В царстве мирном и светлом правил добрый король,
Но врагам его, видно, сильно жгла в ране соль.
Роль сыграла и ложь, злата алчущих слуг.
И закончился мир, и отца сердца стук.
Словно стая голодных и злых муравьев,
Из болот из песков, вылезая на зов,
Побрели, будто бы на цепях их вели,
Толпы неудержимых и гнилых мертвецов.
Сил сражаться уж нет, мертвеца не убить.
Сдаться тоже нельзя, не оставят ведь жить.
И нельзя подкупить, не к чему деньги им.
И нельзя умереть, станешь тоже таким.
Но врагам его, видно, сильно жгла в ране соль.
Роль сыграла и ложь, злата алчущих слуг.
И закончился мир, и отца сердца стук.
Словно стая голодных и злых муравьев,
Из болот из песков, вылезая на зов,
Побрели, будто бы на цепях их вели,
Толпы неудержимых и гнилых мертвецов.
Сил сражаться уж нет, мертвеца не убить.
Сдаться тоже нельзя, не оставят ведь жить.
И нельзя подкупить, не к чему деньги им.
И нельзя умереть, станешь тоже таким.