- Дочь, забери Кристину из садика, я вам тут картошечки пожарю!
- Хорошо, мамуль!
Я отложила планшет в сторону, одела ветровку и пошла по опавшим листьям в детский сад, который находился довольно таки далеко от нашего дома. Возле подъезда на лавочках опять сидели бабушки и о чём-то болтали. Когда я прошла мимо них, они странно на меня поглядели, как будто хотели меня съесть! Я стала шагать быстрее, и упала на землю. На моих коленях, и на ладошках остались грязные следы, но никто не обращал внимания: хулиганы не смеялись, подружки не помогали вставать. Все лишь стояли на земле и смотрела на меня стеклянными глазами. Я встала, отряхнулась, и идти домой было далеко. Я пошла дальше. До садика оставалось совсем немного, но сил не было, и я стала идти медленнее.
Стало уже темнеть и я наконец пришла в садик. Я открыла двери и вошла в пустое здание детского сада. Было темно и страшно тихо. Я достала из кармана телефон и набрала мамин номер, но связь не обнаруживалась, а батарейка садилась. Нечего было больше делать, кроме поиска Кристины. Я стала ходить по комнатам, кричать, но никто не отзывался и никто не находился. Стало темнеть быстрее и заметнее, без Кристины я домой пойти не смогу, что я скажу нашей маме?! Я решила дать себе последний шанс, выбежала на улицу и стала кричать свою сестру, но на улице стало пусто и темно. Свет не горел нигде, домов рядом не было, только маленькие деревья, и дорога. Я села рядом с дорогой, и стала ждать любую машину, но машины не ездили, люди не ходили.
- Хорошо, мамуль!
Я отложила планшет в сторону, одела ветровку и пошла по опавшим листьям в детский сад, который находился довольно таки далеко от нашего дома. Возле подъезда на лавочках опять сидели бабушки и о чём-то болтали. Когда я прошла мимо них, они странно на меня поглядели, как будто хотели меня съесть! Я стала шагать быстрее, и упала на землю. На моих коленях, и на ладошках остались грязные следы, но никто не обращал внимания: хулиганы не смеялись, подружки не помогали вставать. Все лишь стояли на земле и смотрела на меня стеклянными глазами. Я встала, отряхнулась, и идти домой было далеко. Я пошла дальше. До садика оставалось совсем немного, но сил не было, и я стала идти медленнее.
Стало уже темнеть и я наконец пришла в садик. Я открыла двери и вошла в пустое здание детского сада. Было темно и страшно тихо. Я достала из кармана телефон и набрала мамин номер, но связь не обнаруживалась, а батарейка садилась. Нечего было больше делать, кроме поиска Кристины. Я стала ходить по комнатам, кричать, но никто не отзывался и никто не находился. Стало темнеть быстрее и заметнее, без Кристины я домой пойти не смогу, что я скажу нашей маме?! Я решила дать себе последний шанс, выбежала на улицу и стала кричать свою сестру, но на улице стало пусто и темно. Свет не горел нигде, домов рядом не было, только маленькие деревья, и дорога. Я села рядом с дорогой, и стала ждать любую машину, но машины не ездили, люди не ходили.
За розовым кустом кто-то зашуршал. Я испугалась, идти проверять мне не хотелось, и я попятилась назад. Из куста вылезла Кристина, она дрожала то ли от страха, то ли от холода. Я обняла её, стала трясти за плечи, но она молчала. Я присмотрелась к её глазам: тот же стеклянный взгляд, молчание, и холод. Я заплакала, как малютка, хоть мне и 15 лет. Кристина смотрела на садик, и из её глаз тоже полились слёзки. Я взяла сестрёнку на руки, и пошла вдоль по дороге. Кристина всё равно смотрела на садик, и я тоже бросила на него взгляд, и увидела возле него фигуру маленького человечка. Этот человечек явно был ребёнок-детсадовец. Я повернула назад, и побежала к садику, пока не услышала громкое и протяжное: "Сестрёнка, нет!". Кристина называла меня сестрёнкой и я посмотрела на неё. Из её глаз будто исчезло стекло, появилась эмоция страха и тревоги, и я присмотрелась к фигуре. Там стояла девочка, у которой половина лица была сожжена, а из руки торчал кусочек доски. Я испугалась, поставила Кристину на землю, взяла её за руку, и мы помчались по дороге домой.
Вот свет фонарей, вот машины, люди, жизнь! Неужели всё прекратилось? Я упала на землю и стала дышать, ведь когда я бежала, я очень устала, и я начала потихоньку терять сознание от усталости. Кристина стала бить меня по щекам, тянуть за руки, и звать на помощь. Рядом оказался наш сосед на машине, который отвёз нас домой, к маме, и меня положили в кровать. Приехали врачи, и оказалось, что пока я бежала, у меня из уха побежала кровь, но я не заметила, для меня было главное спастись и спасти сестру. Меня лечили, мне было ужасно плохо, и всё же сознание на 8 часов я потеряла. Сестра отказывалась говорить что с нами произошло, но потом всё само выяснилось. Свидетелем тому был знакомый нам мужчина: в детской саду произошёл страшный пожар. Кристина пошла покачаться на качелях, нагулять аппетит, а все остальные играли в здании. 14 детей сгорело насмерть, а остальные смогли кое-как выжить. Их долго лечили в больницах, но 7 не выдержали и погибли, а следующие были со шрамами или инвалидами.
Вот свет фонарей, вот машины, люди, жизнь! Неужели всё прекратилось? Я упала на землю и стала дышать, ведь когда я бежала, я очень устала, и я начала потихоньку терять сознание от усталости. Кристина стала бить меня по щекам, тянуть за руки, и звать на помощь. Рядом оказался наш сосед на машине, который отвёз нас домой, к маме, и меня положили в кровать. Приехали врачи, и оказалось, что пока я бежала, у меня из уха побежала кровь, но я не заметила, для меня было главное спастись и спасти сестру. Меня лечили, мне было ужасно плохо, и всё же сознание на 8 часов я потеряла. Сестра отказывалась говорить что с нами произошло, но потом всё само выяснилось. Свидетелем тому был знакомый нам мужчина: в детской саду произошёл страшный пожар. Кристина пошла покачаться на качелях, нагулять аппетит, а все остальные играли в здании. 14 детей сгорело насмерть, а остальные смогли кое-как выжить. Их долго лечили в больницах, но 7 не выдержали и погибли, а следующие были со шрамами или инвалидами.
Сатана в юбке
4-