Страшные истории и мистические истории

Катя была вне себя от радости. Несколько дней назад она получила письмо от Сергея. Это было далеко не первое письмо, каждое из писем грело девушке душу и немного убавляло волнение и страх за жизнь мужа. Беспокойство Кати пересекло высшую черту, когда в определённый период писем от любимого не было в течение семи месяцев. После того как война закончилась, Сергея призвали во внутренние войска, чтобы немного расхлебать последствия войны, после окончания которой возникло много бандитских формирований.

Катя была вне себя от радости. Несколько дней назад она получила письмо от Сергея. Это было далеко не первое письмо, каждое из писем грело девушке душу и немного убавляло волнение и страх за жизнь мужа. Беспокойство Кати пересекло высшую черту, когда в определённый период писем от любимого не было в течение семи месяцев. После того как война закончилась Сергея призвали во внутренние войска, чтобы немного расхлебать последствия войны, после окончания которой возникло много бандитских формирований.

Письмо было особенным. В нём Сергей писал, что смог взять отпуск на пару недель, чтобы повидаться с семьёй и будет в дома в ближайшие дни. Катя сразу обняла и поцеловала сына, он очень вырос с момента ухода Сергея на войну в 41- ом, тогда мальчику было всего три годика. Девушка работала в колхозе и содержала своё небольшое хозяйство - пару соток огорода, да две коровы. В эпоху тотальной коллективизации у девушки всё не отобрали только потому, что в их посёлке стукачеством особо никто не промышлял, да и председатель колхоза был другом их семьи. Работала Катя бухгалтером, хоть она образованием по данному профилю не обладала, но самостоятельно освоила эту профессию, зарплата был никакая в прямом смысле этого слова, платили натурой. Если не своё небольшое хозяйство, то девушка бы вряд ли прокормила себя и сына, ответственность за которого в какой-то мере снимала стресс от страха за мужа. И вот теперь всё позади. Наконец-то Сергей возвращается.

Многие знают про кинологический питомник КГБ на северо-востоке Москвы. Там посреди леса была большая огороженная территория с вольерами. Задача этого питомника заключалась в том, чтобы вывести идеальную пограничную собаку, привив ей полезные качества разных пород и разных видов. В генетике и уж тем более в генной инженерии (как известно, эти науки долгое время в СССР находились в опале), советские учёные не были экспертами, так что действовали по заветам Мичурина, скрещивая "бульдога с носорогом" и смотрели, что получится. Говорят, что в этот питомник завозили даже гиен. Особенно плотно занимались там созданием собаки-волка. Наиболее перспективной линией "волкособов" оказались помеси австралийской динго с лайкой и волком - некрупные рыжевато- серые собаки с мощной хваткой и феноменальным нюхом.

Когда в перестройку всё развалилось, обслуга разбежалась, а почти весь "материал" постреляли. Но несколько приплодов щенят народ разобрал по дворам. Где-то собаки прижились. А вот гибриды динго, не умеющие лаять и не годящиеся жить на цепи, вскоре пополнили популяцию дворняг, постоянно обитающих на северных московских окраинах. По словам знающих людей, эти псы очень умны и агрессивны. При отстреле бродячих собак они обычно ускользают, отравленные приманки игнорируют, а потомство у них здоровое и многочисленное. В собачьих стаях такие псы обычно доминируют, но, вообще-то, обычных собак динговолки не жалуют и с удовольствием на них охотятся, как это делают обычные волки. Если в 90-е годы динговолков возле Москвы бегало немного, то теперь эти молчаливые собаки с характерным окрасом и стоячими ушами встречаются всё чаще и чаще. Обычными стали небольшие группы по 5-8 особей, состоящие только из динговолков.