– Помнишь, как мы однажды поссорились из-за Маши, а потом быстро помирились и решили инсценировать драматичное воссоединение подруг у нее на глазах?
– О, да, я помню. Мы серьезно сделали это, бедная Маша. Она так хотела дружить со мной, а тут ты, вечно мешающаяся!
– Несчастный человек!
Аня засмеялась, удобнее устраиваясь в кровати. Теплые воспоминания роились в голове, столько всего хотелось обсудить с подругой, столько всего нужно было рассказать.
– Комары слетаются. Может, выключишь свет? Тебе ближе, – попросила Алиса.
Вокруг лампы на потолке действительно собралось приличное количество насекомых, слетевшихся на свет. Девушка кивнула, с тяжелым вздохом встала с кровати и подошла к выключателю.
– О, да, я помню. Мы серьезно сделали это, бедная Маша. Она так хотела дружить со мной, а тут ты, вечно мешающаяся!
– Несчастный человек!
Аня засмеялась, удобнее устраиваясь в кровати. Теплые воспоминания роились в голове, столько всего хотелось обсудить с подругой, столько всего нужно было рассказать.
– Комары слетаются. Может, выключишь свет? Тебе ближе, – попросила Алиса.
Вокруг лампы на потолке действительно собралось приличное количество насекомых, слетевшихся на свет. Девушка кивнула, с тяжелым вздохом встала с кровати и подошла к выключателю.
Теперь комнату освещал лишь желтоватый свет ночника. В воздухе сладко пахло цветами, почему-то сильнее, чем днем, и ванилью – подруга всегда добавляла ее куда только можно. «Интересно, что на этот раз. Печенье?» – подумала девушка, уловив знакомый аромат.
– Я еще вот что вспомнила! – сказала подруга, едва Аня вернулась в кровать. – Помнишь ту дверь около закрытого склада?
Аня слегка прищурилась, пытаясь восстановить в голове образ из детства. Дверь была сильно пошарпанной и выкрашенной поверх голубой краской. Нужно было сначала открыть металлическую дверь, пройти пару метров по коридору с разбитой плиткой, свернуть направо, и уже там наткнуться на эту дверь. Ее нельзя было открыть, хотя замка не было – возможно, дерево разбухло так сильно, хотя возможно, дело было в чем-то другом.
– Ну конечно. Если честно, до сих пор жутковато ее вспоминать.
– И ту байку про то, что если прийти к двери в три утра одному с ведром синей краски, то она откроется.
– Я помню, как мы пытались уговорить родителей отпустить нас туда ночью одних. Ну и глупые же мы были! – приглушенно захихикала Аня.
Девушка приподнялась с кровати и стала заплетать волосы – в комнате было слегка душно, несмотря на открытое окно. Держа в руке почти готовую косу, она пошарила рукой по кровати в попытках найти резинку. Когда ее рука коснулась подушки, она с удивлением обнаружила, что та была влажной. «Неужели температура поднялась?» – озадаченно подумала Аня и приложила руку ко лбу.
– Твои волосы темнее, чем раньше. Ты же совсем светлой была, – заметила Алиса.
– Да, я теперь скорее русая. А глаза наоборот светлее стали. Как ты это сейчас заметила? Темно же.
Не дожидаясь ответа, Аня снова встала с кровати, на этот раз в поисках резинки – на кровати ее не было. Девушка с удивлением отметила, что пол был холодным – значит, в комнате было не так уж и жарко. Видимо, дело все-таки было в температуре. Не стоило вчера стоять на сквозняке.
– А вот ты знаешь... Мы все говорили, что это все сказки, но я решила попробовать. Ну, просто делать нечего было, адреналина не хватало, видимо, – слегка задумчиво произнесла Алиса.
– Ты о чем?
– Я купила голубую краску и пришла к той двери в три утра. Она все еще там, целая и невредимая, представляешь?
Аня хмыкнула. Подруга никогда не отличалась особой серьезностью – ни в детстве, ни сейчас, видимо. В свои неполные девятнадцать пойти ночью черт знает куда, чтобы проверить детскую страшилку? Вполне в ее стиле.
– И как успехи? Попала в другой мир? – хохотнула Аня.
– Ты помнишь как я выгляжу?
Вопрос прозвучал внезапно, и девушка резко остановилась. Она не помнила, как выглядит Алиса. Она не помнила Алису. Захотелось включить свет, но Аня решила не подавать виду.
– Смеешься что ли? – неуверенно произнесла она, стараясь придать голосу веселое звучание.
Пока подруга молчала, Аня пыталась вспомнить все, что произошло за день. Утро и день она помнила вполне четко, вечер – чуть более смутно. Но она точно была уверена в том, что никакая подруга к ней в гости не заходила. Да и какая вообще подруга? Среди ее друзей не было ни одной девочки по имени Алиса, да и вообще все они остались в родном городе – здесь было некому прийти к ней в гости.
– Как я выгляжу? – вновь послышался голос.
Аня попыталась понять, откуда он исходил. Внезапно пропало все ощущение уюта и спокойствия. Как она вообще не заметила, что в комнате было так холодно? Было такое чувство, что до этого момента она спала и видела какой-то сон, а теперь проснулась. На улице зима, никаких цветов и уж тем более комаров на улице быть не могло.
– Я тебя не помню, – честно призналась Аня, медленно подходя к выключателю. Со светом было бы не так страшно разбираться в происходящем. И разговаривать с несуществующей подругой тоже.
– Я так и думала. Но я была, просто сейчас меня никто не сможет вспомнить. Ты можешь открыть шкаф?
Шкаф. Точно, голос действительно исходил из шкафа. Как она сразу не поняла? Стоять было холодно, но возвращаться к кровати – страшнее. «Это из-за температуры, у меня сильная температура», – пронеслось в голове у девушки.
Аромат ванили становился то сильнее, то слабее, то почти пропадал. И каждый раз, когда сладкий запах становился таким резким, что бил в нос, Ане казалось, что где-то на самых задворках сознания у нее были какие-то воспоминания об Алисе. Это всегда длилось буквально пару секунд, но в эти мгновения чувство уюта и правильности происходящего появлялось вновь, а Аня подходила ближе к шкафу. Когда запах пропадал, девушка приходила в ужас, ведь она действительно собиралась открыть дверцу и посмотреть на подругу. Она даже не могла сказать, что не контролирует себя – просто страх и спокойствие сменяли друг друга так часто, что не было понятно, чего ожидать. Аню будто бросало из сна в реальность и обратно.
Девушка стояла уже совсем близко к шкафу, когда аромат снова ослаб. Рука в нерешительности замерла у ручки дверцы.
– Ну? – за ней раздался нетерпеливый голос Алисы.
Аня отшатнулась и с облегчением выдохнула – наваждение прошло раньше, чем она успела открыть дверь. Но оказалось, она рано расслабилась – на этот раз ясность оказалась куда короче, чем обычно, и вот уже в воздухе снова чувствовалась сладость. В ужасе девушка попыталась отскочить от шкафа как можно быстрее, чтобы не открыть злосчастную дверцу во время следующего помутнения, но не успела.
Шкаф был открыт. За дверцей стояла молодая девушка, совсем не страшная и уж точно не желающая ей зла. Такие знакомые каштановые кудри, серо-зеленые глаза, почти родные четыре веснушки на носу. Это действительно была ее подруга. Воспоминания о детстве с новой силой стали всплывать в голове Ани. Алиса мягко улыбнулась и протянула подруге руку.
– Пойдем, – поторопила подруга.
– А куда мы? – спросила Аня, забираясь в шкаф.
– К двери, куда же еще. Там ты точно все вспомнишь, – ответила Алиса, закрывая шкаф и перехватывая другую руку Ани.
И Аня действительно вспомнит Алису. Она вспомнит и многих других своих друзей и знакомых. Как она могла забыть о них? В детстве у Ани было много друзей, очень много, и вовсе не была она той забитой мышкой, какой считала себя все время. А вот саму Аню вряд ли кто-то вспомнит. Разве что, если она тоже однажды соскучится по кому-то и постучится в их шкаф.
– Я еще вот что вспомнила! – сказала подруга, едва Аня вернулась в кровать. – Помнишь ту дверь около закрытого склада?
Аня слегка прищурилась, пытаясь восстановить в голове образ из детства. Дверь была сильно пошарпанной и выкрашенной поверх голубой краской. Нужно было сначала открыть металлическую дверь, пройти пару метров по коридору с разбитой плиткой, свернуть направо, и уже там наткнуться на эту дверь. Ее нельзя было открыть, хотя замка не было – возможно, дерево разбухло так сильно, хотя возможно, дело было в чем-то другом.
– Ну конечно. Если честно, до сих пор жутковато ее вспоминать.
– И ту байку про то, что если прийти к двери в три утра одному с ведром синей краски, то она откроется.
– Я помню, как мы пытались уговорить родителей отпустить нас туда ночью одних. Ну и глупые же мы были! – приглушенно захихикала Аня.
Девушка приподнялась с кровати и стала заплетать волосы – в комнате было слегка душно, несмотря на открытое окно. Держа в руке почти готовую косу, она пошарила рукой по кровати в попытках найти резинку. Когда ее рука коснулась подушки, она с удивлением обнаружила, что та была влажной. «Неужели температура поднялась?» – озадаченно подумала Аня и приложила руку ко лбу.
– Твои волосы темнее, чем раньше. Ты же совсем светлой была, – заметила Алиса.
– Да, я теперь скорее русая. А глаза наоборот светлее стали. Как ты это сейчас заметила? Темно же.
Не дожидаясь ответа, Аня снова встала с кровати, на этот раз в поисках резинки – на кровати ее не было. Девушка с удивлением отметила, что пол был холодным – значит, в комнате было не так уж и жарко. Видимо, дело все-таки было в температуре. Не стоило вчера стоять на сквозняке.
– А вот ты знаешь... Мы все говорили, что это все сказки, но я решила попробовать. Ну, просто делать нечего было, адреналина не хватало, видимо, – слегка задумчиво произнесла Алиса.
– Ты о чем?
– Я купила голубую краску и пришла к той двери в три утра. Она все еще там, целая и невредимая, представляешь?
Аня хмыкнула. Подруга никогда не отличалась особой серьезностью – ни в детстве, ни сейчас, видимо. В свои неполные девятнадцать пойти ночью черт знает куда, чтобы проверить детскую страшилку? Вполне в ее стиле.
– И как успехи? Попала в другой мир? – хохотнула Аня.
– Ты помнишь как я выгляжу?
Вопрос прозвучал внезапно, и девушка резко остановилась. Она не помнила, как выглядит Алиса. Она не помнила Алису. Захотелось включить свет, но Аня решила не подавать виду.
– Смеешься что ли? – неуверенно произнесла она, стараясь придать голосу веселое звучание.
Пока подруга молчала, Аня пыталась вспомнить все, что произошло за день. Утро и день она помнила вполне четко, вечер – чуть более смутно. Но она точно была уверена в том, что никакая подруга к ней в гости не заходила. Да и какая вообще подруга? Среди ее друзей не было ни одной девочки по имени Алиса, да и вообще все они остались в родном городе – здесь было некому прийти к ней в гости.
– Как я выгляжу? – вновь послышался голос.
Аня попыталась понять, откуда он исходил. Внезапно пропало все ощущение уюта и спокойствия. Как она вообще не заметила, что в комнате было так холодно? Было такое чувство, что до этого момента она спала и видела какой-то сон, а теперь проснулась. На улице зима, никаких цветов и уж тем более комаров на улице быть не могло.
– Я тебя не помню, – честно призналась Аня, медленно подходя к выключателю. Со светом было бы не так страшно разбираться в происходящем. И разговаривать с несуществующей подругой тоже.
– Я так и думала. Но я была, просто сейчас меня никто не сможет вспомнить. Ты можешь открыть шкаф?
Шкаф. Точно, голос действительно исходил из шкафа. Как она сразу не поняла? Стоять было холодно, но возвращаться к кровати – страшнее. «Это из-за температуры, у меня сильная температура», – пронеслось в голове у девушки.
Аромат ванили становился то сильнее, то слабее, то почти пропадал. И каждый раз, когда сладкий запах становился таким резким, что бил в нос, Ане казалось, что где-то на самых задворках сознания у нее были какие-то воспоминания об Алисе. Это всегда длилось буквально пару секунд, но в эти мгновения чувство уюта и правильности происходящего появлялось вновь, а Аня подходила ближе к шкафу. Когда запах пропадал, девушка приходила в ужас, ведь она действительно собиралась открыть дверцу и посмотреть на подругу. Она даже не могла сказать, что не контролирует себя – просто страх и спокойствие сменяли друг друга так часто, что не было понятно, чего ожидать. Аню будто бросало из сна в реальность и обратно.
Девушка стояла уже совсем близко к шкафу, когда аромат снова ослаб. Рука в нерешительности замерла у ручки дверцы.
– Ну? – за ней раздался нетерпеливый голос Алисы.
Аня отшатнулась и с облегчением выдохнула – наваждение прошло раньше, чем она успела открыть дверь. Но оказалось, она рано расслабилась – на этот раз ясность оказалась куда короче, чем обычно, и вот уже в воздухе снова чувствовалась сладость. В ужасе девушка попыталась отскочить от шкафа как можно быстрее, чтобы не открыть злосчастную дверцу во время следующего помутнения, но не успела.
Шкаф был открыт. За дверцей стояла молодая девушка, совсем не страшная и уж точно не желающая ей зла. Такие знакомые каштановые кудри, серо-зеленые глаза, почти родные четыре веснушки на носу. Это действительно была ее подруга. Воспоминания о детстве с новой силой стали всплывать в голове Ани. Алиса мягко улыбнулась и протянула подруге руку.
– Пойдем, – поторопила подруга.
– А куда мы? – спросила Аня, забираясь в шкаф.
– К двери, куда же еще. Там ты точно все вспомнишь, – ответила Алиса, закрывая шкаф и перехватывая другую руку Ани.
И Аня действительно вспомнит Алису. Она вспомнит и многих других своих друзей и знакомых. Как она могла забыть о них? В детстве у Ани было много друзей, очень много, и вовсе не была она той забитой мышкой, какой считала себя все время. А вот саму Аню вряд ли кто-то вспомнит. Разве что, если она тоже однажды соскучится по кому-то и постучится в их шкаф.
Shosh