Страшные истории и мистические истории

Историю лет пять назад услышал от знакомого, охотившегося с другом на реке Омолон.
Выбрались они туда на недельку. По крайней мере, так наметили вначале. А там, как пойдёт.

По договорённости с местной конторой их доставили вертолётом в верховья реки. Выгрузили посреди леса, в пригодном для высадки месте. Со всем снаряжением и катамараном, на котором товарищи планировали спускаться вниз по Омолону до базового посёлка. По речному руслу это выходило несколько сотен километров.
Путешествие начали в августе. Для сурового Чукотского края, наверное, самое комфортное время года. Но, к досаде, погодка подкачала. Непрерывно лил дождь, и сильнейший ветер поднимал такую волну, что сплав вместо удовольствия доставлял одни неудобства. Поэтому за день проходили раза в два меньше намеченного. К тому же, Василий, товарищ моего знакомого, по рассеянности утопил в глубокой реке ружьё друга. Из-за этого у них начались разногласия. Которые в таёжной глуши ни к чему хорошему не приводят. Прежде закадычные друзья разругались до того, что разделились. Василий, взяв двустволку и рюкзак, отправился по берегу пешком. А мой знакомый продолжил путь на катамаране. Но, конечно, пообещав, после возвращения на базу, забрать Васю вертолётом из заранее согласованной точки – охотничьего домика в паре сотен километров ниже по течению.

Шум вертолета не мог заглушить говорящего. То, что пилот - человек общительный, Александр понял, едва ступив на борт. Несколько раз он пытался перебить летчика, но, в конце концов, осознав бессмысленность своих попыток, откинулся на спинку кресла и успокоился.
- Странный вы народ - писатели, - начал, было, пилот, но Александр перебил его.
- Я - журналист.
- Да, - согласился лётчик. - Я и говорю, - странный вы народ. Вам что, дома писать не о чем? Что хорошего здесь можно увидеть? Не, ну понятно - в Москве все позажрались. От скуки не знают чем заняться. Почему бы не поизучать быт чукчей? Это же так интересно. Сидишь в тёплой московской квартире перед телевизором и вникаешь в проблемы жителей крайнего севера. Ты в здешних краях уже бывал?
- Нет, - ответил Александр. - А что?
- А то, что мозги тут у всех набекрень повёрнуты. Днём ещё так сяк, но скоро же начинается полярная ночь. Между нами говоря, в гробу я видал в ту пору жить среди чукчей.

Следуя за проводником по заснеженным склонам, диверсанты добрались до города. КПП уже был в пределах прямой видимости, но Шайнинг свернул вправо, напролом, сминая снежную перину, впрочем, уже тронутую следами зайцев и причудливыми разлапистыми отпечатками от пике полярных сов, которые охотились за этими зайцами и другой мелкой живностью. Спотыкающиеся Электро Полицаи устремились за проводником, уже догадываясь, что предстоит делать.
Периметр города был далеко не таким солидным, как большинство даже сравнительно мелких городов и посёлков Восточной Зоны. Однако и здесь чернели вышки с пулемётами, имелись многорежимные камеры, чувствительные датчики, прыгающие мины и, как предупредил Шайнинг, капканы-костоломы, после, которых конечность не подлежала восстановлению, а только замене на биопротез, но сам факт выживания на морозе и дальнейшего получения медицинской помощи - это "очень доброе чудо".
Однако, брутальность евразийской системы смягчается крайней небрежностью её исполнения и ненадёжностью. В таких местах, как Певек, всё делается при содействии определённой матери, и Богородица тут ни при чём.