Одна девочка по имени Катя часто смотрела на больницу из своего окна, которая буквально находилась в 30-ти метрах от её дома, на другой стороне дороги. Больше всего вопросов у Кати возникало по поводу морга. Примечательно, что в морге имелось две двери, одна дверь находится снаружи за больничным двором, а другая дверь находилась внутри самой больницы. И вот как раз всё внимание Кати было приковано к двери снаружи и к окнам, которые были расположены на уровне асфальта, вероятнее всего, они тоже принадлежали моргу, но за ними всегда было очень темно, и разглядеть с такого расстояния хоть что-то не представлялось возможным. Кате становилось особенно жутко, когда видела как из морга какие-то люди куда-то за больницу выносят отрубленные человеческие ноги без специального мешка, без ничего, просто в открытую несут их. Странно было то, что люди, проходящие мимо, даже не обращали на это внимание, а если и обращали, то без особого интереса, будто это обыденность.
Катя пристально наблюдала за всем этим, но с каждым разом, с каждым днём, с каждым месяцем, с каждым годом, у неё всё больше и больше возникало вопросов, потому что каждый вечер к двери морга приходит врач, ждёт тех самых людей, затем, когда они приходят, что-то отдаёт им в руки, и люди эти уходят куда-то за больницу, а когда через несколько минут возвращаются, то возвращаются не с пустыми руками, на руках они несут людей, явно больных, вероятно, это инвалиды, либо другие люди, которые, по каким-то причинам, не могут передвигаться самостоятельно.
Катя пристально наблюдала за всем этим, но с каждым разом, с каждым днём, с каждым месяцем, с каждым годом, у неё всё больше и больше возникало вопросов, потому что каждый вечер к двери морга приходит врач, ждёт тех самых людей, затем, когда они приходят, что-то отдаёт им в руки, и люди эти уходят куда-то за больницу, а когда через несколько минут возвращаются, то возвращаются не с пустыми руками, на руках они несут людей, явно больных, вероятно, это инвалиды, либо другие люди, которые, по каким-то причинам, не могут передвигаться самостоятельно.
Выглядят больные по разному, кто-то целёхенький, без единой царапины, а кто-то жутко изувеченный, будто после страшной аварии, и все, абсолютно все почему-то были бледными, слишком бледными, что даже Катя заметила с такого расстояния, но на самом деле это не столь важно, главное, что все эти люди были живы, и что их привезли туда, где им окажут медицинскую услугу. Но пожалуй, самым странным было то, что больных, но всё же живых людей несли в морг, а не в саму больницу с палатами. Главный вход находился с другой стороны здания, так как Катин дом относительно самой больницы располагался не спереди, а сзади неё, поэтому вид на больницу открывался только с задней её стороны, где и была расположена наружная дверь в морг, а что происходило с лицевой части больницы, где располагался главный вход в основное здание, Катя не видела, и почему-то подумала, что он либо сломан, либо его временно заблокировали из-за ремонта, и единственным способом попасть в больницу и была та самая дверь в морг, через который также можно было попасть внутрь.
Вопросов было очень много, ведь сколько бы ни прошло лет, больных людей всё также носили через морг – неужто до сих пор главный вход не починили? И всё также те подчинённые врачу люди выносили из морга отрубленные человеческие ноги. Откуда их в таком количестве? И в целом, откуда трупы, если в больницу попадают живые люди? И почему все больные не могли передвигаться самостоятельно? За все свои наблюдения Катя ни разу не видела ни одного мертвеца, который по идее должен был быть и не в одном количестве, так как это вроде основной морг в городе. А ещё, если основной вход не работает, то откуда выходят выписанные пациенты? За это время должна же Катя была увидеть хоть одного пациента, который вышел бы с выпиской из больницы через эту дверь, не живут же они там годами?
Но позже Катя перестала обращать на это внимание, ведь ничего нового не происходило.
Но одним непримечательным вечером, Катя увидела, что тот врач подошёл к моргу, но не с пустыми руками как обычно, а с девочкой, маленькой, на вид лет 7-8, она сильно плакала, а он как-то грубо прикрывал ей рот рукой, а когда пришли его подчинённые, то один из них взял её к себе на руки, пока врач обсуждал что-то со вторым, странно было то, что девочка явно была не его дочерью, и он, в целом, скорее всего, не приходился ей родственником, так как за всё время наблюдений Катя ни разу не видела эту девочку, и если даже она его дочь, то почему обращается с ней так грубо? Где родители этой девочки? Катя продолжила наблюдать дальше, но позже она увидела, что тот самый врач, взяв обратно девочку на руки, направился в морг. К тому времени уже смеркалось, но свет в морге так и не зажёгся, а значит, врач с девочкой сразу после того, как вошёл через наружную дверь в морг, пошёл с ней в отделение больницы, чем и подтвердил предположения Кати по поводу заблокированного главного входа, морг не служил помещением для предполагаемых убийств, он лишь служил переходом между улицей и отделением стационара.
Однако на следующее утро, Катя стоя у окна ужаснулась, ведь из той двери вышли два подчинённых, один из них нёс две отрубленные ноги, а вот у второго в руках было явно что-то поменьше и, как показалось Кате, это тоже были ноги, ноги той девочки. Но что с ней могло случиться за это время? Почему у того человека в руках её ноги? А знают ли об этом её родители? – начала вдруг задаваться вопросами, параллельно бросать в панику, но через какое-то время успокоилась, ведь, в конце концов, с чего это она вдруг решила, что это были ноги, и даже если и были, то почему обязательно той самой девочки? Глупенькая...
Как-то раз осенним утром, у Кати сильно заболела голова, настолько сильно, что её родителям в спешке пришлось звонить в скорую, но что было дальше Катя не помнит, поскольку она потеряла сознание. Очнулась она уже в какой-то больничной палате. Голова будто и не болела. В палате вместе с ней находилась ещё одна девочка по имени Рита, не очень общительная, можно сказать, очень замкнутая. По цвету её кожи было точно понятно, что она чем-то болеет. Катя пыталась поговорить с ней, спросить про её диагноз, но та отворачивалась, молчала или что-то мямлила себе под нос.
Периодически медсестра, милая улыбчивая женщина средних лет и от чего-то тоже бледная, заходила в Катину палату с целью узнать как самочувствие у обоих и не мешают ли передвижению ноги. Катю слегка озадачил этот вопрос, но волновало её далеко не это, её волновал свой диагноз, на что медсестра после её встречного вопроса вдруг задумалась, а затем произнесла:
— Екатерина Афанасьева? Опытным путём у вас была выявлена раковая опухоль головного мозга четвёртой стадии...
После этих слов, Катя будто окаменела, она не знала даже что и сказать на это, в палате повисла мёртвая тишина, и через некоторое время медсестра удалилась из палаты, также молча, и как-то так настолько тихо, что не было слышно ни малейшего звука от её шагов, но Катя этого предпочла не замечать, так как была занята "перевариванием" словно засевших в мозг слов, а позже, когда видимо "переварила", стала насмехаться над своей глупостью и наивностью. Катя была далека от онкологии, но чтобы понять, что последняя стадия онкологического заболевания не может протекать бессимптомно как у неё, многого не требовалось, тем более, как ни странно у её дедушки был точно такой же диагноз, и она прекрасно помнит, как ему было плохо, в конце концов он тоже лежал в больнице, и ему уделялось какое-никакое, но всё же особое внимание врачей. С ней же всё было наоборот, никаких симптомов, медсёстры, кроме своих бесполезных разговоров, будто бы ни на что больше не были способны. Ну и какое же это тогда онкологическое заболевание?! Глупенькая...
Какой же всё таки диагноз? И где родители?
Однажды после обеда Катя гуляла по больничному коридору в поисках медсестёр для того, чтобы подробнее узнать о своём несуществующем диагнозе, и почему-то только сейчас задалась вопросом - в какой же всё таки больнице она лежит? Не в той ли, что располагалась у неё за окном? Катя знала, что больничные морги обычно расположены в подвальном помещении, а поскольку детское отделение, в котором она якобы лечилась, находилось на первом этаже, то значит, для того чтобы ответить на свой вопрос, ей нужно было всего лишь спуститься на этаж ниже по лестнице. Никого из медсестёр не было, поэтому Катя в порыве любопытства без проблем побрела искать лестницу.
По пути вниз до неё также дошло, что она ни разу не видела того самого врача, и это натолкнуло её на мысль, что, скорее всего, лежит она не в той больнице, о которой думает. Эта деталь немного подослабила её волнения, которые возникли где-то на подсознательном уровне, но металлическая дверь тёмно-серого цвета в конце практически неосвещённого длинного коридора вновь нагнала на Катю тревогу, только ещё в большом количестве, потому что от атмосферы этого страшного места веяло каким-то злобным недружелюбием, но кое-как пересилив себя она нерешительно двинулась по направлению к этой мрачной двери, и с каждым приближающим к ней шагом Катя всё явственней различала на ней четыре красные, будто кровь, буквы.
Окончательно приблизившись к двери с надписью "МОРГ", Катя поняла, что она находится в той самой больнице, за которой наблюдала всё своё время, ведь единственный морг в городе как раз и был расположен в ней. Катя внимательно прислушалась, но было необычайно тихо, тогда она подошла к двери вплотную и прислонила своё ухо к холодному металлу. По звукам ей показалось, что за дверью была какая-то возня, но точный характер звуков опознать было невозможно. Тогда Кате стало жутко, она резко подскочила с места и ринулась назад, потому что в любой момент из морга мог выйти врач, и уж очень сильно ей не хотелось попадаться ему на глаза, а то мало ли что.
Добежав до лестницы, и резво поднявшись на свой этаж, Катя заметила, что бежать и в целом ходить было достаточно тяжело, ноги были будто налиты свинцом, но, несмотря на всё это, продолжила путь к себе в палату, но случайно перепутала и попала в соседнюю. В ней находилась девочка чуть постарше. Цвет её кожи был таким же бледным, как и у всех людей, находящихся здесь. Сама она лежала у себя на койке и была накрыта одеялом по пояс таким образом, что Кате показалось, что под ним вовсе ничего и не было, будто у девочки отсутствовали ноги. Увидев Катю, девочка заулыбалась, а затем спросила:
— Когда твоя очередь лечиться?
Катя немного не поняла этого вопроса, и пока думала, что на него ответить, девочка произнесла:
— Давай дружить! Меня зовут Машей а тебя?
В голосе у неё чувствовалась какая-то бодрость и радость. Катя и сама хотела общаться, поэтому поддержав идею Маши, представилась.
Улыбка с Маши не спадала весь дальнейший разговор, она явно была чему-то рада. Так же Катя заметила, что соседняя койка была пустой, хотя она явно была кем-то занята и, поинтересовавшись у новой подруги по этому поводу, стало ясно, что на ней лежит её младший брат по имени Ваня и что якобы сейчас он находится у врача на каком-то лечении, поэтому его и нет сейчас в палате. Ещё Маша пообещала, что обязательно познакомит Ваню с Катей и что они все втроём будут крепко дружить и проводить вместе время. Дальше поток мыслей Маши прервался, ибо она не успела договорить, поскольку в палату зашла медсестра, которой явно что-то не понравилось, поэтому Кате пришлось удалиться к себе.
Весь оставшийся вечер девочка провела в одиночестве с со своими мыслями, слушая, как ворочается её соседка по койке, и неожиданно для себя уснула.
Проснулась она уже глубокой ночью из-за сухости во рту, сильно хотелось пить. Кулеры с водой стояли в общем коридоре. В палате было очень темно, как, в принципе, и на улице. Катя нащупала тапочки, встала, зевнула, нашла свой пластиковый стаканчик и двинулась к коридору. В коридоре оказалось намного темнее, чем в палате. Но не успела Катя и сделать шаг в эту пугающую бездну, как тут же увидела в 10 метрах от себя что-то бледное небольшого размера, оно парило над полом чуть ли не у самого потолка и кажется, оно сокращало расстояние между собой и Катей. Ей стало дико страшно, поэтому она побежала обратно к себе на кровать, а затем поспешно укуталась в своё одеяло.
Некоторое время снаружи было тихо, а потом, над самым ухом вдруг послышался шёпот, детский шёпот:
— Пливет, меня завут Ваня, а тибя как? Давай длужить?
Какой ещё Ваня?! Тот что парит над потолком?! Что здесь вообще происходит?!
После неожиданно возникшего шёпота над самым ухом, Катя от страха потеряла сознание.
А когда очнулась, было уже утро. Койка соседки пустовала, вероятнее всего, она пошла проходить лечение, либо просто отошла в туалет. Катя вскочила и побежала к Маше в палату с расспросами, но не успела она поздороваться с ней, как та тут же с ходу задала свой вопрос:
— Почему ты спряталась от моего братика? Он ведь хотел познакомиться...
Братика?! Тот, что ночью летает по коридору?! Да какой же это братик? Это был самый что ни на есть призрак! – подумалось Кате.
Усомнившись в психическом здоровье Маши, она тут же начала покидать палату (Катю всегда отталкивали такие люди), как боковым зрением она заметила какое-то движение на Ваниной койке. На ней явно кто-то лежал, укрывшись по шею в одеяло, но кто или что это было уже не важно, ведь единственное, чего теперь хотела Катя - это покинуть эту больничку со странностями. Зачем она вообще лежит в больнице, если она полностью здорова? Да и в конце концов, она совсем уже соскучилась по своим родителям.
В коридоре снова пусто, а значит, у Кати есть шанс, шанс раз и навсегда покинуть эту больницу. И ни капли не раздумывая, побежала на своих от чего-то тяжёлых ногах к лестнице, ведущей вниз. Она знала куда бежать, ведь если через главный выход выйти не представлялось возможным, то значит через морг. Спускаясь вниз по лестнице, над Катей больше уже преобладал нисколько страх, сколько злость. И вот, пробегая уже по тому же едва освещённому, но всё же тёмному подвальному коридору, Кате уже было совсем не страшно, ведь теперь коридор совсем не казался таким тёмным, каким он был раньше, ведь она понимала, что за ним выход, за ним яркий утренний свет, за ним красивая осень, за ним свобода, за ним родители.
Поравнявшись с металлической дверь с надписью "МОРГ", Катя вдохнула и выдохнула, а затем схватила холодную металлическую ручку двери и дёрнула её на себя. Тяжёлая дверь немного приоткрылась, и Катя решила сперва заглянуть, прежде чем входить в сам морг. Она аккуратно высунула голову в щель приоткрытой двери...
Рита, неразговорчивая соседка по койке, сидела спиной по направлению к Кате на какой-то металлической тележке, а спереди неё стоял врач и... что-то пилил. Ясно стало только потом, когда он выкинул ногу из под девочки куда-то себе за спину. Затем они как-то синхронно повернули свои бледные лица в Катину сторону. От прежней вечно недовольной Риты не осталось и следа, теперь на её лице красовалась радостная улыбка, но единственное - всё так же молчала, а вот врач, тем временем, слегка ухмыльнувшись, вдруг спросил:
— Как твои ноги? Не болят? — а затем, всё тем же грубым монотонным голосом продолжил, — не бойся, заходи, ты всё равно следующая. Будем ампутировать две ненужных конечности, а именно ноги, мешающих тебе взлететь и парить над землёй, да и не пригодятся они тебе уже как фантому. А насчёт боли не беспокойся, ты всё равно ничего не почувствуешь...
***
На самом деле, Катя при жизни страдала психическим расстройством. Её любимым увлечением было окно, и всё своё время она проводила возле него, наблюдая за городской суетой. Она всегда утверждала, что видит в больнице напротив странного врача и каких-то людей. В действительности эта больница была давно пустой, так как 10 лет назад в ней из-за возгорания проводки произошёл пожар, унёсший жизнь некоторых пациентов и медработников, а именно: четырёх медсестёр и одного патологоанатома.
Одним злополучным осенним утром Катя проснулась с дикой головной болью, и в конечном итоге через некоторое время умерла. Дело в том, что помимо психического расстройства, у Кати также была обнаружена раковая опухоль головного мозга последней стадии. У Кати часто болела голова, часто тошнило, но никто, абсолютно никто не мог подумать о онкологическом заболевании. Обратились к врачу поздно, рак начал прогрессировать дальше. Самой Кате родители ничего не говорили, поэтому о своих диагнозах она не знала.
Не подозревая о своём страшном заболевании, она не жила, а доживала свои последние дни, пока в конце концов не умерла. Ей было всего 12 лет...
При жизни она была очень хорошей девочкой, поэтому, её родители уверены, что она попала в рай, к Богу.
Вопросов было очень много, ведь сколько бы ни прошло лет, больных людей всё также носили через морг – неужто до сих пор главный вход не починили? И всё также те подчинённые врачу люди выносили из морга отрубленные человеческие ноги. Откуда их в таком количестве? И в целом, откуда трупы, если в больницу попадают живые люди? И почему все больные не могли передвигаться самостоятельно? За все свои наблюдения Катя ни разу не видела ни одного мертвеца, который по идее должен был быть и не в одном количестве, так как это вроде основной морг в городе. А ещё, если основной вход не работает, то откуда выходят выписанные пациенты? За это время должна же Катя была увидеть хоть одного пациента, который вышел бы с выпиской из больницы через эту дверь, не живут же они там годами?
Но позже Катя перестала обращать на это внимание, ведь ничего нового не происходило.
Но одним непримечательным вечером, Катя увидела, что тот врач подошёл к моргу, но не с пустыми руками как обычно, а с девочкой, маленькой, на вид лет 7-8, она сильно плакала, а он как-то грубо прикрывал ей рот рукой, а когда пришли его подчинённые, то один из них взял её к себе на руки, пока врач обсуждал что-то со вторым, странно было то, что девочка явно была не его дочерью, и он, в целом, скорее всего, не приходился ей родственником, так как за всё время наблюдений Катя ни разу не видела эту девочку, и если даже она его дочь, то почему обращается с ней так грубо? Где родители этой девочки? Катя продолжила наблюдать дальше, но позже она увидела, что тот самый врач, взяв обратно девочку на руки, направился в морг. К тому времени уже смеркалось, но свет в морге так и не зажёгся, а значит, врач с девочкой сразу после того, как вошёл через наружную дверь в морг, пошёл с ней в отделение больницы, чем и подтвердил предположения Кати по поводу заблокированного главного входа, морг не служил помещением для предполагаемых убийств, он лишь служил переходом между улицей и отделением стационара.
Однако на следующее утро, Катя стоя у окна ужаснулась, ведь из той двери вышли два подчинённых, один из них нёс две отрубленные ноги, а вот у второго в руках было явно что-то поменьше и, как показалось Кате, это тоже были ноги, ноги той девочки. Но что с ней могло случиться за это время? Почему у того человека в руках её ноги? А знают ли об этом её родители? – начала вдруг задаваться вопросами, параллельно бросать в панику, но через какое-то время успокоилась, ведь, в конце концов, с чего это она вдруг решила, что это были ноги, и даже если и были, то почему обязательно той самой девочки? Глупенькая...
Как-то раз осенним утром, у Кати сильно заболела голова, настолько сильно, что её родителям в спешке пришлось звонить в скорую, но что было дальше Катя не помнит, поскольку она потеряла сознание. Очнулась она уже в какой-то больничной палате. Голова будто и не болела. В палате вместе с ней находилась ещё одна девочка по имени Рита, не очень общительная, можно сказать, очень замкнутая. По цвету её кожи было точно понятно, что она чем-то болеет. Катя пыталась поговорить с ней, спросить про её диагноз, но та отворачивалась, молчала или что-то мямлила себе под нос.
Периодически медсестра, милая улыбчивая женщина средних лет и от чего-то тоже бледная, заходила в Катину палату с целью узнать как самочувствие у обоих и не мешают ли передвижению ноги. Катю слегка озадачил этот вопрос, но волновало её далеко не это, её волновал свой диагноз, на что медсестра после её встречного вопроса вдруг задумалась, а затем произнесла:
— Екатерина Афанасьева? Опытным путём у вас была выявлена раковая опухоль головного мозга четвёртой стадии...
После этих слов, Катя будто окаменела, она не знала даже что и сказать на это, в палате повисла мёртвая тишина, и через некоторое время медсестра удалилась из палаты, также молча, и как-то так настолько тихо, что не было слышно ни малейшего звука от её шагов, но Катя этого предпочла не замечать, так как была занята "перевариванием" словно засевших в мозг слов, а позже, когда видимо "переварила", стала насмехаться над своей глупостью и наивностью. Катя была далека от онкологии, но чтобы понять, что последняя стадия онкологического заболевания не может протекать бессимптомно как у неё, многого не требовалось, тем более, как ни странно у её дедушки был точно такой же диагноз, и она прекрасно помнит, как ему было плохо, в конце концов он тоже лежал в больнице, и ему уделялось какое-никакое, но всё же особое внимание врачей. С ней же всё было наоборот, никаких симптомов, медсёстры, кроме своих бесполезных разговоров, будто бы ни на что больше не были способны. Ну и какое же это тогда онкологическое заболевание?! Глупенькая...
Какой же всё таки диагноз? И где родители?
Однажды после обеда Катя гуляла по больничному коридору в поисках медсестёр для того, чтобы подробнее узнать о своём несуществующем диагнозе, и почему-то только сейчас задалась вопросом - в какой же всё таки больнице она лежит? Не в той ли, что располагалась у неё за окном? Катя знала, что больничные морги обычно расположены в подвальном помещении, а поскольку детское отделение, в котором она якобы лечилась, находилось на первом этаже, то значит, для того чтобы ответить на свой вопрос, ей нужно было всего лишь спуститься на этаж ниже по лестнице. Никого из медсестёр не было, поэтому Катя в порыве любопытства без проблем побрела искать лестницу.
По пути вниз до неё также дошло, что она ни разу не видела того самого врача, и это натолкнуло её на мысль, что, скорее всего, лежит она не в той больнице, о которой думает. Эта деталь немного подослабила её волнения, которые возникли где-то на подсознательном уровне, но металлическая дверь тёмно-серого цвета в конце практически неосвещённого длинного коридора вновь нагнала на Катю тревогу, только ещё в большом количестве, потому что от атмосферы этого страшного места веяло каким-то злобным недружелюбием, но кое-как пересилив себя она нерешительно двинулась по направлению к этой мрачной двери, и с каждым приближающим к ней шагом Катя всё явственней различала на ней четыре красные, будто кровь, буквы.
Окончательно приблизившись к двери с надписью "МОРГ", Катя поняла, что она находится в той самой больнице, за которой наблюдала всё своё время, ведь единственный морг в городе как раз и был расположен в ней. Катя внимательно прислушалась, но было необычайно тихо, тогда она подошла к двери вплотную и прислонила своё ухо к холодному металлу. По звукам ей показалось, что за дверью была какая-то возня, но точный характер звуков опознать было невозможно. Тогда Кате стало жутко, она резко подскочила с места и ринулась назад, потому что в любой момент из морга мог выйти врач, и уж очень сильно ей не хотелось попадаться ему на глаза, а то мало ли что.
Добежав до лестницы, и резво поднявшись на свой этаж, Катя заметила, что бежать и в целом ходить было достаточно тяжело, ноги были будто налиты свинцом, но, несмотря на всё это, продолжила путь к себе в палату, но случайно перепутала и попала в соседнюю. В ней находилась девочка чуть постарше. Цвет её кожи был таким же бледным, как и у всех людей, находящихся здесь. Сама она лежала у себя на койке и была накрыта одеялом по пояс таким образом, что Кате показалось, что под ним вовсе ничего и не было, будто у девочки отсутствовали ноги. Увидев Катю, девочка заулыбалась, а затем спросила:
— Когда твоя очередь лечиться?
Катя немного не поняла этого вопроса, и пока думала, что на него ответить, девочка произнесла:
— Давай дружить! Меня зовут Машей а тебя?
В голосе у неё чувствовалась какая-то бодрость и радость. Катя и сама хотела общаться, поэтому поддержав идею Маши, представилась.
Улыбка с Маши не спадала весь дальнейший разговор, она явно была чему-то рада. Так же Катя заметила, что соседняя койка была пустой, хотя она явно была кем-то занята и, поинтересовавшись у новой подруги по этому поводу, стало ясно, что на ней лежит её младший брат по имени Ваня и что якобы сейчас он находится у врача на каком-то лечении, поэтому его и нет сейчас в палате. Ещё Маша пообещала, что обязательно познакомит Ваню с Катей и что они все втроём будут крепко дружить и проводить вместе время. Дальше поток мыслей Маши прервался, ибо она не успела договорить, поскольку в палату зашла медсестра, которой явно что-то не понравилось, поэтому Кате пришлось удалиться к себе.
Весь оставшийся вечер девочка провела в одиночестве с со своими мыслями, слушая, как ворочается её соседка по койке, и неожиданно для себя уснула.
Проснулась она уже глубокой ночью из-за сухости во рту, сильно хотелось пить. Кулеры с водой стояли в общем коридоре. В палате было очень темно, как, в принципе, и на улице. Катя нащупала тапочки, встала, зевнула, нашла свой пластиковый стаканчик и двинулась к коридору. В коридоре оказалось намного темнее, чем в палате. Но не успела Катя и сделать шаг в эту пугающую бездну, как тут же увидела в 10 метрах от себя что-то бледное небольшого размера, оно парило над полом чуть ли не у самого потолка и кажется, оно сокращало расстояние между собой и Катей. Ей стало дико страшно, поэтому она побежала обратно к себе на кровать, а затем поспешно укуталась в своё одеяло.
Некоторое время снаружи было тихо, а потом, над самым ухом вдруг послышался шёпот, детский шёпот:
— Пливет, меня завут Ваня, а тибя как? Давай длужить?
Какой ещё Ваня?! Тот что парит над потолком?! Что здесь вообще происходит?!
После неожиданно возникшего шёпота над самым ухом, Катя от страха потеряла сознание.
А когда очнулась, было уже утро. Койка соседки пустовала, вероятнее всего, она пошла проходить лечение, либо просто отошла в туалет. Катя вскочила и побежала к Маше в палату с расспросами, но не успела она поздороваться с ней, как та тут же с ходу задала свой вопрос:
— Почему ты спряталась от моего братика? Он ведь хотел познакомиться...
Братика?! Тот, что ночью летает по коридору?! Да какой же это братик? Это был самый что ни на есть призрак! – подумалось Кате.
Усомнившись в психическом здоровье Маши, она тут же начала покидать палату (Катю всегда отталкивали такие люди), как боковым зрением она заметила какое-то движение на Ваниной койке. На ней явно кто-то лежал, укрывшись по шею в одеяло, но кто или что это было уже не важно, ведь единственное, чего теперь хотела Катя - это покинуть эту больничку со странностями. Зачем она вообще лежит в больнице, если она полностью здорова? Да и в конце концов, она совсем уже соскучилась по своим родителям.
В коридоре снова пусто, а значит, у Кати есть шанс, шанс раз и навсегда покинуть эту больницу. И ни капли не раздумывая, побежала на своих от чего-то тяжёлых ногах к лестнице, ведущей вниз. Она знала куда бежать, ведь если через главный выход выйти не представлялось возможным, то значит через морг. Спускаясь вниз по лестнице, над Катей больше уже преобладал нисколько страх, сколько злость. И вот, пробегая уже по тому же едва освещённому, но всё же тёмному подвальному коридору, Кате уже было совсем не страшно, ведь теперь коридор совсем не казался таким тёмным, каким он был раньше, ведь она понимала, что за ним выход, за ним яркий утренний свет, за ним красивая осень, за ним свобода, за ним родители.
Поравнявшись с металлической дверь с надписью "МОРГ", Катя вдохнула и выдохнула, а затем схватила холодную металлическую ручку двери и дёрнула её на себя. Тяжёлая дверь немного приоткрылась, и Катя решила сперва заглянуть, прежде чем входить в сам морг. Она аккуратно высунула голову в щель приоткрытой двери...
Рита, неразговорчивая соседка по койке, сидела спиной по направлению к Кате на какой-то металлической тележке, а спереди неё стоял врач и... что-то пилил. Ясно стало только потом, когда он выкинул ногу из под девочки куда-то себе за спину. Затем они как-то синхронно повернули свои бледные лица в Катину сторону. От прежней вечно недовольной Риты не осталось и следа, теперь на её лице красовалась радостная улыбка, но единственное - всё так же молчала, а вот врач, тем временем, слегка ухмыльнувшись, вдруг спросил:
— Как твои ноги? Не болят? — а затем, всё тем же грубым монотонным голосом продолжил, — не бойся, заходи, ты всё равно следующая. Будем ампутировать две ненужных конечности, а именно ноги, мешающих тебе взлететь и парить над землёй, да и не пригодятся они тебе уже как фантому. А насчёт боли не беспокойся, ты всё равно ничего не почувствуешь...
***
На самом деле, Катя при жизни страдала психическим расстройством. Её любимым увлечением было окно, и всё своё время она проводила возле него, наблюдая за городской суетой. Она всегда утверждала, что видит в больнице напротив странного врача и каких-то людей. В действительности эта больница была давно пустой, так как 10 лет назад в ней из-за возгорания проводки произошёл пожар, унёсший жизнь некоторых пациентов и медработников, а именно: четырёх медсестёр и одного патологоанатома.
Одним злополучным осенним утром Катя проснулась с дикой головной болью, и в конечном итоге через некоторое время умерла. Дело в том, что помимо психического расстройства, у Кати также была обнаружена раковая опухоль головного мозга последней стадии. У Кати часто болела голова, часто тошнило, но никто, абсолютно никто не мог подумать о онкологическом заболевании. Обратились к врачу поздно, рак начал прогрессировать дальше. Самой Кате родители ничего не говорили, поэтому о своих диагнозах она не знала.
Не подозревая о своём страшном заболевании, она не жила, а доживала свои последние дни, пока в конце концов не умерла. Ей было всего 12 лет...
При жизни она была очень хорошей девочкой, поэтому, её родители уверены, что она попала в рай, к Богу.
Alonso