Над головой сверкали миллиарды звезд. Шаг, еще шаг по щекочущей босые ноги траве - и вот она уже бежит. Шелест листьев, шорох ночного ветерка, приятно охлаждающего разгоряченное лицо девушки. А вокруг только звезды, трава, деревья, тишина, так свойственная летней ночи. И луна. Она была повелительницей этого царства, она манила к себе, приковывала взгляд, затягивала в омут своего света.
Девушка не могла оторвать глаз от нее. Внезапно она вздрогнула, споткнулась. По телу прошла судорога и она упала на четвереньки. К горлу подкатила тошнота. С мерзкими звуками она задергалась, и ее стошнило кровью. Белки глаз стали кроваво-красными, сосуды в них лопнули. Тело залилось жаром. Девушка поползла вперед на четвереньках. Навстречу луне. Затуманенный разум не контролировал тело. Вот небольшое лесное озерцо. Королева ночи отражается в нем. Все пространство вокруг залито лунным светом. Луна везде. Ее светом сияет земля, вода, небо.
Девушка оскалилась безумной улыбкой. Над водной гладью пронесся крик, переходящий в страшный вой, полный нечеловеческой злобы, голода и жажды крови.
Девушка не могла оторвать глаз от нее. Внезапно она вздрогнула, споткнулась. По телу прошла судорога и она упала на четвереньки. К горлу подкатила тошнота. С мерзкими звуками она задергалась, и ее стошнило кровью. Белки глаз стали кроваво-красными, сосуды в них лопнули. Тело залилось жаром. Девушка поползла вперед на четвереньках. Навстречу луне. Затуманенный разум не контролировал тело. Вот небольшое лесное озерцо. Королева ночи отражается в нем. Все пространство вокруг залито лунным светом. Луна везде. Ее светом сияет земля, вода, небо.
Девушка оскалилась безумной улыбкой. Над водной гладью пронесся крик, переходящий в страшный вой, полный нечеловеческой злобы, голода и жажды крови.
Из пальцев, разбрасывая в стороны ошметки ногтей и окровавленной плоти, прорезались когти. Кости и мышцы болезненно деформировались, увеличиваясь и со страшным треском разрывая белую, как лунный свет, одежду и заливая ее кровью. Из десен, выбивая зубы, лезли длинные, острые, желтые, окровавленные клыки. Зрачки глаз, черные с примесью алого, растеклись, заполнив собой орбиты. В них отражалась луна.
Огромный зверь стоял на берегу озера и тяжело, хрипло дышал от боли. Огромные, черные, бездонные глаза с багровым, жадным блеском смотрели на свою бледную хозяйку. Уши ловили каждый звук.
В кустах хрустнула ветка. Сильные мышцы напряглись, прыжок. Последнее, что увидел перед смертью прекрасный молодой олень, были глаза, полные ненависти. Кровь потекла в безмятежные воды озера, окрасив их в багрянец.
Зверь, передвигаясь по лесу огромными прыжками, двинулся вперед, во тьму. Он был голоден. Он хотел брызг крови, омывающих его шерсть. Вскоре ему повезло. Он нашел добычу.
Женщина с потемневшим от усталости лицом сидела на лавчонке и покачивала люльку, где лежал годовалый малыш, когда снаружи ее маленькой землянки раздалось глухое рычание. Глаза ее расширились от ужаса. Она взяла ребенка на руки и выглянула в окно. Женщина встала на колени перед иконой вместе с малышом и принялась молится. Но тот, что называет себя Богом, был слеп и глух к ее мольбам.
Треск сломанной двери, страшный крик, хруст костей, хлюпанье и чавканье, комната, полная крови. Насытившись, зверь заметил колыбель с младенцем. Что-то промелькнуло в его глазах. Склонившись к ребенку, он поднял лапу и... аккуратно провел ею по его коже, оставив маленький, едва заметный порезик, по форме напоминающий полумесяц, на руке малыша. Тот заплакал. А зверь ушел. Он бежал дальше, туда, где сможет укрыться от дневного света и добыть себе пищу. А мы прекрасно знаем, что конкретно он любит есть...
Имельду разбудил детский плач, доносящийся из домика на окраине деревни. Она разбудила мужа, и они вместе отправились туда. Увиденное повергло их в шок. Все в единственной комнате было залито кровью, скамьи перевернуты, а посередине стояла детская кроватка, из которой и доносился плач. Все в деревне прекрасно знали, что могло сотворить такое.
- Почему оно не тронуло ребенка? - сдавленно прошептала Имельда.
- Не знаю, - ответил Уильям, подойдя к люльке. - Возможно, даже у этой твари есть капелька сострадания. Я точно знаю одно - оставаться без родителей ему нельзя. Мы давно молим Бога подарить нам дитя.
С этими словами он взял ребенка на руки и вышел из злосчастного дома. Жена последовала за ним. Никто из них не заметил крошечной царапины на ручонке малыша, высунувшейся из-под пеленки. Никто не услышал далекого торжествующего воя. Никто не увидел на дальнем холме фигуры гигантского волка. Оборотни живут веками.
А теперь встань со своего теплого местечка и подойди к окну. Нет, правда, сделай это. Возможно, ты спасешь себе жизнь. Ты видишь луну? Какая она? Полная, ведь так? Слышишь этот вой?..
Огромный зверь стоял на берегу озера и тяжело, хрипло дышал от боли. Огромные, черные, бездонные глаза с багровым, жадным блеском смотрели на свою бледную хозяйку. Уши ловили каждый звук.
В кустах хрустнула ветка. Сильные мышцы напряглись, прыжок. Последнее, что увидел перед смертью прекрасный молодой олень, были глаза, полные ненависти. Кровь потекла в безмятежные воды озера, окрасив их в багрянец.
Зверь, передвигаясь по лесу огромными прыжками, двинулся вперед, во тьму. Он был голоден. Он хотел брызг крови, омывающих его шерсть. Вскоре ему повезло. Он нашел добычу.
Женщина с потемневшим от усталости лицом сидела на лавчонке и покачивала люльку, где лежал годовалый малыш, когда снаружи ее маленькой землянки раздалось глухое рычание. Глаза ее расширились от ужаса. Она взяла ребенка на руки и выглянула в окно. Женщина встала на колени перед иконой вместе с малышом и принялась молится. Но тот, что называет себя Богом, был слеп и глух к ее мольбам.
Треск сломанной двери, страшный крик, хруст костей, хлюпанье и чавканье, комната, полная крови. Насытившись, зверь заметил колыбель с младенцем. Что-то промелькнуло в его глазах. Склонившись к ребенку, он поднял лапу и... аккуратно провел ею по его коже, оставив маленький, едва заметный порезик, по форме напоминающий полумесяц, на руке малыша. Тот заплакал. А зверь ушел. Он бежал дальше, туда, где сможет укрыться от дневного света и добыть себе пищу. А мы прекрасно знаем, что конкретно он любит есть...
Имельду разбудил детский плач, доносящийся из домика на окраине деревни. Она разбудила мужа, и они вместе отправились туда. Увиденное повергло их в шок. Все в единственной комнате было залито кровью, скамьи перевернуты, а посередине стояла детская кроватка, из которой и доносился плач. Все в деревне прекрасно знали, что могло сотворить такое.
- Почему оно не тронуло ребенка? - сдавленно прошептала Имельда.
- Не знаю, - ответил Уильям, подойдя к люльке. - Возможно, даже у этой твари есть капелька сострадания. Я точно знаю одно - оставаться без родителей ему нельзя. Мы давно молим Бога подарить нам дитя.
С этими словами он взял ребенка на руки и вышел из злосчастного дома. Жена последовала за ним. Никто из них не заметил крошечной царапины на ручонке малыша, высунувшейся из-под пеленки. Никто не услышал далекого торжествующего воя. Никто не увидел на дальнем холме фигуры гигантского волка. Оборотни живут веками.
А теперь встань со своего теплого местечка и подойди к окну. Нет, правда, сделай это. Возможно, ты спасешь себе жизнь. Ты видишь луну? Какая она? Полная, ведь так? Слышишь этот вой?..
(типо имя)
Как и все ваши истории
Безусловно 5