделаю все, что потребуется.
Старуха отрывисто усмехнулась и еле слышно ответила:
- Храбрость - удел глупцов. Ну, ладо - продолжила она уже громче - я сделаю то, что ты просишь. Но учти, я не собираюсь помогать тебе и после этого. Я лишь укажу цель, а путь к ней, ты найдешь сама.
Женщина бросилась на колени перед старухой:
- О, я благодарю тебя...
Но старуха не дала ей договорить:
- Молчи. Однажды ты можешь пожалеть об этом.
Целительница встала, сняла капюшон, и на старуху взглянули теплые карие глаза, в которых, нерушимой стеной стояла решительность и смелость. Темно-каштановые волосы спадали на плечи мягкими волнами. Еще раз усмехнувшись, старуха подняла голову, и на женщину взглянули два незрячих глаза и сморщенное лицо существа, слишком древнего для смертной старухи. Она сильно уперлась руками о край стола и с трудом встала.
Стремительно двигаясь по комнате, ведьма на ощупь открывала сундуки и шкатулки с разными пузырьками, и отрывала от висевших под потолком связок пучки разных трав и кореньев. Произнося старинные заклинания, ведьма бросала ингредиенты в огромный медный котел, который извергал клубы то синего, то зеленого дыма.
Но тут, ведьма замедлила шаг и не спеша прихрамывая, и скрипя прогнившими досками, подошла к самому большому сундуку с маленьким серебряным замочком. Она еле дотронулась до него - и тяжелая крышка медленно открылась. Целительница сделала несколько осторожных шагов и увидела, что сундук до самой крышки набит землей, в середине поблескивало тонкое стекло. Ведьма двумя пальцами вытащила его и, поднеся к котлу, капнула одну единственную каплю прозрачной жидкости. Она сверкнула как бриллиант и утонула в густом темно сиреневом вареве.
Вдруг котел вспыхнул алым пламенем, которое озарило темные углы комнаты, затянутые паутиной, и огромные черные пауки разбежались во все стороны, испугавшись яркого кровавого света. Затем оно начало медленно гаснуть и, в конце концов, исчезло за закопченными стенками котла. По старой избе поплыл свежий аромат яблок.
Ведьма взяла самый большой флакон и до краев наполнила его ставшим золотым зельем. На глаза женщины навернулись слезы. Она рухнула на колени перед ведьмой и торопливо заговорила:
- Спасибо тебе, ты не можешь представить, как я благодарна. Спасибо.
Ведьма отшатнулась и проговорила:
- Не все так просто как кажется. Теперь ты должна сделать вот что...
По мере того как она продолжала, лицо женщины становилось каменным. Когда старуха закончила, она решительно кивнула. Ведьма взмахнула сморщенной рукой - и вокруг женщины закружился черный вихрь. В мгновении ока она оказалась на лесной опушке. Целительница медленно двинулась в сторону дома. Слова старухи словно выжгли в ее сознании.
Занимался рассвет. На густой зеленой траве блестели капли прохладной росы. Тут, женщина словно очнулась ото сна. Дрожащими руками она вытащила из-за пазухи тот самый флакон и начала осторожно собирать первые капли росы. С каждой новой каплей жидкость в сосуде приобретала голубоватый оттенок. Пот градом катился по лицу женщины. Она очень спешила и иногда то одна, то другая серебристые капельки падали на холодную землю. Но тут над поляной показались первые лучи солнца. Они осторожно позолотили верхушки темных деревьев, и рябью пробежали по зеркальной глади старого пруда.
- Нет, нет, я не смогла, нет, дай мне еще времени, я успею! - Закричала целительница. Она бросилась на траву и тут еще один лучик рассвета коснулся ее волос. Из ее горла вырвался нечеловеческий крик и через мгновение тонкий белый туман поплыл над поляной.
Наступила ночь. Но это была другая ночь, ночь нового столетия. Ярко багровые всполохи солнца на небе погасли и снова над полями появились звезды. Те самые древние звезды. Маленькая девочка неторопливо шла по узкой дорожке в поле. Вдали виднелись огни деревни, но тут совсем рядом послышался шорох. Девочка обернулась. Она увидела тонкую белую фигуру на краю леса. Девочка взглянула на нее и словно под гипнозом двинулась ей навстречу.
Волосы женщины были черны как крылья ворона, кожа была бледнее снега, а глаза отливали лунным серебром. Она улыбнулась девочке и сказала:
- На первый раз я тебя отпущу. Возвращайся и передай, что мне осталось совсем немного. Скоро я вернусь и все будет хорошо.
Она дотронулась до щеки ребенка и в ее глазах сверкнула печальная искорка. Она встала позади девочки и продолжила.
- А теперь уходи. До рассвета мне нужно подготовиться.
Девочка начала медленно отходить от целительницы и через пару шагов уже мчалась прочь. Женщина грустно посмотрела ей вслед.
- Осталось недолго. Совсем недолго...
Женщина торопливо ответила, не медля ни секунды:
- Это зелье поможет не только мне, но и всем людям, которые идут ко мне за исцелением! Я соберу любые травы, отправлюсь в любые дали, я сделаю все, что потребуется.
Старуха отрывисто усмехнулась и еле слышно ответила:
- Храбрость - удел глупцов. Ну, ладо - продолжила она уже громче - я сделаю то, что ты просишь. Но учти, я не собираюсь помогать тебе и после этого. Я лишь укажу цель, а путь к ней, ты найдешь сама.
Женщина бросилась на колени перед старухой:
- О, я благодарю тебя...
Но старуха не дала ей договорить:
- Молчи. Однажды ты можешь пожалеть об этом.
Целительница встала, сняла капюшон, и на старуху взглянули теплые карие глаза, в которых, нерушимой стеной стояла решительность и смелость. Темно-каштановые волосы спадали на плечи мягкими волнами. Еще раз усмехнувшись, старуха подняла голову, и на женщину взглянули два незрячих глаза и сморщенное лицо существа, слишком древнего для смертной старухи. Она сильно уперлась руками о край стола и с трудом встала.
Стремительно двигаясь по комнате, ведьма на ощупь открывала сундуки и шкатулки с разными пузырьками, и отрывала от висевших под потолком связок пучки разных трав и кореньев. Произнося старинные заклинания, ведьма бросала ингредиенты в огромный медный котел, который извергал клубы то синего, то зеленого дыма.
Но тут, ведьма замедлила шаг и не спеша прихрамывая, и скрипя прогнившими досками, подошла к самому большому сундуку с маленьким серебряным замочком. Она еле дотронулась до него - и тяжелая крышка медленно открылась. Целительница сделала несколько осторожных шагов и увидела, что сундук до самой крышки набит землей, в середине поблескивало тонкое стекло. Ведьма двумя пальцами вытащила его и, поднеся к котлу, капнула одну единственную каплю прозрачной жидкости. Она сверкнула как бриллиант и утонула в густом темно сиреневом вареве.
Вдруг котел вспыхнул алым пламенем, которое озарило темные углы комнаты, затянутые паутиной, и огромные черные пауки разбежались во все стороны, испугавшись яркого кровавого света. Затем оно начало медленно гаснуть и, в конце концов, исчезло за закопченными стенками котла. По старой избе поплыл свежий аромат яблок.
Ведьма взяла самый большой флакон и до краев наполнила его ставшим золотым зельем. На глаза женщины навернулись слезы. Она рухнула на колени перед ведьмой и торопливо заговорила:
- Спасибо тебе, ты не можешь представить, как я благодарна. Спасибо.
Ведьма отшатнулась и проговорила:
- Не все так просто как кажется. Теперь ты должна сделать вот что...
По мере того как она продолжала, лицо женщины становилось каменным. Когда старуха закончила, она решительно кивнула. Ведьма взмахнула сморщенной рукой - и вокруг женщины закружился черный вихрь. В мгновении ока она оказалась на лесной опушке. Целительница медленно двинулась в сторону дома. Слова старухи словно выжгли в ее сознании.
Занимался рассвет. На густой зеленой траве блестели капли прохладной росы. Тут, женщина словно очнулась ото сна. Дрожащими руками она вытащила из-за пазухи тот самый флакон и начала осторожно собирать первые капли росы. С каждой новой каплей жидкость в сосуде приобретала голубоватый оттенок. Пот градом катился по лицу женщины. Она очень спешила и иногда то одна, то другая серебристые капельки падали на холодную землю. Но тут над поляной показались первые лучи солнца. Они осторожно позолотили верхушки темных деревьев, и рябью пробежали по зеркальной глади старого пруда.
- Нет, нет, я не смогла, нет, дай мне еще времени, я успею! - Закричала целительница. Она бросилась на траву и тут еще один лучик рассвета коснулся ее волос. Из ее горла вырвался нечеловеческий крик и через мгновение тонкий белый туман поплыл над поляной.
Наступила ночь. Но это была другая ночь, ночь нового столетия. Ярко багровые всполохи солнца на небе погасли и снова над полями появились звезды. Те самые древние звезды. Маленькая девочка неторопливо шла по узкой дорожке в поле. Вдали виднелись огни деревни, но тут совсем рядом послышался шорох. Девочка обернулась. Она увидела тонкую белую фигуру на краю леса. Девочка взглянула на нее и словно под гипнозом двинулась ей навстречу.
Волосы женщины были черны как крылья ворона, кожа была бледнее снега, а глаза отливали лунным серебром. Она улыбнулась девочке и сказала:
- На первый раз я тебя отпущу. Возвращайся и передай, что мне осталось совсем немного. Скоро я вернусь и все будет хорошо.
Она дотронулась до щеки ребенка и в ее глазах сверкнула печальная искорка. Она встала позади девочки и продолжила.
- А теперь уходи. До рассвета мне нужно подготовиться.
Девочка начала медленно отходить от целительницы и через пару шагов уже мчалась прочь. Женщина грустно посмотрела ей вслед.
- Осталось недолго. Совсем недолго...
Арина....