Жила я тогда в маленьком городке, где все было рядом - школа наша, продуктовый магазин и кладбище было совсем неподалеку, как часть городка. Все привыкли к такому близкому соседству. Я тогда была совершенно невзрачная, очень уж самокритичная, из-за этого боялась всех-то бишь девчонок в школе, а мальчишек и подавно. Как результат, никто со мной не общался и вообще меня считали чудачкой- отшельником, иногда смеялись в открытую и издевались. Жили мы в частном доме с моей теткой и ее двумя дочками. Меня ей навязали государством, так что меня там не любили и относились как к обузе.
Через четыре дома от нашего жило тоже нестандартное семейство - бабка и ее внук Артем. Родители его сгорели в квартире, когда он гостил у бабки, там у бабки он и остался жить после несчастья. Было ему тогда 9 лет. Вот с ним-то я и нашла общий язык со временем. Был он нелюдим, как и я, на четыре года старше меня, не особо симпатичный, но он был единственным, кто общался со мной и мы вроде бы понимали друг друга. Когда бабка его померла, я была его главной моральной поддержкой - хоронили ее только мы да соседские бабульки...
Как остался он один в своем доме (ему было тогда уже 22 года), так и начал меня приглашать к себе с ночевкой и всеми вытекающими последствиями, да и "мои" особо не волновались, какой уж там.
Через четыре дома от нашего жило тоже нестандартное семейство - бабка и ее внук Артем. Родители его сгорели в квартире, когда он гостил у бабки, там у бабки он и остался жить после несчастья. Было ему тогда 9 лет. Вот с ним-то я и нашла общий язык со временем. Был он нелюдим, как и я, на четыре года старше меня, не особо симпатичный, но он был единственным, кто общался со мной и мы вроде бы понимали друг друга. Когда бабка его померла, я была его главной моральной поддержкой - хоронили ее только мы да соседские бабульки...
Как остался он один в своем доме (ему было тогда уже 22 года), так и начал меня приглашать к себе с ночевкой и всеми вытекающими последствиями, да и "мои" особо не волновались, какой уж там.