Жил на свете один скряга,
Скупердяй большой и жадный
В комнате, набитой хламом,
Где нельзя ступить и шагу.
Все с помойки он тащил,
Не жалея своих сил.
Собирал он всякий хлам,
Деньги тратить не желал.
Приносил он всякий мусор:
Старый шкаф, посуду, утварь.
Все не брезговал, подбирал,
Мебель старую таскал...
Скупердяй большой и жадный
В комнате, набитой хламом,
Где нельзя ступить и шагу.
Все с помойки он тащил,
Не жалея своих сил.
Собирал он всякий хлам,
Деньги тратить не желал.
Приносил он всякий мусор:
Старый шкаф, посуду, утварь.
Все не брезговал, подбирал,
Мебель старую таскал...
Обнаружил как-то скряга
Зеркало с помойкой рядом.
Не волнуясь ни о чем,
Зеркало принес он в дом.
На стене его повесил,
Любовался им весь вечер.
Когда время пришло спать,
Он пошел в свою кровать.
С наступлением темноты
Лишь глаза свои закрыл,
Как услышал странный звук,
Вызвавший большой испуг.
С того зеркала раздался
Женский плач очень несчастный.
Сперва тихий, а потом -
Аж навзрыд, с открытым ртом.
Ой, не дай Господь услышать
Вам тот плач средь ночи тихой!
Так рыдают над погибшим,
Над могилою склонившись.
Так жена скорбит по мужу,
Что со службы не вернулся.
Так над гробом сына мать
Может только лишь рыдать...
Истеричный, безутешный
Раздавался плач тот женский,
Так что аж у самых смелых
Обливалось кровью сердце!
Скряга в панике вскочил,
В комнатушке свет включил.
По ту сторону зеркал
Женский призрак увидал...
И дрожащими руками
В руки зеркало он взял
И разбил его о камень,
Тот, что за окном лежал.
Призрак сразу замолчал...
Скряга снова пошел спать,
Глаза начал закрывать,
Но внезапно поднял брови
На стоящий рядом шкаф,
Тот, который был способен
На себе все отражать.
На поверхности его
Появилось вновь оно:
Привидение, рыдая,
Душу плачем раздирая...
Скряга снова подскочил,
На пол шкаф тот завалил.
Вышел с комнаты на кухню
И дыхание затаил...
А на кухне стоял чайник,
Все предметы отражая.
Ложки, вилки здесь и ножик,
Все кастрюли и половник
Хоть не зеркало, но все же
Отражали его рожу!
Лакированный был стол.
Скряга видит - призрак в нем!
Услыхал опять рыдания,
Стоны, крики, причитания...
Скупердяй тогда от страха
Все предметы повыбрасывал,
Что могли хоть мало-мальски
Заставлять все отражаться.
Все ножи, кастрюли, ложки,
Даже черные сапожки,
Ручки, дверцы антресоли,
Шифоньеры и линолеум,
Со всех ведер вылил воду,
Банки на зиму с вареньем,
Банки на зиму с соленьем,
Телевизор, пылесос
И серебряный поднос...
В общем, все что собирал -
Все за дверь он побросал!
Наконец, остались только
Стены голые и окна...
Пробежал по дому страх,
Вновь раздался плач в ушах...
Скряга подошел к окну,
Занавеску распахнул
И в окне опять увидел
В белом платье женский призрак!
Скряга стал тогда орать,
Решил с дома убежать...
Бежал долго без оглядки
В лихорадочном припадке.
Наконец, остановился,
В чистом поле приютился.
Облегченно он вздохнул
И рукой на все махнул...
Но... не может быть! О Боже!
Что же это?! Это что же!?
Разрывает снова душу
Женский плач, пронзивший уши...
Но скажите ему - где?
Плач тот слышен ... в голове!
Скупердяй не может видеть,
Как тот женский белый призрак
Отразился на сей раз
В его собственных ... глазах!
Зеркало с помойкой рядом.
Не волнуясь ни о чем,
Зеркало принес он в дом.
На стене его повесил,
Любовался им весь вечер.
Когда время пришло спать,
Он пошел в свою кровать.
С наступлением темноты
Лишь глаза свои закрыл,
Как услышал странный звук,
Вызвавший большой испуг.
С того зеркала раздался
Женский плач очень несчастный.
Сперва тихий, а потом -
Аж навзрыд, с открытым ртом.
Ой, не дай Господь услышать
Вам тот плач средь ночи тихой!
Так рыдают над погибшим,
Над могилою склонившись.
Так жена скорбит по мужу,
Что со службы не вернулся.
Так над гробом сына мать
Может только лишь рыдать...
Истеричный, безутешный
Раздавался плач тот женский,
Так что аж у самых смелых
Обливалось кровью сердце!
Скряга в панике вскочил,
В комнатушке свет включил.
По ту сторону зеркал
Женский призрак увидал...
И дрожащими руками
В руки зеркало он взял
И разбил его о камень,
Тот, что за окном лежал.
Призрак сразу замолчал...
Скряга снова пошел спать,
Глаза начал закрывать,
Но внезапно поднял брови
На стоящий рядом шкаф,
Тот, который был способен
На себе все отражать.
На поверхности его
Появилось вновь оно:
Привидение, рыдая,
Душу плачем раздирая...
Скряга снова подскочил,
На пол шкаф тот завалил.
Вышел с комнаты на кухню
И дыхание затаил...
А на кухне стоял чайник,
Все предметы отражая.
Ложки, вилки здесь и ножик,
Все кастрюли и половник
Хоть не зеркало, но все же
Отражали его рожу!
Лакированный был стол.
Скряга видит - призрак в нем!
Услыхал опять рыдания,
Стоны, крики, причитания...
Скупердяй тогда от страха
Все предметы повыбрасывал,
Что могли хоть мало-мальски
Заставлять все отражаться.
Все ножи, кастрюли, ложки,
Даже черные сапожки,
Ручки, дверцы антресоли,
Шифоньеры и линолеум,
Со всех ведер вылил воду,
Банки на зиму с вареньем,
Банки на зиму с соленьем,
Телевизор, пылесос
И серебряный поднос...
В общем, все что собирал -
Все за дверь он побросал!
Наконец, остались только
Стены голые и окна...
Пробежал по дому страх,
Вновь раздался плач в ушах...
Скряга подошел к окну,
Занавеску распахнул
И в окне опять увидел
В белом платье женский призрак!
Скряга стал тогда орать,
Решил с дома убежать...
Бежал долго без оглядки
В лихорадочном припадке.
Наконец, остановился,
В чистом поле приютился.
Облегченно он вздохнул
И рукой на все махнул...
Но... не может быть! О Боже!
Что же это?! Это что же!?
Разрывает снова душу
Женский плач, пронзивший уши...
Но скажите ему - где?
Плач тот слышен ... в голове!
Скупердяй не может видеть,
Как тот женский белый призрак
Отразился на сей раз
В его собственных ... глазах!
TIRAN