Вновь старик в кроваво-красном,
Лезет в чей-то дымоход.
Всё на улице прекрасно.
Накануне Новый год.
В трубу залез, начал спускаться,
Втянув немного свой живот.
Нужно без шума ведь пробраться,
Не разбудив тех кто живёт.
Спустился вниз, увидел ёлку.
Залез рукою в свой мешок.
В дальнешем он не видел толку,
Услышал он чей-то смешок.
И вдруг удар, острая боль,
Что-то вонзилось с воплем в спину.
Тут шансов выжить уже ноль,
Зарежут его, как скотину.
Лезет в чей-то дымоход.
Всё на улице прекрасно.
Накануне Новый год.
В трубу залез, начал спускаться,
Втянув немного свой живот.
Нужно без шума ведь пробраться,
Не разбудив тех кто живёт.
Спустился вниз, увидел ёлку.
Залез рукою в свой мешок.
В дальнешем он не видел толку,
Услышал он чей-то смешок.
И вдруг удар, острая боль,
Что-то вонзилось с воплем в спину.
Тут шансов выжить уже ноль,
Зарежут его, как скотину.