Звук методично отбивается то от одной стены, то от другой. Звук - звенящий, шелестящий. Обманчивый, потому что на самом деле звучащий у тебя в ушах. Глаза безынтересно взирают в потолок уже различимого серого цвета с грязными пятнами тьмы. Тьма ползёт из углов равномерно надвигающимися волнами - всё ближе к тебе, словно желая поглотить. Тогда почему не страшно, а наоборот - внутри всё так наплевательски флегматично? Быть может, потому что уже приелось. Столько раз повторяемое шоу уже не привлекает внимания и ты с закрытыми глазами отсчитываешь секунды. Сто девяносто девять - и потолок укрывает чернотой.
По телу растекается расслабленность. Ровно на три минуты. Ровно на столько, чтобы дать тебе уснуть. А дальше она превращается в пытку - обычно этого никто не знает. Обычно люди ночью спят, а не считают секунды. Но ты привык. Привык к такой поначалу сладкой расслабленности, что после пульсирующим онемением вцепляется в твоё тело. Оно тоже накатывает волнами - тупой колючий и невыносимый прибой, от которого крошится что-то в костях, рассыпаясь шершавым песком. Такое убийственное, ядовитое блаженство, переправляющее нас на другую сторону сна, на самом деле столь жестокое и беспощадное к тем, кто от него отказывается.
Затёкшие руки отказываются повиноваться и тело, словно заковано в цемент. Всё давит на голову, чернота колет глаза и звенящая тишина дробит в порох ушные перепонки. На грудь опускается что-то тяжёлое, словно воздух на секунду уплотнился, чтобы упасть всем своим весом на тебя. Нестерпимо медленно и от того так мучительно. Отчаянное желание бегства обходит все остальные и ты рывком вскакиваешь с постели. Обиженно скрипит постель, что невольно стала твоим пыточными столом, а ноги обдаёт холодом от прикосновения к полу. Комната провожает тебя душной затхлостью и едва уловимым стоном половиц. Даже не оборачиваясь, ты понимаешь, что сегодня уже туда не вернёшься...
По телу растекается расслабленность. Ровно на три минуты. Ровно на столько, чтобы дать тебе уснуть. А дальше она превращается в пытку - обычно этого никто не знает. Обычно люди ночью спят, а не считают секунды. Но ты привык. Привык к такой поначалу сладкой расслабленности, что после пульсирующим онемением вцепляется в твоё тело. Оно тоже накатывает волнами - тупой колючий и невыносимый прибой, от которого крошится что-то в костях, рассыпаясь шершавым песком. Такое убийственное, ядовитое блаженство, переправляющее нас на другую сторону сна, на самом деле столь жестокое и беспощадное к тем, кто от него отказывается.
Затёкшие руки отказываются повиноваться и тело, словно заковано в цемент. Всё давит на голову, чернота колет глаза и звенящая тишина дробит в порох ушные перепонки. На грудь опускается что-то тяжёлое, словно воздух на секунду уплотнился, чтобы упасть всем своим весом на тебя. Нестерпимо медленно и от того так мучительно. Отчаянное желание бегства обходит все остальные и ты рывком вскакиваешь с постели. Обиженно скрипит постель, что невольно стала твоим пыточными столом, а ноги обдаёт холодом от прикосновения к полу. Комната провожает тебя душной затхлостью и едва уловимым стоном половиц. Даже не оборачиваясь, ты понимаешь, что сегодня уже туда не вернёшься...