Льюис гулял в саду. Алые розы вновь, спустя год, расцвели и подарили саду прекрасный аромат.
Завистливые соседи часто бранили Льюиса за долгие прогулки среди столь восхитительных цветов, ведь они не могли себе такого позволить из-за обильного количества работы и дел. "Взрослый мужик! На работу давно пора устроиться! А не бегать от всякой ответственности!"
Маленькая Нина слонялась вокруг своего братика и улыбалась, наслаждаясь жизнью и ярко-выраженным запахом роз, Льюис всегда уделял ей много времени и сил, он очень любил сестру и пытался научить её всему, что знает сам.
Родители Льюиса и Нины погибли в 1976 году, оба внезапно сгорели от рака, оставив Льюи все сбережения и одно единственное живое напоминание о них - Нину.
Тринадцатилетний мальчик долго страдал от отсутствия нежности и родительского тепла. До восемнадцатилетия Льюи их опекали две холодные и черствые троюродные тетушки, не дававшие никакой свободы мальчику и его пятилетней сестре.
Завистливые соседи часто бранили Льюиса за долгие прогулки среди столь восхитительных цветов, ведь они не могли себе такого позволить из-за обильного количества работы и дел. "Взрослый мужик! На работу давно пора устроиться! А не бегать от всякой ответственности!"
Маленькая Нина слонялась вокруг своего братика и улыбалась, наслаждаясь жизнью и ярко-выраженным запахом роз, Льюис всегда уделял ей много времени и сил, он очень любил сестру и пытался научить её всему, что знает сам.
Родители Льюиса и Нины погибли в 1976 году, оба внезапно сгорели от рака, оставив Льюи все сбережения и одно единственное живое напоминание о них - Нину.
Тринадцатилетний мальчик долго страдал от отсутствия нежности и родительского тепла. До восемнадцатилетия Льюи их опекали две холодные и черствые троюродные тетушки, не дававшие никакой свободы мальчику и его пятилетней сестре.
Дом, стоявший недалеко от центра небольшого провинциального городка, был слишком огромный для этих двоих, поэтому они решили взять поменьше и выбрали одноэтажный частный дом с превосходным садом, вокруг которого росли персиковые деревья. В этом саду были не только розы и деревья, но и еще масса ни с чем несравнимых, словно неземных, цветов и кустарников: Ютан Полуо, Snowdonia Hawkweed, Орхидея Шэньчжэнь-Нонгке, Астромерия. Все они были редки и красивы. Однако, взгляд в первую очередь привлекали красные розы.
Льюис и Нина присели на ещё совсем мокрую от росы траву и принялись пить "Эрл Грей" из глиняных расписных чашечек.
Утреннею идиллию нарушил громкий и грозный стук в калитку.
- Здравствуйте, Вы - Льюис Лампфор? - спросил взрослый слегка сгорбленный мужчина с явной гетерохромией.
- Да, это я, Вы что-то хотели? - ответил Льюи.
- Ясно, заходите ребята.
- Ч-что Вы делаете?
- Как видишь, заходим.
Мужчина, толкая вперёд Льюиса, завёл в дом ещё трёх амбалов под два метра ростом и определённо очень сильных соперников для Льюиса. Нина, испугавшись, убежала из сада через черный вход в дальнюю комнату и спряталась за шкаф.
Сидя за столом и приставив к голове Льюи пистолет, главный спросил:
- Кого убить первым? Тебя или твою сестрёнку?
- Пошёл к черту, урод, кто вы такие и что вы тут делаете?!
- Да какая разница, если ты всё равно скоро сдохнешь? А вот твоя Ниночка еще помучается.
Мужчина достал веревку и привязал Льюиса к стулу и приказал другим присмотреть за ним, сам же пошёл искать Нину, прихватив с собой кухонный нож.
- Эй, малышка, выходи! Дядя Гордон не сделает тебе больно, - мужчина достал оружие, взятое с кухни.
Льюис закричал так громко, как только мог:
- Нина, не смей высовываться, чтобы они не делали не выходи, борись, Нина! - самый высокий из трёх ударил Льюиса в живот и приказным тоном сказал "заткнуть свою пасть", на лице Льюи выступили слёзы.
Нет, это не слёзы боли, это слёзы обиды за свою слабость, он лежал и думал:"Как же так, неужели я не смогу защитить самое родное и любимое в своей жизни? Это ведь не может закончится так просто, я же не могу взять и оставить это!" - Льюис попытался шевельнуться и снова получил удар, на этот раз в голову.
- Щенок, хватит ёрзать! Всё равно у тебя ничего не выйдет! - заорал басом один из амбалов.
- Раз, два, три, четыре, пять! Я иду тебя искать, маленькая Нина, - Гордон чуть не упал, зацепившись об тумбу, Нина дёрнулась от неожиданного звука.
Она почти не дышала и, в отличие от брата, не плакала, ведь Нина понимала, что если она издаст хоть малейший шум, то её жизни настанет конец.
Резко повернув голову к окну, девочка почувствовала лезвие, прижатое к её шее.
- Нашёл, - страшно улыбнувшись, сказал Гордон.
Нина покорно вышла из укрытия и пока мужчина отвлёкся на странный шум, исходящий с кухни, она укусила его за плечо. Гордон откинул её от себя и та побежала к саду с надеждой позвать на помощь.
- Хорошая попытка, но сбежать от взрослого мужчины у тебя не выйдет, - прошептал Гордон, зажимая укушенную руку.
В это время Льюис вновь попытался развязаться и у него почти вышло, если бы он не помедлил, то у Льюи вполне могло бы выйти.
Нине действительно удалось выбежать из дома и даже крикнуть, но соседи лишь махнули рукой, мол, это их дело. "Зачем нам помогать? Пусть дальше гуляют в своём саду и не мозолят глаза нормальным работящим людям, когда те завтракают".
Гордон схватил девочку и прижал к земле.
- Ну что, хочешь вкусить взрослой жизни перед смертью, Ниночка? - снова улыбнувшись, он начал раздевать Нину.
Нина лишь кричала от отчаяния.
- Нет! Отвратительное животное! Зачем тебе это? Чего ты добиваешься? - спросила она.
- Ну как чего? Совсем глупая? Конечно же смерти, однако, почему бы не позабавиться перед ней? Ты так мала, что ничего и увидеть не успела. Ну раз я могу показать тебе взрослую жизнь, то я покажу.
Девочка поняла, что уговорить его на пощаду не выйдет и начала молить его лишь об одном:
- Пожалуйста, убейте меня, делайте со мной всё, что посчитаете нужным, отпустите Льюиса, он единственный, кто остался у меня, подарите ему мою жизнь, заберите моё тело, умоляю! - по фарфоровому детскому личику потекли слёзы.
- Ты такая наивная. Куда же мы его отпустим? Как только он узнает о твоей смерти - сам вздёрнется. Или за помощью побежит. Хотя, на второе наплевать, знаешь, мы живём в таком мире, где всем на всё наплевать. И сюда я пришёл лишь для того, чтобы потешить себя и моих друзей. - с этими словами он ослабил хватку и решил не трогать её невинное лоно.
Гордон привёл Нину к Льюису и заставил амбалов выйти.
- Сестренка!
- Льюис...
Гордон засмеялся:
- Ох уж это трогательное воссоединение, - качнувшись на стуле, он покрутил свой пистолет вокруг пальца. - Пора и честь знать.
Льюи и Нину вывели в сад. Солнце всё еще отражалось от капелек росы на алых розах.
Гордон попросил трёх мужчин принести заранее приготовленные кресты.
Вставив их в землю, мужчина разрезал ножом одежду Льюиса и Нины.
Прибив гвоздями к крестам их тела, Гордон осмотрел сад вокруг мутным взглядом.
Жертвы больше не кричали, не плакали и не сопротивлялись, они лишь смотрели вдаль пустыми глазами и мирно ждали своей участи.
Подойдя ближе, Гордон взял нож и вспорол Льюису шею и живот, а после он повторил это с сестренкой.
Нина посмотрела на брата, Льюи посмотрел на сестру.
Это был последний их вздох.
Соседи мирно собирались на работу. Люди проходили мимо. Персиковые деревья будто специально закрывали обзор на сад. Капли крови оросили алые розы. Запах цветов перебивал запах железа. Грандесса стала еще прекраснее.
Льюис и Нина присели на ещё совсем мокрую от росы траву и принялись пить "Эрл Грей" из глиняных расписных чашечек.
Утреннею идиллию нарушил громкий и грозный стук в калитку.
- Здравствуйте, Вы - Льюис Лампфор? - спросил взрослый слегка сгорбленный мужчина с явной гетерохромией.
- Да, это я, Вы что-то хотели? - ответил Льюи.
- Ясно, заходите ребята.
- Ч-что Вы делаете?
- Как видишь, заходим.
Мужчина, толкая вперёд Льюиса, завёл в дом ещё трёх амбалов под два метра ростом и определённо очень сильных соперников для Льюиса. Нина, испугавшись, убежала из сада через черный вход в дальнюю комнату и спряталась за шкаф.
Сидя за столом и приставив к голове Льюи пистолет, главный спросил:
- Кого убить первым? Тебя или твою сестрёнку?
- Пошёл к черту, урод, кто вы такие и что вы тут делаете?!
- Да какая разница, если ты всё равно скоро сдохнешь? А вот твоя Ниночка еще помучается.
Мужчина достал веревку и привязал Льюиса к стулу и приказал другим присмотреть за ним, сам же пошёл искать Нину, прихватив с собой кухонный нож.
- Эй, малышка, выходи! Дядя Гордон не сделает тебе больно, - мужчина достал оружие, взятое с кухни.
Льюис закричал так громко, как только мог:
- Нина, не смей высовываться, чтобы они не делали не выходи, борись, Нина! - самый высокий из трёх ударил Льюиса в живот и приказным тоном сказал "заткнуть свою пасть", на лице Льюи выступили слёзы.
Нет, это не слёзы боли, это слёзы обиды за свою слабость, он лежал и думал:"Как же так, неужели я не смогу защитить самое родное и любимое в своей жизни? Это ведь не может закончится так просто, я же не могу взять и оставить это!" - Льюис попытался шевельнуться и снова получил удар, на этот раз в голову.
- Щенок, хватит ёрзать! Всё равно у тебя ничего не выйдет! - заорал басом один из амбалов.
- Раз, два, три, четыре, пять! Я иду тебя искать, маленькая Нина, - Гордон чуть не упал, зацепившись об тумбу, Нина дёрнулась от неожиданного звука.
Она почти не дышала и, в отличие от брата, не плакала, ведь Нина понимала, что если она издаст хоть малейший шум, то её жизни настанет конец.
Резко повернув голову к окну, девочка почувствовала лезвие, прижатое к её шее.
- Нашёл, - страшно улыбнувшись, сказал Гордон.
Нина покорно вышла из укрытия и пока мужчина отвлёкся на странный шум, исходящий с кухни, она укусила его за плечо. Гордон откинул её от себя и та побежала к саду с надеждой позвать на помощь.
- Хорошая попытка, но сбежать от взрослого мужчины у тебя не выйдет, - прошептал Гордон, зажимая укушенную руку.
В это время Льюис вновь попытался развязаться и у него почти вышло, если бы он не помедлил, то у Льюи вполне могло бы выйти.
Нине действительно удалось выбежать из дома и даже крикнуть, но соседи лишь махнули рукой, мол, это их дело. "Зачем нам помогать? Пусть дальше гуляют в своём саду и не мозолят глаза нормальным работящим людям, когда те завтракают".
Гордон схватил девочку и прижал к земле.
- Ну что, хочешь вкусить взрослой жизни перед смертью, Ниночка? - снова улыбнувшись, он начал раздевать Нину.
Нина лишь кричала от отчаяния.
- Нет! Отвратительное животное! Зачем тебе это? Чего ты добиваешься? - спросила она.
- Ну как чего? Совсем глупая? Конечно же смерти, однако, почему бы не позабавиться перед ней? Ты так мала, что ничего и увидеть не успела. Ну раз я могу показать тебе взрослую жизнь, то я покажу.
Девочка поняла, что уговорить его на пощаду не выйдет и начала молить его лишь об одном:
- Пожалуйста, убейте меня, делайте со мной всё, что посчитаете нужным, отпустите Льюиса, он единственный, кто остался у меня, подарите ему мою жизнь, заберите моё тело, умоляю! - по фарфоровому детскому личику потекли слёзы.
- Ты такая наивная. Куда же мы его отпустим? Как только он узнает о твоей смерти - сам вздёрнется. Или за помощью побежит. Хотя, на второе наплевать, знаешь, мы живём в таком мире, где всем на всё наплевать. И сюда я пришёл лишь для того, чтобы потешить себя и моих друзей. - с этими словами он ослабил хватку и решил не трогать её невинное лоно.
Гордон привёл Нину к Льюису и заставил амбалов выйти.
- Сестренка!
- Льюис...
Гордон засмеялся:
- Ох уж это трогательное воссоединение, - качнувшись на стуле, он покрутил свой пистолет вокруг пальца. - Пора и честь знать.
Льюи и Нину вывели в сад. Солнце всё еще отражалось от капелек росы на алых розах.
Гордон попросил трёх мужчин принести заранее приготовленные кресты.
Вставив их в землю, мужчина разрезал ножом одежду Льюиса и Нины.
Прибив гвоздями к крестам их тела, Гордон осмотрел сад вокруг мутным взглядом.
Жертвы больше не кричали, не плакали и не сопротивлялись, они лишь смотрели вдаль пустыми глазами и мирно ждали своей участи.
Подойдя ближе, Гордон взял нож и вспорол Льюису шею и живот, а после он повторил это с сестренкой.
Нина посмотрела на брата, Льюи посмотрел на сестру.
Это был последний их вздох.
Соседи мирно собирались на работу. Люди проходили мимо. Персиковые деревья будто специально закрывали обзор на сад. Капли крови оросили алые розы. Запах цветов перебивал запах железа. Грандесса стала еще прекраснее.
NightAleks