Страшные истории и мистические истории

7 декабря

Этот шепот продолжается и уже стал невыносимым. Как будто бы он становится громче с каждым днем (зачеркнуто) ночью.

Допрос прошел как нельзя лучше.
Лейтенант Жуков был очень добр ко мне и угостил чаем. Очевидно, это просто какая-то ошибка.
Этой ночью я заметила слово "Алчность" на потолке прямо на уровне моих глаз. Написано оно было довольно странно, как будто кто-то выцарапал его ножом или ногтями. Как я раньше не обратила внимание? Хотя кто угодно мог быть заключен до меня в этой камере.

Записей становится слишком много, боюсь, как бы не забрали. Придумала прятать все листы под пол. Одна из дощечек вынимается. Туда же и положила драгоценные вещи.
К тому же, соорудила себе небольшой стол из подручных средств. Хочу позвать лейтенанта, чтобы сообщить о вчерашней находке.
Посмотрев на нее повнимательнее заметила небольшие бледные пятна. Жутко напомина (здесь вместо окончания слова идет длинная линия через всю страницу, как будто бы автор резко дернулась, не прекратив писать)

Решила пока ничего не сообщать, возможно, галлюцинации - побочный эффект недосыпания. Это не мог быть человеческий ноготь.

Второй допрос прошел еще лучше первого. Лейтенант обнадежил меня еще больше и даже поделился, что у Ленки все хорошо и скоро нас выпустят.

Не хотела даже притрагиваться к своему второму ужину, но голод и здравый рассудок взяли свое. Мясо имело все тот же противный вкус. Но я не думала об этом, вспоминая слова Ивана Сергеевича.

Ночь:
Мне кажется я начинаю улавливать некую связь в этих бормотаниях, как будто бы кто-то что-то напевает в полголоса.

Под словом "Алчность" появилось новое: "Чревоугодие". То есть не появилось, конечно. Просто я его только заметила. Удивительно то, что на этот раз оно было не выцарапано, а намалевано чем-то красным.

8 декабря

Сегодня меня завели в кабинку и майор Дубровский поставил ультиматум. Он заявил, что главным подозреваемым проходит Ленка, а я "просто под руку попалась". Сказали, что если не напишу всю "правду" меня здесь закроют навсегда как соучастницу. Я согласилась.

Вечер:
Завели в пустую комнату и оставили. Через пять минут в дверь втолкнули Ленку.
Она бросилась ко мне с криками о помощи. Сказала, что еще собираются на суд за измену.
А я? Что я могла сделать? Прости, Лен, ты была хорошей подругой, но Отечество дороже.
Да и она думает, я забыла, как она Женьку французскому учила в свои-то двадцать? Пришлось показать ей на примере себя как почетной гражданки, что верность надо хранить. На секунду я заметила разочарование, затем обиду и ненависть в ее глазах. Затем, она бросилась на меня как сумасшедшая. Сразу же зашли служащие и уволокли ее под руки. Она вроде что-то кричала про своих детей и Бога.

Ночь:
Получила заслуженную двойную порцию и легла спать. О моих записках никто так и не догадывается.

На стене все в том же месте оказались два новых слова: "Гордыня" и "Зависть". Опять красным. Я не понимаю, что происходит. Как я могла их не заметить! Мне все больше кажется, что они появляются каждую ночь. То, написанное ранее приобретает рыжеватый оттенок.

9 декабря

Ночью слышала крики, доносящиеся из дальнего конца коридора. Такие мучительные и сдавленные, как будто кричавший пытался заставить себя замолчать. Ничего не могла поделать, так что вызвала лейтенанта Жукова.
Он отвел меня в допросную и заверил, что это всего лишь больные, которым снятся кошмары. Я рассказала ему о надписях. Он сказал, что это, возможно, из-за плохого питания и нехватки сна.

Страх спровоцировал мои гормоны, поэтому между мной и Иваном Сергеевичем Жуковым произошел половой контакт. Прости, Женечка, я не хотела. Я не видела тебя уже три месяца.
Оно само как-то вышло.

Проснувшись, я была в ужасе от пятого слова: "Похоть", на этот раз как будто бы выскобленного лопаткой.
Вся область шеи была усыпана цементными крошками.

Вечер:
До вечера просидела не двигаясь на своей кровати.
Вот идет лейтенант...

(После этой записи лист покрыт засохшими капельками крови и влажен. Текст неразборчив)

Сегодня одиннадцатое декабря. Я больше не чувствую страха. Он прошел. Как и боль, гнев и унижение. Теперь только спокойствие.
Позавчера я была изнасилована лейтенантом Жуковым и майором Дубровским. Но я их не виню, ни в коем случае. Они лишь воздали то, что я заслужила.
Той ночью ко мне явилась святая дева и успокоила мой гнев.
Я даже и не догадывалась, как она обо мне заботится. Все эти дни в Чистилище, так я называю это место, она пела мне колыбельные и предупреждала о Них. Но я не хотела слушать. За что она и поплатилась своей правой кистью.

Вкусив святой плоти, мне никогда не попасть на Небеса.

Это последний, Уныние.

Они уже идут за мной. Я слышу шаги. И лязг. Они смеются, они ждут, пока я допишу. Они любят себя. Они хотят, чтобы все знали.
Я исполняю их желание.
Пока, Женечка. Прости, что не дождалась.

Записи кончаются, но на обратной стороне листа можно рассмотреть следы ладони, отпечатанные кровью. Ладонь намного больше средней женской. Удивительно еще то, что длинна ногтей достигает трех сантиметров, а сами они заострены на концах. Добиться такого эффекта с человеческими ногтями практически невозможно.