Страшные истории и мистические истории

Устраивались у нас в институте между четвертыми курсами соревнования в забеге на лыжах. Километраж не помню. Мой номер был 7. Погода стояла хмурая, вот-вот снег пойдет. Сами понимаете, каково воздух глотать с ледяным пухом! На лыжах стою уверенно. Лыжню держу крепко (нет, я не хвастаюсь, просто с детства умею; с отцом часто занимались прогулками на лыжах).

Выстроились у линии. Дали старт. Началось! Человек я самолюбивый, себя уже в чемпионы наметил и уступать никому не хотел. Сам я из приезжих и старался держаться пока вторым-третьим, мало ли, вдруг с дороги съеду, да и чтобы силы сохранить - рывок у финиша сделать, обогнав соперников. И вот, пятерка (в которой был я) отделилась от основной группы и рванула вперёд. После двое отстали, а третий упал, нас осталось двое.

Шли долго. Повалил снег. Постепенно лидер терял силы и я решил встать на его место. Когда обогнал, адреналин ударил в голову и с новыми силами стал работать палками. Выехал на поле. Мельком оглянулся - никого! Решил пересечь поле, а уж в лесу увидеть дорогу. Но вдруг впереди замаячил лыжник. На его спине крупными цифрами обозначался номер 13. И откуда он взялся! "Ага, халтурщик - дорогу срезал?! Ну, держись! От меня не уйдешь!" - я с новыми силами налег на палки.

В одном провинциальном городке жили-поживали обычные русские студенты. Учились они в таком же провинциальном и уютном ВУЗе. Все в этом городке ценили друг друга, помогали. Каждое воскресенье собирались на кружечку папивасика. В общем, полнейшая идиллия.

Как-то, в одно сентябрьское утро в аудиторию на семинар, не спеша, пришёл старичок и сказал, что теперь он будет преподавать. Вид у него был очень аккуратный, интеллигентный. Располагающее к себе лицо, было очень добродушно. Мягкий и спокойный голос проникал в самое сердце, заставлял вслушиваться в речь, ловить каждое слово. Понятно, что с таким преподавателем (рассказывал он не только красиво, но и интересно), студенты предмет полюбили и прилежно к нему готовились.

Но в группе была одна отличница, которая никак не могла освоить предмет. Как ни билась, ни старалась, она никак не могла запомнить нужную информацию. А, надо сказать, девочка она была очень скромная и просто не могла вынести человеческого горя. Возможно, именно по-этому она и стала хорошо учиться - не хотела расстраивать преподавателя. На семинарах этого деда она забивалась в самый дальний угол и за спинами одногруппников скрывалась от излучающего добро взгляда преподавателя. Ей было до боли в пояснице обидно, что все другие студенты отвечают, стараются и преподаватель ими доволен, а она сидит, никем не замеченная. После занятий приходила на кухню у себя дома и неподвижно сидела, смотря в пол по часу, а иногда и больше.

Блуждающая аудитория - это городская легенда, популярная среди студентов Московского Государственного Университета, знаменитого МГУ.

Один студент пришёл сдавать экзамен, абсолютно уверенный в том, что он его провалит, так как по предмету он ничего не знал. У него оставался один шанс, попроситься выйти, взять конспект у кого-то из товарищей и быстро проштудировать ответы по своему билету.

Он так и поступил, вышел из аудитории и попросил конспект у одной из своих знакомых, а поскольку в коридоре было довольно шумно, он заскочил в первую попавшуюся аудиторию и лихорадочно стал листать конспект.

Пока он читал конспект, он заметил, что аудитория, в которую он зашёл, была какой-то необычной. Такое ощущение, что она была заброшена и в ней не занимались уже очень много лет, потому что все предметы в аудитории были покрыты толстым слоем пыли.

День начался плохо. Плохо, когда день начинается с совещания при директоре, а ты страдаешь от похмелья. А еще хуже то, что ты наперед знаешь, о чем пойдет речь. О чем, господа? Да НИ О ЧЕМ.
В средней школе №2 такие заседания были в порядке вещей. Три длинных звонка, радость юных лоботрясов, ибо никто наперед не знает, когда вернутся любимые преподаватели и
СКАЗКА О ПОТЕРЯННОМ ВРЕМЕНИ
краткий, минут, эдак, на ...дцать, обзор того, что было, что будет и чем сердце успокоится. Работаю здесь уже год, а так и не научился спать с открытыми глазами. А жаль... Очень полезное свойство.
Да, я работаю школьным преподавателем. Помните, я уже говорил вам, что рассказывать - моя привычка? Да и прозвище Студент заработано мной не случайно: из всей нашей разношерстной компании я - один из немногих, кто окончил вышку. А теперь задумываюсь, а оно мне было надо?
Вот ЧеПе, к примеру. Из универа его в свое время выперли, но свет-то на этом клином не сошелся. Возится с компьютерами в какой-то конторке и вполне доволен жизнью. Или Анюхин - токарничает себе да горькую пьет. И ведь горя не знает!
А, может быть, проблема в том, что я их всех старше на год-два? Поэтому и смотрю на мир излишне критично?

Эта история произошла в Лондоне. Однажды вечером несколько студентов одного из колледжей ужинали в ресторане по случаю окончания учебного года и начала каникул. Разговор зашел о том, продолжается ли жизнь после смерти или же всё прекращается, как только умирает наше тело. Мнения, разумеется, разделились.

И тогда друзья дали друг другу обещание, что тот из них, кто отойдет в мир иной первым, обязательно появится и сообщит, есть ли что-то "за гробом" или нет. Весело смеясь, молодые люди дали друг другу клятву "в случае чего" поступить именно так.

Лето пролетело незаметно и та же компания студентов вновь собралась в ресторане для того, чтобы на сей раз отпраздновать начало учебы. У всех был отменный аппетит, еда и крепкие напитки мгновенно исчезали в желудках студентов. И только один из них ни притрагивался ни к пище, ни к питью и, грустно улыбаясь, наблюдал за искрящимся весельем своих товарищей...

Это произошло в бурные дни Французской революции. В поздний час ненастным вечером один молодой немец возвращался домой через старую часть Парижа. Сверкали молнии, и громкие раскаты грома сотрясали величественные узкие улицы, - но надо бы чуточку рассказать об этом молодом немце.

Готфид Вольфганг - молодой человек из хорошей семьи. Какое-то время учился в Геттингене, но, увлекающийся и склонный к мистике, он подпал под влияние тех выходящих за разумные пределы умозрительных доктрин, которые часто сбивают с толку немецких студентов. Уединенный образ жизни, усиленные занятия, толкающий к одиночеству характер учебы наложили отпечаток как на его сознание, так и на тело. Здоровье было подорвано, воображение стало болезненным. Все время пребывая в мире причудливых размышлений спиритического толка, он, подобно Сведенборгу, сотворил вокруг себя свой собственный идеальный мир. Не знаю почему, он вообразил, что роковое влияние зла тяготеет над ним, что какой-то злой гений хочет завлечь его в свои сети и погубить. Это наваждение, растравляя его меланхолический темперамент, привело к самым печальным последствиям. Он был изможден и подавлен, друзья нашли его на грани безумия и решили, что лучшим лекарством будет перемена обстановки. Так он был отправлен заканчивать учебу среди великолепия и услад Парижа.

Вольфганг прибыл в Париж в разгар революции. Всеобщий психоз захватил его увлекающийся ум, он был очарован политическими и философскими теориями тех дней, но последовавшие за ними кровавые сцены потрясли его чувствительную натуру, снова отвратили от общества и мира, сделали его еще большим затворником.