На прошлой неделе я увидела сон. Очень страшный сон. Во сне мы с мамой были в старом загородном доме и убирали абрикосы, которые щедро сыпались с дерева за домом. На углу возле дома стоит бочка, в которой мы сжигаем мусор, но за поворотом после нее во сне был не забор, отгораживающий наш двор, а почему-то сразу начиналась улица. Я складывала абрикосы в ведро, солнце заливало землю светом, красиво пробивающимся сквозь листву. За домом звенели детские голоса — я точно знала, что там играют две соседские девочки.
Как обычно во сне, страх стал подступать из ниоткуда. По голосам было слышно, что дети постепенно приближаются к нам, их голоса становятся все громче. Я стою возле двери в заборе, который отделяет внутренний двор от заднего, «хозяйственного», с абрикосами, бочкой и огородом. Мама говорит мне: «Иди внутрь». Я остаюсь и продолжаю работу. Расстояние между мной и углом дома больше, чем в реальности — метров десять. Из-за угла выбегает одна из девочек и что-то рассматривает в бочке. Я вижу ее плохо — у меня как будто близорукость, четко виден только высокий хвостик светлых волос на макушке, который маячит на высоте около полуметра. Я пытаюсь всмотреться в крошечного ребенка, и меня все больше охватывает ужас, потому что с девочкой явно что-то не так, а что конкретно, я не могу понять.
Как обычно во сне, страх стал подступать из ниоткуда. По голосам было слышно, что дети постепенно приближаются к нам, их голоса становятся все громче. Я стою возле двери в заборе, который отделяет внутренний двор от заднего, «хозяйственного», с абрикосами, бочкой и огородом. Мама говорит мне: «Иди внутрь». Я остаюсь и продолжаю работу. Расстояние между мной и углом дома больше, чем в реальности — метров десять. Из-за угла выбегает одна из девочек и что-то рассматривает в бочке. Я вижу ее плохо — у меня как будто близорукость, четко виден только высокий хвостик светлых волос на макушке, который маячит на высоте около полуметра. Я пытаюсь всмотреться в крошечного ребенка, и меня все больше охватывает ужас, потому что с девочкой явно что-то не так, а что конкретно, я не могу понять.
Мама нервничает и произносит: «Я так и знала, что она снова тут. Беги быстрее, пока она тебя не заметила». Я поворачиваюсь и бегу к двери, которая по законам сна вдруг оказывается далеко от меня. Краем глаза я вижу, как существо в облике девочки стремительно приближается ко мне. За спиной я все громче слышу мерзкое скрипучее хихиканье. Я распахиваю дверь, забегаю во двор... и просыпаюсь в холодном поту. В голове мыль: «Она не успела зайти, не успела же?». В ту ночь я так и не уснула больше.
Утром сон не шел у меня из головы. Я постоянно пыталась вспомнить, что же не так было с существом во сне, что так напугало меня в маленькой девочке. Уже ложась спать, я внезапно поняла. У девочки не было ног. Обрубок, передвигающийся даже не на руках, а просто бесшумно подпрыгивающий и переваливающийся.
Всю неделю я время от времени вспоминала страшный сон и каждый раз обливалась холодным потом. А потом мама решила, что пора ехать на дачу, да-да, собирать абрикосы. В первый день мне было немного не по себе на заднем дворе, но чувство было мимолетное — я уже отошла от страха. Даже в наш уличный туалет выходила ночью без особых проблем.
Сегодня утром я снова пошла за абрикосами, на этот раз одна — мама уехала по делам. Я присела перед ведром и услышала за своей спиной противное, скрипящее хихиканье.
Но обернуться я побоялась.
Утром сон не шел у меня из головы. Я постоянно пыталась вспомнить, что же не так было с существом во сне, что так напугало меня в маленькой девочке. Уже ложась спать, я внезапно поняла. У девочки не было ног. Обрубок, передвигающийся даже не на руках, а просто бесшумно подпрыгивающий и переваливающийся.
Всю неделю я время от времени вспоминала страшный сон и каждый раз обливалась холодным потом. А потом мама решила, что пора ехать на дачу, да-да, собирать абрикосы. В первый день мне было немного не по себе на заднем дворе, но чувство было мимолетное — я уже отошла от страха. Даже в наш уличный туалет выходила ночью без особых проблем.
Сегодня утром я снова пошла за абрикосами, на этот раз одна — мама уехала по делам. Я присела перед ведром и услышала за своей спиной противное, скрипящее хихиканье.
Но обернуться я побоялась.
Джеила