Мой девятилетний брат сидит на самом краешке дивана и, постукивая носком по полу, часто переводит взгляд с одной точки на другую. Я сразу понимаю, что он нервничает. И я тоже нервничаю. Ведь мы всей семьей ждем прихода Санты, который, по традиции, должен будет послушать наши заученные стихотворения, поглядеть, какие мы нарядные и дать подарок. Самый волнующий момент Рождества! И пусть это происходит уже двенадцать лет подряд, каждый год, с того дня, как я родилась, все равно мурашки табуном бегают по рукам, плечам, ногам, спине.
У нас необычная семья. В том плане, что мы занимаемся немного не теми вещами, чем занимаются обычные американские. На наших стенах висит богатый арсенал оружия. Но не такого, каким обычно увлекаются среднестатистические охотники. У нас много дубинок, колотушек, топоров. В нашем доме никогда не водятся пистолеты, тактические ножи, кастеты. Я выучила эти слова. Еду папа не покупает в магазине, как все, а приносит с прогулки, обычно кричащую и брыкающуюся до бешенства. Никогда не приносит уже готовую, всегда приходится все делать нам с мамой. Каждый день у нас к столу новая пухленькая тушка. Пробуя нашу стряпню, папа часто обнимает маму, меня и брата и говорит о том, как ему повезло. А на Рождество такие слова особенно приятны. Мы любим нашего папу.
